Тайна предсказания - Филипп Ванденберг

— Так я ведь и благодарю вас, ваше преосвященство, — раздраженно ответил юноша и, не скрывая иронии, воскликнул: — Спасибо вам от сына колдуна!

— Послушай! — Архиепископ, с трудом подыскивая слова, взял Леберехта за плечи и повернул его в сторону церкви. — Я сделал то, что было в моей власти. Теперь я желаю, чтобы ты выказал свою благодарность, сын мой.

— Я, Леберехт Хаманн, должен отблагодарить вас, ваше преосвященство? — Юноша громко рассмеялся, поперхнувшись при этом, а архиепископ толкнул его в нишу у внешней стены, дабы защитить от любопытных глаз и ушей.

— О том, что я тебе сейчас скажу, — строго произнес архиепископ, как бы заклиная его, — ты будешь молчать как могила. Ты будешь держать это при себе, пока живешь, и откусишь язык прежде, чем позволишь себе хотя бы намек на это.

Наступали сумерки. Среди надгробий маленького кладбища слышалось последнее щебетание птиц. Леберехт огляделся по сторонам; он просто отказывался верить в то, что с ним происходит. Архиепископ пришел один, заранее позаботившись о том, чтобы не было свидетелей их странной встречи, и теперь заявляет, что должен довериться именно ему, Леберехту Хаманну, поведав о некоем важном тайном деле.

"Ничто не гнетет столь тяжело, как тайна, — подумал Леберехт, — но тот, кто выдаст, что он хранит тайну, уже наполовину открылся".

В голове его мелькнула мысль, не связана ли таинственность, напускаемая архиепископом, с девкой Людовикой, но все оказалось совсем иначе.

— Ты знаком с Коперником? — внезапно спросил архиепископ, устремив свой пронзительный взгляд на Леберехта.

— С доктором из Эрмланда? — Леберехт был озадачен. — Если я не ошибаюсь, минуло двадцать лет с его смерти. Недавно я держал в руках один из его трудов, но до сих пор не нашел времени прочесть его.

Архиепископ схватил Леберехта за плечи и встряхнул его.

— А название этого труда помнишь?

— Да, конечно, — спокойно ответил Леберехт, — "De revolutionibus orbium coelestium". Я наткнулся на него в библиотеке бенедиктинцев на горе Михельсберг. А что за обстоятельства связаны с этой книгой?

— Никаких вопросов! — еле слышно и с угрозой пробормотал архиепископ. — Лучше скажи, имеются ли в этой библиотеке другие книги Коперника?

Сбитый с толку, поскольку он не мог разгадать этой тайной игры, Леберехт ответил, что, пожалуй, библиотека бенедиктинского аббатства располагает едва ли не каждой книгой, которая печаталась где-либо в Европе. С другой стороны, он не искал других книг этого автора, хотя распространяемое Коперником учение о звездах чрезвычайно интересно. Коперник, например, утверждает, что не Земля, а Солнце — центр Вселенной, и тем самым входит в противоречие со Священным Писанием.

— Рассказывают, что монахи с Михельсберга, кроме тех книг, которые издаются с дозволения курии, располагают и такими, которые печатаются и распространяются тайно и против воли Церкви, и уже поэтому их не показывают посторонним. — По напряженному лицу архиепископа было видно, что слова эти даются ему нелегко.

— Запрещенные книги? — Леберехт изобразил удивление, приказав себе: "Теперь ни одного опрометчивого слова!" — Господи, Да ведь монастырь — оплот веры, а монахи — слуги Божьи!

Архиепископ, на мгновение потеряв самообладание, зло прошипел:

— Во всех монастырях гнездится дьявол. Большинство монахов — это еретики, скрывающиеся под личиной благочестия. Ты не должен доверять никому из них, слышишь? Никому!

Сбитый с толку, Леберехт согласно кивнул, чтобы успокоить разгневанного архиепископа, и тот, внимательно следивший за реакцией юноши, продолжил свою речь:

— Этот Николай Коперник был чрезвычайно умен. Доктор церковного права и медицины, он был благочестивым христианином, питавшим тайную страсть к астрономии. И все же он оказался достаточно хитер: позволив опубликовать сей труд лишь после своей смерти, этот человек избежал всякого конфликта со святой инквизицией. К счастью, упомянутый тобой труд столь нов и необычен, что вряд ли кто-то успел прочесть его. Поэтому он не доставляет никаких хлопот Святой Матери Церкви и, конечно же, когда-нибудь истлеет непрочитанным, никого не обеспокоив.

"А как же насчет истины?" — подумал Леберехт. Судя по всему, она не интересовала никого из высокопоставленных церковников.

— Но Коперник сочинил и вторую, куда более опасную книгу, — сказал архиепископ, — под названием "De astro minante".

— "Об опасном светиле"?

— Именно так. Небольшая книжка в двадцать две главы, как и "Откровение" Иоанна Богослова, и столь же взрывоопасного содержания. Коперник сознавал значение этой книги и показывал ее лишь немногим. Одним из них был настоятель аббатства Бурсфельде, который сделал с нее копию и отдал в печать после смерти автора. Насколько мне известно, ровно сто один экземпляр — по одной книге для каждого аббатства Бурсфельдскои конгрегации, еретического реформаторского движения бенедиктинцев, к которому относится и этот монастырь.

— Понимаю, — ответил Леберехт.

— Ничего ты не понимаешь! — вспылил архиепископ. — Ничего! Между тем курии удалось обнаружить и уничтожить сто экземпляров. Все, кроме одного.

У Леберехта словно пелена с глаз упала.

— И вы предполагаете, что эта книга находится в аббатстве на горе Михельсберг?

Архиепископ, словно защищаясь, поднял обе руки.

— Не я, сын мой, а священный трибунал в Риме интересуется этой книгой Коперника. Господа кардиналы жаждут заполучить ее любой ценой.

Леберехту не хватало воздуха, он чувствовал головокружение, словно земля качнулась под ногами, но одновременно впервые в жизни он ощутил, что такое власть. Святая Троица! Римская курия ищет помощи у него, Леберехта Хаманна!

Но это была не единственная мысль, которая пронеслась у него в голове, когда он стоял под сенью церковной стены. Внутренний голос нашептывал ему, что тайное послание отца теперь внезапно обрело смысл: FILIO MEO L. * TERTIA ARCA. Эта надпись встала у него перед глазами, словно он увидел ее впервые. И прежде всего знак, которому он до сих пор не придавал никакого значения. Неужели это намек на опасное светило?

Должно быть, его отец знал об этой книге. Вероятно, Лысый Адам долго изучал ее и раздумывал, кому передать столь взрывоопасное послание. Возможно, сын казался ему слишком юным или слишком глупым, чтобы доверить ему ее содержание. А может, отец хотел разделить с ним свое знание лишь в том случае, если он прочтет все книги на третьей полке или наткнется на это сочинение иным образом? Если бы только он мог предположить, что именно архиепископ наведет его сына на верный путь! Какова ирония! Леберехт невольно рассмеялся.

— Ты смеешься? — с негодованием проворчал архиепископ. — Мне кажется, ты не воспринимаешь задание всерьез!

Он оттолкнул Леберехта в сторону и, сцепив руки за спиной, начал беспокойно расхаживать перед нишей в стене.

— А если наградой мне будет то, что на этом безымянном надгробном камне все же появится надпись — в том виде, как вы ее изложили? — нетерпеливо спросил Леберехт.

Архиепископ резко повернулся и навис над юношей.

— Не рассчитывай, что держишь в руках меня, или курию, или даже саму Святую Матерь Церковь и можешь сторговать книгу по самой высокой цене. На случай, если тебе захочется отделаться от нас, есть ряд свидетелей, которые перед святой инквизицией подтвердят супружескую измену прекрасной трактирщицы Марты Шлюссель.

Леберехт окаменел. Торжество, только что переполнявшее его, рассыпалось, как трухлявая балка. Теперь он ощущал лишь бессилие и глухую ярость.

— Высокочтимый господин, — произнес Леберехт, — известно ли вам, сколько книг хранится в библиотеке бенедиктинцев? — Он осекся, почувствовав, что его голос начал дрожать. — Возможно, там сто раз по тысяче книг, а порядок, в котором они расставлены, скорее напоминает хаос, царивший до сотворения мира. Я не знаю, сколько времени пройдет, прежде чем мне удастся найти ее. Но я постараюсь сделать все, что в моей власти.

— Время у тебя будет, — последовал ответ.

Теперь Леберехт видел лишь темный силуэт архиепископа, и ему показалось, что он слышит издевку в его голосе.

— Тридцать дней, и ни днем больше! — тихо, но решительно произнес архиепископ.

Вместо ответа Леберехт прислонился спиной к церковной стене и растерянно уставился в безоблачное небо, где, словно зловещая комета, появилась вечерняя звезда. Юноша внезапно понял, что независимо от того, удастся ли ему найти книгу Коперника, он и Марта (прежде всего именно она) будут выданы архиепископом палачам инквизиции, а значит, в этой ситуации есть только один выход: бегство.

— Что ж, хорошо, — ответил Леберехт. — Тридцати дней мне, пожалуй, хватит.

Глава VI

Проклятие и забвение