Искра Вселенной - Владислав Федосеев

– Привет, Рэйчел, – сказал я. – Из-за меня у вас было много проблем с журналистами, – я не стал дожидаться ее ответа. – Возможно, вы хотите высказать все, что вы обо мне думаете. Так вот, именно за этим я сейчас и пришел.

– Ну что вы, я вовсе не собиралась обрушиваться на вас с критикой, – ответила она. – Наоборот, я очень благодарна вам за то, что вы вытащили меня из этого ада и привезли в больницу.

Я заметил, что она чуть подалась назад, пропуская меня в прихожую.

– У меня есть отличный чай из лепестков китайской розы, – сказала она. – Хотите попробовать?

– О! Конечно, – сказал я. – Я опытный чаепиист, но настой из лепестков китайской розы не пробовал ни разу.

– Правда? – удивленно спросила она. – А я, можно сказать, на нем сижу.

Она проводила меня в гостиную, а сама скрылась на кухне.

Спустя пару минут она вновь появилась с подносом в руках, на котором дымились две пузатые чашки, наполненные ароматным чаем, и стояло блюдце с абрикосовым щербетом.

– Знаете, я совсем не знаю вашего имени, – сказала она, ставя поднос на столик. – В тот день как-то не было времени для светских любезностей.

– Меня зовут Майкл, – представился я. – Майкл Джон Луис, из Майами. Со мной можно на ты, я не гордый.

– Со мной тоже, – сказала она. – На мой взгляд, так всегда проще общаться.

Я отпил из кружки чай.

– Правда, чудесный вкус? – спросила она.

Чай действительно был потрясающий, и я ответил, что так оно и есть.

– Ты веришь в судьбу, Рэйчел? – спросил я, закусывая абрикосовым щербетом.

– Нет, – коротко ответила она. – Я не верю в то, что человеку предначертано что-то судьбой. Я верю, что человек сам кует свое счастье, и еще я верю в математику, но приятные подарки судьбы принимаю с радостью.

– Не далее как вчера одна моя знакомая, очень мудрая дама, сказала мне, что в этой Вселенной ничего никогда не происходит случайно, всегда и везде все имеет свою закономерность.

– Я могу с ней согласиться, – подтвердила она, – это действительно так, но, на мой взгляд, именно человек сам вправе поменять свою судьбу. Если он, конечно, пожелает. По-моему, он сам и создает эту закономерность.

Она полностью завладела моим вниманием. Я сидел и смотрел на нее как громом пораженный. Откуда она все это знает? В душу мне хлынула радость. Я с нарастающим энтузиазмом схватился за кусок щербета, закинул его в свою топку и запил душистым чаем.

– Так вот, – продолжил я, – эта закономерность упирается в еще одно правило, которое бытует в этом мире. Оно звучит как «подобное притягивает подобное». Что ты думаешь по этому поводу?

– Интересная точка зрения, – сказала она. – Я никогда не думала об этом, но в этом есть какой-то смысл. – Она отпила из своей кружки. – Я должна извиниться, Майкл, но мне пора бежать. Удивительно, что ты застал меня сегодня дома. В это время я обычно нахожусь на работе, а сегодня я случайно забежала сюда за пудреницей.

– Чем ты занимаешься? – спросил я ее.

– Я пою, – ответила она.

– Ты певица?

– Да, – коротко ответила она, – но не эстрадная. Я пою блюзы на светских сценах.

– Здорово! Значит, ты человек искусства?

– Ну, можно так сказать. Мне нравится эта сфера. Я люблю кино, танцы и живу музыкой.

– А могу я посмотреть, как ты поешь? – спросил я. – А потом дождаться конца рабочего дня и проводить тебя до дома?

– О! Разумеется, – улыбнулась она. – Ты можешь угостить меня ужином где-нибудь около девяти.

– С огромным удовольствием, – отвечал я, вставая вместе с ней.

– А теперь пора бежать. Вечером у меня еще два представления, и, если я опоздаю, то не будет ни одного. Сегодня я пою на сцене Колумбус-холла, поэтому если мы хотим успеть, придется подсуетиться.

Быстро, как на крыльях, мы преодолели шесть пролетов вниз и выбежали из подъезда. Я остановил такси:

– Отвезите нас к цирку, в здание Колумбус-холла. Быстро, пожалуйста! Мы опаздываем! Десять долларов на чай за срочность.

Мы отъехали в восточном направлении. Езда была не очень быстрой, в это время поездка через город обычно занимает много времени, а эта протекала нормально без каких-либо долгих остановок в пробках.

Мы вышли у автобусной станции, и я рассчитался с таксистом. Затем прошлись вдоль стоявших в очереди людей. Я внимательно осматривал афиши в поисках рекламы с Рэйчел. В кассы Колумбус-холла выстроилось три извилистых цепочки зрителей. Рэйчел порылась в своей сумочке.

– Вот, возьми, – сказала она, протягивая мне контрамарку. – Нам выдают такие для близких друзей или родственников. Правда, эти места в конце зала, так что придется тебе поднапрячь слух.

Она направилась к служебному входу, а я остался стоять с контрамаркой в руке. Когда она обернулась, я помахал ей. А спустя пару минут я уже пробирался сквозь потоки людей в здании Колумбус-холла. Билет-контрамарка был со мной, пластиковый стаканчик с «севен ап» тоже, я запасся гамбургерами и с удовольствием все это съел и выпил.

Я уже заранее определил свое место. Это было обычное, обитое красным дерматином кресло в предпоследнем ряду просторного зала. Сцена располагалась далеко внизу и просматривалась отлично. Публика, разодетая в праздничные наряды, рассаживалась по своим местам. Под потолком горели разноцветные прожекторы, наполняя просторный зал теплым желтовато-сиреневым светом.

Ощущая легкий восторг, довольный собой и в себе уверенный, я уселся в красное кресло, усевшись поудобнее перед началом концерта. На сцене появился человек в элегантном костюме с бабочкой. Публика в зале притихла в ожидании. Он объявил начало концерта, после чего на сцене появилась известная поп-группа. Они сыграли пару песен, потом вновь появился ведущий. Голосом, преисполненным достоинства, он сообщил:

– По просьбе зрителей сегодня на этой сцене выступит несравненная Рэйчел Браун!!!

Толпа разразилась приветственным рукоплесканием. Чтобы он ни говорил дальше, публика продолжала хлопать, не переставая. Весь зал захлестнула волна ликования. Люди свистели и выкрикивали «браво». Они собрались сегодня здесь, чтобы послушать блюзы Рэйчел. Ведущий сообщил:

– Вечерний блюз! Встречайте нашу прекрасную Рэйчел!!!

Зал чуть не лопнул от нахлынувших эмоций.

На сцене появилась Рэйчел. Она и вправду была прекрасна. Даже с моего места, почти с самого последнего ряда, я увидел, как ее вечернее платье переливается всеми цветами радуги под лучами цветных прожекторов.

Сияя своей великолепной улыбкой, она заняла место в центре сцены, изящно удерживая микрофон в правой руке. Она ждала, пока публика успокоится, а те продолжали кричать и свистеть.

Наконец они успокоились. Сменилась подсветка. Заиграла музыка. Рэйчел запела.

Раньше я никогда не слушал блюзов. Они казались мне какими-то нудными и скучными, но грациозные движения и мастерство исполнения Рэйчел заставили меня погрузиться в мир мечтаний и грез. Какое совершенное владение интонацией! Я был восхищен. Ее тонкий, женственный, чувственный голос звучал завораживающе. Она двигалась с такой легкостью, что я замечал это только по переливающемуся на фоне прожекторов платью. Никогда я еще не слышал такого дивного голоса.

Тут меня осенило: ведь жизнь-то наша держится не за счет правительств и не за счет сильных мира сего! Она держится за счет искусства! Певцы, художники, писатели, актеры, ведь это они делают наш мир прекрасным! Ведь если убрать с планеты все искусство, то Земля обретет настолько мрачный вид, что только трупам будет приятно выживать в таком обществе. Я мгновенно пересмотрел свою прежнюю жизнь и принял решение. Больше никаких катастроф, пожаров и землетрясений. Оставшуюся часть жизни я посвящу развитию искусства на планете и стану помогать творческим личностям, творческим проектам и людям искусства. Вы можете мне не поверить, но это, пожалуй, единственное, на чем держится этот надвинутый на глаза мирок. Планета вертится не на оси, она вертится на эстетике, которую дарят миру люди искусства.

Как только я уяснил для себя это осознание и признал, что нет и не может быть ничего прекраснее эстетики, я посмотрел на Рэйчел совершенно другими глазами.

Подобное притягивает подобное, сказал я себе.

Какой прекрасный вечер!

Пожалуй, лучший в моей жизни!

Глава 15

Благодаря Рэйчел мое музыкальное образование значительно расширилось. С первого концерта я не пропускал ни одного ее выступления. Вот и сейчас я сидел в просторном зале, под завязку наполненном зрителями, и восхищался очередным блюзом Рэйчел. В вечернем платье она выглядела просто потрясающе. Блестки под цветными лучами прожекторов переливались всеми оттенками бирюзового цвета.

После концерта я пригласил ее в роскошный ресторан, где уже был заказан столик на двоих. Обращаясь с ней, как с хрустальной статуей, я проводил ее до столика и усадил на полукруглое кожаное сиденье темно-бежевого цвета. Ее пышные каштановые волосы источали аромат французских духов, а голубые глаза вызывали очень теплое чувство.