Влюблен до безумия - Рэйчел Гибсон

Она любила Генри Шоу, но еще больше любви была благодарность этому человеку. Ведь это Генри позволил ей жить именно такой жизнью, о какой она всегда мечтала. Благодаря Генри ей не приходилось принимать более серьезных решений, чем что подать на обед или в какой клуб вступить.

Повернувшись, Гвен пошла по коридору в сторону кабинета Генри. Конечно, за все привилегии нужно было чем-то расплачиваться. Генри хотел иметь законнорожденного ребенка, и когда Гвен не смогла забеременеть, он обвинял в этом ее. После многих лет неудачных попыток Гвен наконец уговорила мужа сходить к врачу – как она и подозревала, Генри оказался практически бесплодным. У него было очень низкое содержание сперматозоидов в сперме, но даже те, что имелись, были деформированными. Генри был оскорблен и разозлен диагнозом, и чтобы доказать, что врачи ошибаются, стал заниматься любовью почти постоянно. Страшно упрямый, он был абсолютно уверен, что способен дать жизнь ребенку. Конечно, врачи не ошибались. Гвен и Генри занимались сексом постоянно, даже когда она не была в настроении, однако нельзя сказать, чтобы это было ей так уж тяжело; к тому же ее труды окупались с лихвой. Гвен знала, что среди жителей города она пользуется уважением, и вообще ее жизнь была полна прекрасных вещей.

А через несколько лет Генри отказался от попыток зачать ребенка. Ник снова поселился в городе, и Генри переключил внимание на сына. Гвен Ник не нравился, как, впрочем, и вся его семья, но она была рада, что Генри в конце концов обратил свою одержимость на собственного сына.

Когда Гвен вошла в кабинет, Макс стоял за письменным столом Генри и просматривал разложенные на столе документы. Он поднял голову, и его голубые глаза сощурились в улыбке. Седина лишь слегка посеребрила его виски, и Гвен не в первый раз за последнее время спросила себя, что бы она почувствовала, если бы к ней прикоснулся мужчина, близкий ей по возрасту. Красивый мужчина, вроде Макса.

– Делейни уехала? – спросил он, огибая стол и подходя к Гвен.

– Только что. Я за нее волнуюсь. Она такая безответственная, у нее нет никакой цели. Мне кажется, она никогда не повзрослеет.

– Не волнуйтесь, она умная девушка.

– Да, но ей почти тридцать лет, и она будет…

Макс приложил палец к губам Гвен.

– Я не хочу говорить о Делейни. Она взрослая женщина. Вы свое дело сделали, теперь вам пора отойти в сторону и подумать о чем-нибудь другом.

Гвен сузила глаза. Макс не понимает, о чем говорит. Делейни необходимо, чтобы мать ее направляла, она и так слишком долго жила как цыганка.

– Как вы можете такое говорить? Она моя дочь! Разве я могу о ней не думать?

– Подумайте лучше обо мне, – предложил Макс, наклонился и поцеловал Гвен в губы.

Поначалу губы, коснувшиеся ее собственных, показались ей чем-то чужеродным. Гвен даже не могла вспомнить, когда ее целовал кто-нибудь, кроме Генри. Макс открыл рот, и она почувствовала первую, неуверенную ласку его языка. И испытала удовольствие, сердце ее забилось втрое чаще. Ей хотелось почувствовать прикосновения Макса, и вот теперь она их узнала. Ощущения оказались лучше, чем она себе представляла.

На обратном пути Делейни заехала в аптеку и купила флакон тайленола, упаковку из четырех рулонов туалетной бумаги и коробку печенья. Потом она бросила в тележку две пачки тампонов, потому что на них была скидка, и остановилась возле стенда с прессой. Взяв глянцевый журнал, обещающий «раскрыть мужские секреты», Делейни пролистала его и бросила в тележку, решив почитать, когда будет принимать ванну. В четвертом ряду она бросила в тележку ароматическую свечу, а в пятом, направляясь к кассе, буквально наткнулась на Хелен Маркем.

Хелен выглядела усталой; судя по тому, что ее глаза горели ненавистью, последняя сплетня уже дошла до нее. Делейни даже стало ее немного жаль. Похоже, жизнь у Хелен нелегкая. У Делейни сейчас было два пути: или ударить давнюю соперницу побольнее, или объяснить, что беспокоиться ей не о чем.

– Надеюсь, ты не поверила сплетням обо мне и Томми, – сказала она. – Это неправда.

– Держись от моего мужа подальше – он не хочет, чтобы ты снова к нему приставала.

А она-то еще хотела по-хорошему.

– Я к Томми никогда не приставала.

– Ты всегда мне завидовала, всегда! А теперь решила, что можешь заполучить моего мужа, только у тебя ничего не выйдет.

– Да не нужен мне твой муж, – сказала Делейни.

– Ты еще в школе по нему сохла и до сих пор не можешь смириться с тем, что он выбрал меня.

Делейни перевела взгляд на содержимое тележки Хелен: флакон слабительного, пинцет, большая упаковка прокладок, коробка стирального порошка – и улыбнулась с легким чувством собственного превосходства.

– Ты прекрасно знаешь, что он выбрал тебя только потому, что я отказалась с ним спать. Это и тогда все знали, и сейчас знают. Он бы не лег с тобой в постель, если бы ты перед ним не стелилась.

– Делейни Шоу, какая же ты жалкая! Ты всегда была такой. Неужели ты думаешь, что раз ты вернулась, то можешь отнять у меня мужа и бизнес?

– Говорю же, Томми мне не нужен! – Делейни нацелила палец на Хелен и наклонилась вперед. – Но будь осторожна, потому что бизнес я у тебя отниму.

Она улыбнулась с уверенностью, которой на самом деле не чувствовала, и покатила тележку мимо Хелен к кассе. Вот тебе и конец войны стилистов. Делейни чуть не дала Хелен пинка под зад.

Когда Делейни выкладывала покупки из тележки на транспортер кассы, у нее дрожали руки. Дрожали они и тогда, когда она ехала домой, и когда вставляла ключ в замочную скважину, открывая дверь своей квартиры. Делейни бросила пакет с покупками на кухонный стол и включила телевизор, чтобы не было так тихо. Этот день начинался неплохо, но затем стал очень быстро портиться. Сначала разговор с матерью, потом эта встреча с Хелен. Телефонные провода в Трули раскалялись от сплетен о Делейни, и она ничего не могла с этим поделать.

Голова у Делейни просто раскалывалась, и она выпила сразу четыре таблетки тайленола. Во всем виноват Томми. И Ник. Она спокойно занималась своим делом и никого не трогала, когда к ней подошел Томми, а потом появился Ник. Если бы они оставили ее в покое, ничего бы не случилось. Ей бы не пришлось оправдываться перед матерью и ругаться с Хелен.

Делейни взяла журнал и зашла в ванную. Наполнила ванну водой, разделась и погрузилась в воду, захватив с собой журнал. По позвоночнику прошла дрожь, Делейни вздохнула. Она пыталась читать, но сосредоточиться на смысле статей не удавалось – мысли все время возвращались к тому, как ей отнять клиентов у Хелен. Она немного подумала о том, мог ли Томми действительно наврать жене, что она к нему приставала, но потом оставила эти мысли – по большому счету ей было все равно.