Мурный лохмач (СИ) - Преображенская Маргарита

– Добрый вечер, мадам! Мадмуазель Женевьев де Кель здесь проживает?

– Да, – ответила женщина, обезоруженная магнетическим обаянием оборотня. – Это моя дочь.

– У меня письмо для неё, которое я должен передать лично в руки, не подскажете ли, где мне найти эту достойную девушку? – спросил Базиль.

– Я позову её, – сказала мадам де Кель. – А вы подождите здесь.

Базиль поклонился даме в знак почтения, и начал прохаживаться по комнате взад-вперёд, с нетерпением ожидая встречи. Он собирался похитить Женевьев де Кель и переправить её на ту сторону (разумеется, отдельно от Клодины). Всё складывалось как-то слишком просто. Даже как-то скучно! Базиль уже представлял, как девушка будет очарована им и сама придёт к месту перехода, куда он пригласит её на свидание – всё как по нотам! Он уже слышал шаги по коридору: лёгкая походка выдавала молодую стройную мадмуазель, а тяжёлая, шаркающая – её мать, и уже приготовился сразить обеих наповал, как вдруг произошло нечто потрясшее его воображение.

Внезапно пространство вокруг подёрнулось едва заметной рябью, словно его намеренно искажали извне. И эти искажения отозвались ужасом в душе Базиля, потому что он почувствовал, что рябь коснулась и его. Он мог бы поклясться, что у него за пазухой что-то затрепетало, как второе сердце. Звук шагов, доносившийся из коридора, внезапно стал иным: осталась только шаркающая походка пожилой женщины, словно её дочь вдруг исчезла, разрушенная рябью пространства. Затем к нему снова вышла мадам де Кель и встревоженно взглянув на него, холодно спросила:

– Что вам угодно, месье?!

Базиль снова повторил прежний вопрос, и не поверил своим ушам, услышав в ответ:

– Вы ошиблись, Женевьев де Кель здесь никогда не проживала!

– А разве вашу дочь зовут не так?! – удивился Базиль, ошарашенный таким поворотом дел.

– У меня никогда не было дочери! – мрачно проворчала хозяйка дома.

Перед тем как уйти восвояси, Базиль невольно взглянул на картину, с ужасом отметив, что теперь на ней рядом с родителями был изображён только один ребёнок – мальчик. Что же произошло?! Ну, не померещилось же ему?! Базиль вышел из мастерской в глубочайших раздумьях и, вынув из-за пазухи листы гримуара, ещё раз прочитал место, где высчитывалась дата рождения загадочной девушки, и вздрогнул, увидев, что дата изменилась! Теперь год рождения был выписан как-то нечётко, словно подразумевая, что на месте первых двух цифр года может быть написано всё, что угодно.

– И как это понимать?! – озадаченно пробормотал Базиль, засовывая вырванные листы обратно за пазуху.

Когда он добрался до дома, Клодина встретила его у дверей. Оборотень уже собирался соврать ей что-нибудь правдоподобное о том, где его носило всё это время, но мадмуазель де Нозиф даже и не думала спрашивать объяснения. Она со слезами на глазах бросилась к нему на шею, повторяя:

– Ты жив! Слава Противоположности Жизни! Она не забрала тебя!

– Ну, что ты, Клодина?! – мягко спросил Базиль, обняв её и нежно целуя в висок. – Что хвостатому сделается? Что ты так разволновалась? Я же просто...

– Ты ничего не знаешь! – заявила Клодина, перебивая его. – Нам нужно вернуться! Срочно!

– Почему?! Что случилось?! – удивился Базиль.

– Кто-то применил Искажающее Перо Смерти! – пояснила Клодина. – Недавно я видела этот артефакт в руках Хозяина Потустороннего Парижа, но искажения создал не он. В противном случае они были бы значительно сильнее и страшнее! Когда я почувствовала дрожь пространства, то подумала, что Ле Гран Фушюз таким образом решил уничтожить мир живых, расширив свои владения! То ,что мы с тобой остались в живых, говорит о том, что Перо направлял простой смертный и его желания были более мелочными, потому что люди не способны мыслить так масштабно, но цель одна – уничтожение. И это уничтожение произойдёт здесь!

Уничтожение! Базиль быстро сопоставил факты: толпы недовольных на улицах, листовки, преследования аристократов, гневные высказывания против королевской семьи. В мире живых тоже назревала революция и, судя по вмешательству такого мощного артефакта, она обещала быть кровавой и жестокой, но Базиль не мог позволить своей возлюбленной вернуться, ведь взрыв Дворца Правосудия ещё не произошёл.

– Нет, нам нельзя возвращаться! – сказал Базиль. – Не сейчас!

– Почему?! – изумилась Клодина.

– Потому что... – Базиль озадаченно взглянул ей в глаза. – Потому что я ещё не исчерпал свои сюрпризы!

– Какие могут быть сюрпризы?! – изумилась Клодина. – Я места себе не находила весь день!

– Я тоже не находил, а потом нашёл. Такое место – закачаешься: гадательный салон Марии Ленорман! Она очень известная персона в Париже! Все её предсказания сбываются! – сказал Базиль. – Говорят, к ней ходила даже сама Мария-Антуанетта! Предлагаю заглянуть в будущее – отличное развлечение!

Клодина задумалась. Гадалок она не любила, потому что когда-то, в далёкой юности, ей предсказали несчастную судьбу, жизнь без жизни, которую сможет изменить только чудо. Клодина думала о том, что, кажется, сейчас всё изменилось. А чудо? Вот оно рядом – желтоглазое, лохматое, шкодное, кошачье чудо. Так, может быть, стоит попробовать получить предсказание снова? Она уже слышала о Ленорман от новых обитателей Потустороннего Парижа. Это был тот редкий случай, когда женщина славилась удивительным талантом, и к ней невозможно было приревновать Базиля: гадалка совсем не блистала красотой. Клодине безумно хотелось услышать хороший прогноз, даже если он не сбудется, но воля и разум подсказывали и другой мотив: гадалка, обладающая действительно выдающимися способностями, может пролить свет на тайну Искажающего Пера Смерти и той женщины, о которой в своём гримуаре написал Люрор де Куку. Кстати, сейчас удобный момент, чтобы лично заняться поисками этой несчастной.

– Хорошо! Завтра наведаемся к гадалке! – решительно сказала она, а потом нащупала цепь, тянущуюся за каждым обитателем Потустороннего Парижа, и дёрнула её на себя, после чего Базиль послушно сделал шаг ей навстречу.

Сегодняшнюю ночь она собиралась провести по своим правилам: ей хотелось повелевать, властвовать над этим гибким и сильным мужским телом, и Базиль, безошибочно угадав этот порыв, позволил ей почувствовать себя всемогущей, исполняя каждую прихоть своей возлюбленной, словно бог, которому эта гордая и жестокая дама будет потом поклоняться вечно.

***

А вот Мария Ленорман, несмотря на свой огромный тёмный дар, не ощущала себя всемогущей, ведь всё, что она могла – это видеть будущее. Иногда видения были страшными, иногда забавными, порой даже светлыми, и только одно объединяло их: отсутствие возможности что-то исправить. Вчера она прекратила гадать, потому что ощутила, что мир и судьбы многих должны измениться. Это было страшное ощущение, которого она не испытывала никогда, но страшнее его было то, что никому из этих людей она не сможет помочь, даже если предскажет их путь.