Клеймённые (СИ) - Хард Леона

Если Артем узнает...как объяснить?

Я уставилась невидящим взглядом на потолок, рукой прихлопнула шею. Глупый Гектор! И пока меня умело вылизывали между ногами, я размышляла, какой противный Гектор! Потом губы Артема целовали живот, но вместо ожидаемого удовольствия ощущала лишь щекотку, от этого и вздрагивала на каждый поцелуй.

Этот «неадекватный» специально метку поставил, чтобы никто не подошел. Какой идиот подойдет к девушке, у которой засос на теле, да это хуже запечатывания говорило, что у нее кто-то есть.

Пронырливый, хитрый поганец! Он же этой меткой буквально написал: «Отвалите, уроды! Моё!»

Ненавижу, ненавижу! Как объясню Артему?

А еще хуже, что пока меня возбуждали, я подобно бревну лежала в мыслях о Гекторе и его засосе на теле.

Надо было срочно расслабляться или я рисковала опростоволоситься.

Внезапно услышала странный громкий звук, грохот? Или стук?

— Артем...Артем... — не знаю откуда со взявшимся облегчением тихонько позвала любимого. — Там...Там стучат! — затараторила, желая отвлечь Артем от целования меня в живот и на уровне бикини. — Так кто-то очень сильно стучит! — сказала громко, при этом оперлась на локти и показала пальцем в сторону двери.

Артем недовольно фыркнул, как кот, которого пнули, но послушно встал.

— Я этого суицидника сейчас в окно выкину! — раздраженно направился к двери и коридору.

А я спокойно выдохнула, будто только что избежала смерти. Опустила лопатки на кровать, а пальцами начала расчесывать волосы, пытаясь привести мысли в порядок.

Если не расслаблюсь, мой первый секс закончится полным провалом.

И это все благодаря тупому Гектору!

Глава 19

POV Гектор

В одной футболке вышел на улицу, ощутив легкий морозец на коже. Хорошо взбодрился, закурил, оглядывая пространство, заснеженную аллею и пушистый снег, падающий на дорогу. Редкие прохожие встречались перед входом, а я смотрел мимо — вверх на луну, ярко сияющую в ночи. Скука смертная и каждодневная, ощущение, что мне лет сто. Дом, центр Карателей, изредка университет и всё...всё. Никаких развлечений. Секс пару раз в неделю с Ольгой, ну и в университете Розы изредка помогали развлечься. Да... тяжела моя участь.

Я — пенсионер.

Приехали...я нажрался водки.

Локоть поставил на перила лестницы и курил, пока не почувствовал, что пальцы начало жечь. До фильтра скурил сигарету пока размышлял о своей незавидной участи.

— Эй, незнакомец! — позвал знакомый голос. Перед лестницей заметил Андрюху, одетого в элегантное черное пальто, с букетом красных роз в руке.

О! Понятно.

Я выдохнул огромнейший туман от сигареты в сторону луны и выбросил бычок, в стоящую рядом урну. Спустился(перепрыгнул) ступени и театрально закатил глаза к небу, а ладони соединил в замок на груди. Захлопал ресницами:

— Какая прелесть. Это мне? — по девчачьи-пискляво спросил. Вводить в шок Андрея доставляло невообразимое, ярчайшее удовольствие. А потом я сделал грозный, твердый голос. — Чувак, я же сказал: яйца ко мне не подкатывай. Всё равно не дам!

По ступеням спустилась взрослая семейная пара или любовники, на мое заявление оба повернулись. Женщина споткнулась на тонкой корочке льда, кавалер вовремя подхватил даму, не дал упасть носом о лестницу.

А я тихонько посмеивался, пока Андрей, вероятно, в мыслях желал мне побыстрее сдохнуть в сточной канаве или получить обморожение здесь и сейчас на улице. Чтобы язык навеки отнялся.

Ну кто догадается, что я зам начальника Карателей? Правильно, никто, ведь начальники должны быть манерными дяденьками с кучей бабла и до невозможности серьезными, что к ним на танке не подъедешь.

Тупые, наивные людишки.

Подошел с улыбкой к Андрею, пожал ему руку и по плечу хлопнул, чтобы взбодрился и пришел в себя.

— Твои тупые шуточки! Бесят! — буркнул недовольно Андрюха. — Я не Абрамова, нечего свои...как их...флюиды пускать.

— Не упоминай эту фамилию... — ткнул ему указательным пальцем в лоб, да с такой дури, что друг головой покачнулся назад. — Всуе!

На этом приняли решение больше не морозиться и пройти внутрь отеля. Слева от ресепшена — ресторан, Андрею надо было туда же. Семейство Ольгердовича располагалось по центру зала, а слева от барной стойки есть закуток-уголок, словно на пьедестале. Серые мягкие диваны очень низкие, в них плюхаешься с разбегу и приятно утопаешь. В этой части ресторана работали вытяжки и возможно насладиться по крайней мере кальяном.

Я решил составить компанию Андрею, нервничающему в ожидании приглашенной леди. А его леди — это моя сеструха Елена.

— Убей ее Игорька, — тихонечко на ушко шепнул предложение. — Иначе она тебе никогда не даст.

А тихонечко я сказал, потому что в данный момент нас обслуживала подруга Абрамовой, и я чуял ее пристальный взгляд хищницы. Хотя рассматривала ненавязчиво, но у меня имелся нюх на интерес со стороны девушек. По лицу сразу мог распознать, хочет тебя телка или нет.

Официантка как могла продлила время возле нашего столика, распрямилась гордо, демонстрируя грудь в белой рубашке с небольшим вырезом, темная коса перекинута через плечо, создавая облик невинной девочки:

— Вам что-то нужно еще? — заискивающе спросила, источая ауру невинности, а-ля я яркий цветочек, срежьте меня с веточки, буду услаждать ваш взгляд.

— Нет! — отмахнулся и повернулся к Андрею опять. — Я вообще удивлен, как она согласилась с тобой поужинать. Мы ей всю молодость испортили. Помнишь ее первое свидание: оделась в желтое платьице, прическу соорудила, — показал себе на голову, изображая гнездо на волосах. — А мы ее из водных пистолетов обстреляли. Пиф-паф! Визжала она! — засмеялся над воспоминанием, в перерывах между словами медленно попивая принесенный коньяк.

Андрюха не оценил, промолчал на воспоминание. Мне-то было смешно издеваться над сестрой, а ему похоже теперь стыдно. Андрюха ей юбку однажды задрал при всем сборище в школе, бедняга — Ленка рыдала в туалете, засветившись перед всеми в нижнем белье. Я чуть легкие от смеха не выплюнул в тот день.

— Давно бы убрал ее Игорька и дело в шляпе. А пока что смахиваешь на преданного песика, бегаешь за хозяйкой...

Не ожидал от Андрея подобной реакции. Перебил, развернувшись ко мне, и явно показывая недовольство на лице, озвучил:

— Сам-то до хера крутой? А за Абрамовой на задних лапках бегаешь, выпрашивая у нее свиданку! — на его голос близстоящие столики повернулись, опять с любопытством поглядывая на нарушителей порядка. Конечно, в ресторане царила тишина и разговаривали в пол голоса, негоже эмоционально разговаривать в общественном месте. Хорошо хоть, пренебрежительно не шикнули.

— Это... не то сказанул, сгоряча вырвалось, — запоздало друг пошел на попятную.

А я устремил взгляд на черный коньяк в стопке на столе и почему-то очень пристально его изучал, как будто он самый интересный. Чернота...чернота...

Я как будто по горло залез в эту черноту и меня засасывало туда сильнее и сильнее. Я, как дурак, спокойно барахтался и не понимал, что с каждым движением-сопротивлением засасывало всё глубже. А теперь очнулся и понял, что застрял по шею, дойдет жидкость до носа и задохнусь в этой черноте.

— Гектор! Отвисай! — выкрикнул Андрей в ухо и толкнул в плечо рукой, а я даже не дал ему в нос за это. — Серьезно, расслабься. Я пошутил неудачно!

— Повтори-ка это слово! — приказал, не отводя взгляда от черноты перед собой. Как же я опрометчиво отпустил оборону, а соперник оказался невинно-опасным.

— Какое? — удивленно шепотом спросил Андрей. — Бегаешь?

— Точно! — подтвердил.

Я говорил, что в ресторане практически идеальная тишина, негоже говорить в полный голос. Но сейчас казалось, что гости резки обернулись в мою сторону и смеялись. Нет, чужой смех обычно оставлял равнодушным, похоже на назойливое жужжание насекомого. Единственное желание, возникающее при этом звуке — взять каждого неудачника за шкирку и перевернуть мордой в стол с деликатесами.