Мифология Британских островов - Константин Королев

В Матхарвене существует предание, связанное с лесом, называемым Фидив-Ивен (тисовый лес), который называется так по волшебному тису, растущему точно в середине леса. Под этим деревом есть круг фейри, называемый «Танцевальная площадка гоблинов». В этом лесу несколько кругов фейри, но с тем, что расположен под тисом, связана легенда: много лет назад пошли два работника с фермы поработать в Тисовом лесу. Звали их Тум и Лаго. Вскоре после полудня на землю лег такой густой туман, что парни решили, будто солнце заходит, и собрались возвращаться домой. Однако, проходя мимо тиса, что рос посреди леса, они вдруг заметили, что еще совсем светло, поняли, что домой слишком рано, и легли вздремнуть под деревом. Долго ли, коротко ли, Тум проснулся и увидел, что приятель его исчез. Он удивился, но потом подумал, что Лаго ушел в деревню по делу, о котором они говорили, прежде чем уснуть. Так что Тум пошел домой и на все расспросы о Лаго отвечал: «Пошел в деревню к сапожнику». Но Лаго не объявился и на следующее утро, и тогда Тума подвергли суровому допросу. Тут он признался, что они заснули под тисом и что с того времени он Лаго не видел. Обыскали весь лес и всю округу, и наконец Тум пошел к «кифарвидду», то есть колдуну, которых в те времена было полным-полно. Колдун дал ему такой совет: «Пойди на то самое место, где вы спали. Иди туда ровно через год с тех пор, как пропал твой друг. Дождись того же часа дня, но, смотри, не вступай в круг фейри. Встань на краю зеленого круга и увидишь, как парень выйдет плясать со множеством гоблинов. Когда он окажется так близко, что ты сможешь до него дотянуться, хватай его и поскорей тащи». Тум послушался совета, увидел Лаго, танцевавшего с Тилвит Тег, примерился — и выдернул того наружу. «Как же ты отощал и побледнел! — воскликнул Тум.

— Ты, наверно, голодный?» — «Нет, — отвечал Лаго, — а если и голодный, то разве у меня в кисете не лежат еще остатки обеда, который я не доел перед сном?» Но, заглянув в кисет, он ничего там не нашел. «Ну, пора и домой», — сказал он со вздохом, даже не догадываясь, что прошел целый год. Был он худым, как скелет, и как только попробовал еду, тут же рассыпался в прах.

Еще одно любопытное предание повествует, как рано утром в понедельник после Пасхи жители приходов Пенкаррег и Кайо сошлись, чтобы сыграть в футбол, и увидели большую компанию танцующих Тилвит Тег. Парней тоже было немало, так что они не испугались, а подходили все ближе к крошечному племени, которое, завидев их, перебралось на другое место. Парни направились туда, а пляшущие фейри вдруг оказались на прежнем месте. Тогда футболисты разделились и начали окружать их, но фейри стали невидимыми и больше никогда там не показывались.

Не во всех легендах этого рода остается неизвестным, что происходит в кругу фейри. В истории Тюдура из Ланголлена, записанной несколькими валлийскими авторами, приключения героя описаны с живыми подробностями. Место действия этой легенды — лощина близ Ланголлена, на склоне горы на полпути от развалин замка Динас-Бран. Эта лощина по сей день носит название Нантир-Эллилон. Предание говорит, что она получила свое название таким образом. Некий юноша по имени Тюдур ап Эйнон Глофф пас хозяйских овец в этой лощине. Однажды летней ночью, когда Тюдур со своей курчавой паствой уже готов был спускаться с гор, перед ним на камне вдруг появился «маленький человечек в брюках из мха и со скрипочкой под мышкой». Такого малюсенького человечка и вообразить трудно. Плащ у него был из березового листка, на голове шлем из цветка утесника, а на ногах башмачки из жучиных крылышек. Он тронул пальцами струны, и от этой музыки волосы на голове у Тюдура встали дыбом. «Нос дах, нос дах», — сказал человечек, что означает: «Добрый вечер, добрый вечер». «Ак и чвитау», — ответил Тюдур, что в свою очередь — означает: «И тебе того же». Тогда маленький человечек сказал: «Ты любишь танцевать, Тюдур, но ты еще не видел лучших танцоров в Уэльсе, а сам я музыкант». Молвил Тюдур: «Где же твоя арфа? Разве могут валлийцы танцевать без арфы?» — «О! — сказал человечек. — На своей скрипке я могу сыграть лучше, чем на арфе». — «Ты называешь скрипкой ту деревянную ложку со струнами, что у тебя под мышкой?» — спросил Тюдур, который прежде не видел скрипки. И тут он увидел, как десятки крошечных духов собираются со всех сторон к месту, где они стояли. Кто был в белой одежде, кто в голубой, кто в розовой, а у некоторых в руках были светлячки вместо факелов. И так легко они ступали, что не помяли ни травинки, ни цветка, и каждый кланялся Тюдуру, а девушки делали реверансы, и Тюдур снял шапочку и кланялся в ответ. Тут маленький менестрель провел смычком по струнам — и полилась музыка, такая чудесная, что Тюдур застыл, словно зачарованный. Заслышав сладостный напев, Тилвит Тег пустились в пляс. Никогда не видел Тюдур танцоров, которые могли бы сравниться с ними. Ноги у него так и просились в пляс, но он не решался присоединиться к танцующим, «потому что думал про себя, что плясать ночью, на склоне горы, неизвестно с кем и, может быть, под скрипку дьявола — не самый верный путь на небеса». Однако долго противиться колдовскому искушению он не смог: уж очень веселые коленца откалывали эллилы. «А ну, давай! — выкрикнул он, подбрасывая в воздух шапку. — Играй, старый дьявол! Серы тебе в глотку!» Не успел он промолвить этих слов, как все кругом переменилось. С головы менестреля слетела цветочная шапочка, а под ней прорезалась пара козлиных рожек. Лицо сделалось чернее сажи, из-под плаща высунулся длинный хвост, а вместо башмачков из жучиных крылышек показались раздвоенные копытца. На сердце Тюдура легла тяжесть, зато ноги так и летали. В груди его был ужас, а в пятках — словно бес сидел, заставляя их двигаться. А во что превратились фейри! Кто стал козлом, кто собакой, кто кошкой, а кто принял облик лисицы! Никогда еще столь странная компания не окружала смертного. Танец стал таким бешеным, что Тюдур уже не различал танцоров. Они кружились вокруг него огненным колесом. А Тюдур все танцевал. Он не мог остановиться, дьявольская скрипка завладела им, а козлорогий все играл, и Тюдур кружился, как ни старался освободиться.

Хоровод фейри. Средневековый рисунок.

На следующее утро хозяин поднялся в горы искать своих пропавших овец и пастуха. Овцы спокойно паслись у подножия Фрона, но вообразите изумление хозяина, когда, поднявшись выше, он увидел Тюдура, который кружился, как бешеный, посреди круглой лощины, что с тех пор зовется Нантир-Эллилон. Благочестивая молитва хозяина прогнала наваждение, и Тюдур вернулся домой в Ланголлен, где и рассказал о своем приключении, в котором раскаивался много лет.

Нет надобности отмечать сходство этих рассказов со знаменитыми легендами других стран: оно очевидно для каждого читателя, интересующегося фольклором.

Для остальных достаточно указать, что это сходство существует и дает дополнительное подтверждение общему происхождению подобных преданий в отдаленном прошлом. Аналогичные легенды, как нетрудно заметить, известны и во Франции и в Германии. Приведем еще одно предание о Тилвит Тег.

Некая работница из Уэльса, которая жила со своими родителями, отправилась однажды на ярмарку работников. Там к ней подошел «джентльмен очень благородный с виду, весь в черном, и спросил, не наймется ли она к нему в служанки и в няньки к его детям. Он предложил такое жалованье, что она сразу согласилось, и тот господин сказал, что отвезет ее к себе домой, но только с завязанными глазами. Завязав служанке глаза, он усадил ее на лошадь позади себя, и они поскакали. Скакали долго, но наконец сошли с коня, и новый хозяин взял девушку за руку и повел куда-то, все еще не снимая повязки. Когда же платок сняли, служанка увидела зрелище, какого не видывала прежде: прекрасный замок, переливавшийся цветами, которых она и сосчитать не могла, множество детей, прекрасных, как ангелочки, и кругом красивые господа и дамы. Детей хозяин поручил ее заботам и дал ей коробочку с мазью, чтобы смазывать им глаза. В то же время он строго наказал ей всегда мыть руки после этой мази и ни в коем случае не допускать, чтобы хоть капля попала в глаза ей самой. Девушка честно соблюдала этот запрет и какое-то время жила очень счастливо, хотя иногда дивилась, почему во дворце всегда горят свечи и почему, как ни прекрасен дворец, все эти дамы и господа никогда его не покидают: никто, кроме хозяина, не уезжал из дворца.

Однажды утром, когда служанка смазывала детям глаза, у нее вдруг зачесался глаз и, забыв приказ, она коснулась уголка глаза пальцем, смазанным мазью. В тот же миг она вдруг заметила вокруг себя страшные языки пламени; дамы и господа походили на чертей, а дети превратились в ужасных дьяволят, хотя другим глазом по-прежнему видела все таким же великолепным и прекрасным, как раньше. Девушка сумела совладать с собой и не выдать своей тревоги. При первой же возможности она попросила у хозяина разрешения навестить друзей. Он сказал, что отвезет ее, но она опять должна будет завязать себе глаза. И вот хозяин посадил девушку на коня и отвез домой. Говорят, она прожила под родным кровом много лет и, уж конечно, постаралась не возвращаться на службу, но много-много времени спустя увидела на рынке своего бывшего хозяина, который воровал с прилавков. Не подумав, она воскликнула: “Здравствуйте, хозяин! Как детки?” Хозяин в ответ спросил, каким глазом она его видит. Девушка честно ответила, что левым; в тот же миг она ослепла на левый глаз».