Белая река (СИ) - Далинская Олеся

Кресло Гора шумно со скрипом отодвинулась, показывая, что он не намерен продолжать беседу. Но Киаран был настроен внести окончательную ясность.

— Я думаю Гор даже в защиту Церона броситься, не давая силой лишить его печати, ведь тогда не станет ее…где бы она не была.

— Не заставляй меня заткнуть тебя по-другому, — тихо, но с очевидной угрозой, обманчиво равнодушно стрельнул глазами в сторону разговорившегося жреца, высший.

Она, Эвита, это о ней с кривой усмешкой говорил Киаран, изредка поглядывая на Гора, будто провоцировал того, прекрасно замечая признаки недовольства у высшего. Его застывшее, неживое, словно маска лицо подтверждало догадки Евы — с той женщиной связана некая история, оставившая глубокий отпечаток в душе сокольничего. Неприятно кольнуло внутри, проглотив комок в горле, она, судорожно вздохнув, уже равнодушно бросила поднявшемуся со своего насиженного места Киарану.

— Не знаю, зарыл в подземельях и их никто не найдет. Это безнадежно.

Еву накрыло ореолом запахов — пряности, аромат мужчины и тот розовый пар. Киаран, низко наклонившись, удивленно сверкнул небом в глазах.

— Милая моя, если бы моя плита оказалась зарытой в подземелье, она бы просто кричала о своем присутствии. — Блеснула белозубая улыбка, — я жрец теней и подземного мира — глупышка.

Это было слишком. Киаран был невыносим.

— Боги сошли с ума, когда решили сделать тебя жрецом теней.

— Фелис с Рауксом вернулись. — Гор открыл дверь, всем своим видом показывая, что аудиенция закончена.

Киаран повернувшись в дверном проеме, помахал Еве.

— До встречи, красавица. Зови, если что.

Ага, Ева скривилась на подмигивание жреца и тоже шагнула к выходу — дверь с треском захлопнулась перед самым носом.

— С тобой я не закончил. — Ладонь соскользнула с темной поверхности двери вниз, к замку. Щелчок в полной тишине прозвучал оглушительно громко, буквально прокричал, что здесь будет происходить то, для чего не нужны лишние свидетели.

На самом деле ждала этого, не признаваясь самой себе. И прилетела сюда, сломя голову…

Насколько глубоко он проникнет в нее на этот раз. В прошлый, под одурманивающими парами зелья Коичи, Гор оказался под кожей, если она выйдет отсюда, через некоторое время на дрожащих ногах…Где он окажется?

С замка ладонь перешла на ее лицо, зарылась в волосы уха. Большим пальцем приподняв ее подбородок, он впился тягучим, слегка болезненным поцелуем, словно пытался выгнать из ее рта воспоминания о Цероне. Мог так не стараться…Какой тут император, когда спустя пару секунд, она превращалась в безумную озабоченную нимфоманку. Прижал к стеллажам…Более удобный диван слишком далеко, слишком. На этот раз она сама расстегнет рубашку, его способ обнажать женщину отражался на одежде плохо.

Ему понравилось, довольно ухмыльнулся ей в губы, заметив с какой покорной быстротой она торопилась оголить кожу для его прикосновений. На этот раз полы рубахи рванула она, когда Гор уже во всю путешествовал по ее груди, иногда спускаясь чтобы на пару сантиметров столкнуть ее штаны вниз. Кое-как выдернув ногу из сапога, при этом умудряясь задыхаться от бешеного напора высшего, Ева вцепилась в темные волосы, когда тот закинул ее обнаженную ногу себе на бедро. Рывком приподнял, и теперь ее обнаженная грудь у него прямо перед носом, вид у Гора стал совсем хищный. Сжал с силой грудь и впился в окаменевший сосок, заставляя вымученно простонать его имя на весь кабинет, вторая рука скользнула вниз, помогая проникнуть и ей пришлось вцепиться в полки стеллажей, чтобы удержаться.

— Гор, — нетерпеливо заелозила вдоль его бедра обнаженной ногой, болезненно царапнули ножны. Ему вздумалось снять вторую штанину. К чему это? Можно и так…

Высший тихо засмеялся. Наконец с глухим стуком вторая штанина с сапогом упала на пол и Гор, уставившись на нее потемневшими, с лихорадочным блеском глазами, резко выдохнул, когда оказался внутри…

Вот так идеально, единственно правильно, когда по телу растекается щекочущая дрожь и кажется, что из каждой мельчайшей поры на коже посыплются искры. С каждым толчком она наполнялась, готовая взорвать миллионами звезд. Нужно закричать, чтобы освободить это…

— Гор…

В ухо влажно и горячо выдохнул высший.

— Да, Эви?

Еще несколько рывков и на пол с грохотом вылетело несколько книг, случайно схваченных Евой, с безумием утопающего, цепляющейся за полку.

Почувствовав его пальцы там, где он проникал в нее, окончательно погрузилась в облако судорожной истомы. И она снова кричала, выстанывала его имя, под его взглядом — открытая и обезоруженная, обласканная умелыми пальцами высшего и его сияющими глазами. И опять выбило слезы…

Гор кончил следом, прикусив кожу у нее на ключице и буквально впечатав ее в стеллаж, рискуя оставить синяки на спине. Еще с минуту в кабинете витали лишь аромат недавнего горячего секса и их хриплое дыхание.

Как только высший ослабил хватку, Ева сползла вниз, откинувшись на корешки книг за головой. Рядом он, в той же позе, — расслабленный и сытый дикий хищник…

— Она была жрицей Белой реки. И она ушла от меня. — Голос Гора прозвучал неожиданно, уставившись в пространство перед собой, он усмехнулся.

Ева застыла, натянув наполовину штаны, ладони потянулись к рубашке. Быстро застегнув, снова принялась за штаны. Разговаривать о женщине из прошлого Гора, будучи при этом полуголой…Кольнуло чувство ревности.

— И больше нет таких как она.

Тот повернувшись недоуменно посмотрел, по пути скользнув взглядом по застегнутым пуговицам на ее рубахе. Кровь снова ударила вниз живота и Ева, дрожащими пальцами, чертыхаясь, застегнула брюки.

— Жрецов? — протянул высший так, словно мысли его далеко, — получается нет… Ты куда?

Ева подняла пылающее лицо. Как это куда?

— Мне нужно возвращаться.

— Уже не обязательно, — Гор поднялся и теперь они стояли в центре комнаты почти как чужие. Так не должно продолжаться. Так не правильно.

Ева вскинула голову и прямо посмотрела в глаза Гору.

— Почему Гор? Потому я стала согревать тебя в тяжкие минуты и тебе бы не хотелось делиться?

Отвел взгляд, криво хмыкнул и, пригладив волосы, чуть наклонил голову, напустив в глаза своей излюбленной колючести.

— Нет. Потому что шансы, что ты найдешь плиты, которые не чувствует жрец, стремятся к нулю. А что касается наших с тобой…

— Я пошла. — Перебила его Ева. Только вот не сейчас слушать оправдания, не сейчас, когда еще дрожат ноги и внутри разливается тепло так и ненасытившегося до конца тела. Ей хотелось еще…И еще. — Открой, пожалуйста, дверь.

Она не оборачивалась. Стояла перед закрытой дверью, и, подняв глаза к потолку, умоляла их не слезиться, не утопать в пелене горечи.

Когда высший подошел близко, настолько, что она снова утонула в его тепле и запахе, тот протянув руку с ключом к замку, прильнул губами к ее уху.

— Так торопишься…Церон говорят исключительно щедр к своим фавориткам. И тебя не обошла жажда славы и власти.

Ева фыркнула, следила, когда же наконец, он провернет ключ.

— Возможно, Гор. Та оставил меня там, наедине с таким искушением и не к этому ли стремитесь и вы, желая забрать эту самую власть у императора?

Легкий смешок шевельнул пряди волос, защекотав и без того крайне чувствительную кожу шеи.

— Ты быстро учишься.

— Стараюсь.

— Люблю старательных…

Гор перехватив ее поперек груди, прижал спиной к себе, давая сполна ощутить, насколько он вновь готов повторить произошедшее у стеллажей. Задохнувшись от нахлынувшего до головокружения желания, Ева стиснув зубы схватилась за его руку у замка и попыталась провернуть ключ сама.

Легкий укус на коже затылка, горячие губы…Повернув силой ее лицо в сторону, он нашел и ее рот. Боги, так можно и челюсть свернуть, настолько широко он заставил легким нажатием пальцев раскрыться навстречу его жестоким губам. Он не просто целовал, он словно запечатывал у нее во рту свой вкус, свою силу и страсть…Чтобы все, что будет потом, с другими, меркло, под натиском воспоминаний об этом поцелуе у двери.