Пленница Тайного сада - Леа Рейн

– Выпейте, станет легче, – пояснил он.

Мне и не лезла еда, поэтому и вино я не выпила. Сделала глоток, немного поела, но большую часть оставила нетронутой. У Сюэлянь неодобрительно покачал головой. Жалко оставлять столько блюд, но если бы я еще что-то проглотила, меня бы определенно вырвало.

– Расскажите, почему у вас в клане два звания маршала, – попросила я, чтобы отвлечься.

У Сюэлянь с наслаждением уплетал огромный кусок мяса и с таким же удовольствием начал историю:

– У нас есть легенда. Когда-то Сюань-у, королю Северного царства, где сейчас находится наша провинция, служило два генерала: Черепаший и Змеиный. Вместе они изгоняли демонов. Раньше Сюань-у был один, но чтобы вознестись на Небеса, ему нужно было избавиться от грехов. Для этого он промывал свои человеческие желудок и кишечник. Наверное, плохо промывал. Желудок стал Черепахой, кишечник Змеей. Они превратились в демонов и стали вредить всем вокруг. Однако Сюань-у недаром являлся смелым королем и метил в Боги. Он победил своих демонов, и они стали его слугами. Вместе они начали изгонять других демонов. С тех пор образ Черной черепахи неотделим от Змеи. Божество Сюань-у изображается как красивый мужчина в черных одеждах и золотых доспехах; стоит он на черепахе, обвитой змеей. Наши звания придумали в честь этого божества, хотя отец и хотел, чтобы маршал у нас остался один.

– То есть наличие двух маршалов имеет религиозное значение?

– Не совсем. Отец всегда хотел сделать маршалом именно Хэй Цзиня. Раньше он к нему хорошо относился. Я имею в виду до того… как убил его родителей из-за какого-то предательства. Отец обратился к этой легенде, чтобы как-то оправдать, почему у нас два маршала, и избежать лишних вопросов. Потом он пожалел, но не смог отнять звание у Хэй Цзиня. Поначалу из-за обещания его отцу, ведь неисполнение условий ультиматума подорвало бы его авторитет, а после уже из-за того, что я оказался главным разочарованием его жизни, ибо не смог стать тем, кого он пытался из меня сделать.

У Сюэлянь печально уставился в бокал вина, положил палочки и задумчиво покачал головой.

– Хотя, если бы у меня появился талант к военному делу, – продолжил он, гипнотизируя вино, – я бы постарался его как можно усерднее скрыть. Стань я отличным маршалом, что бы стало с братом Цзинем? Нет, я не позволю избавиться от него.

Он залпом осушил бокал.

– Понимаю, – ответила я. – Для тебя он намного ближе отца. Да и кого бы то ни было. Вы действительно похожи на Черепаху и Змею из легенды.

– Да, только сначала я честно старался учиться, просто раз не дано, значит, не дано. – Взгляд у него стал виноватым. – Может, Боги уберегли и все идет так, как должно, ради чего-то большего?

– Не знаю, – ответила я.

Я вздохнула, плечи поникли. Мои самые нелюбимые размышления, насчет которых я никогда не могла решить что-то определенное.

Есть ли в происходящем смысл? Существует ли судьба, предопределенная свыше? Как это возможно? Ведь мы встречаем сотни и тысячи людей, все они так или иначе влияют на наш выбор и решения. Мириады переплетенных жизней, бесконечное множество случайностей и разветвлений. Если допустить, что у каждого есть предопределенная судьба, то вселенная должна быть продумана до мельчайших крупиц. Вряд ли это под силу даже богам. Они с ума сойдут все это связывать.

Как бы там ни было, я верила, что в нашей жизни есть моменты, которые должны случиться. Именно они определяют нас, подсказывают, по какому пути лучше идти, чтобы обрести себя. Или не потерять. Главное, правильно их истолковать, иначе они подействуют в обратную сторону – собьют с пути.

Хотя в свете последних событий моя вера в это пошатнулась.

А может, я просто не успела правильно истолковать случившиеся со мной события?

– У вас ведь две сестры? – внезапно спросил У Сюэлянь. – Вы ладите?

– Не очень, – вздохнула я. – Цин и Инь очень близки, а я всегда была лишней. Третья и младшая, они всегда относились ко мне с каким-то… пренебрежением, наверное. Они не понимали меня, потому что я хотела не того, чего хотят другие девушки.

– Например, стать министром?

Я подняла на него настороженный взгляд.

У Сюэлянь спросил серьезно, на его лице не возникло и намека на издевку или скептицизм. Это успокоило и придало сил. Он просто интересовался.

– Я видела в этом единственный способ решить проблемы людей из низших сословий. Хотя не уверена, получилось бы у меня что-нибудь, даже если бы отец позволил стать министром. Одна против стольких консервативных мужчин, для которых эксплуатация других людей – основа власти и богатства. Но попробовать стоило.

– Надо иметь большую смелость, чтобы даже попросить императора о подобном. Вас наказали?

Я кивнула.

У Сюэлянь опустил голову и поделился:

– У меня не хватило смелости сказать отцу, что я на самом деле хочу стать художником, а не военным. Помню, раньше я любил рисовать, и каждый раз, когда он находил мой рисунок, то возмущался, что я трачу время на бесполезные вещи, и бросал рисунок в камин.

– Мой отец отбирал у меня книги, которые, по его мнению, плохо на меня влияли, то есть те, от которых я могла поумнеть или расширить кругозор, и иногда чистил библиотеку. Но я научилась читать «запрещенные» книги втайне, а потом от них избавляться.

– Да уж, – сказал У Сюэлянь. – Трудно стать собой, когда все хотят сделать из тебя кого-то другого.

– Не то слово. – Я вздохнула, а потом вспомнила, что есть один человек, у которого получилось реализовать свои стремления. В детстве он мне что-то об этом рассказывал, но я ничего не помню, знаю только, что он на дух не переносит Запретный город. – Завидую своему двоюродному брату, он добился своего.

– Вы про князя?

– Да.

– Говорят, он пьяница и позор императорской семьи, – У Сюэлянь не хотел его оскорбить, просто делился слухами.

Поспорить с этим я не могла, потому что в глазах людей Лю Сан и правда таким представляется.

– Зато он живет, как хочет.

– А что насчет… – У Сюэлянь замялся и стал хрустеть пальцами. – Ну, говорят, что вы не принимаете брак и настроены категорически против.

– Это не так. – Я закатила глаза. Как обычно все искажается и понимается неправильно. – Я не против брака. Я против того, чтобы быть вещью, которой распоряжаются как вздумается. Я бы с радостью вышла замуж за хорошего мужчину, который будет видеть во мне человека и не станет контролировать