Я - не серийный убийца - Дэн Уэллс

Я поднял голову как раз тогда, когда снова загорелся свет — на этот раз в моей комнате. Мама зашла посмотреть, как я там, и теперь знала, что меня нет.

«Сделай что-нибудь!» — молча прикрикнул я на самого себя.

Демон подтянул собственное тело на расстояние своей вытянутой костлявой руки, выпростал вперед другую. Каким-то образом ему удалось оживить себя — то же самое произошло, когда он убил отца Макса. Только теперь у него не было свежего трупа, лежавшего прямо перед ним. Ближайшим источником органов был я, а он явно не подозревал, что я рядом. Вместо этого он полз… к моему дому.

Когти впились в асфальт за обочиной, и он продолжал подтягивать себя все дальше. Движения были медленные, но размеренные и мощные. Каждое следующее казалось энергичнее и быстрее предыдущего.

Еще один пучок света и движение — мама открыла боковую дверь и теперь стояла в проеме, словно маяк, тяжелое пальто было наброшено на плечи поверх ночной рубашки, на ногах сапоги с высокими голенищами.

— Джон? — Голос ее звучал громко и отчетливо, и в нем слышалось что-то новое.

Я определял это как беспокойство. Он вышла, чтобы найти меня.

Демон вытянул вперед другую руку, испустил звериный рык, подтягивая себя еще ближе к моему дому, — теперь он двигался еще быстрее, с нетерпением. На асфальте оставались черные сгустки, они шипели, от них исходил неестественный жар, и через несколько секунд разлагались и исчезали. Мама, вероятно, услышала это, потому что повернулась в сторону демона. Он уже преодолел почти половину пути.

— Иди в дом! — крикнул я и бросился к ней.

Голова демона дернулась, и, когда я пробегал мимо, он резко выпростал в мою сторону длинные руки. Я огибал его с запасом, но он сумел подняться на ноги и бросился ко мне. Я отпрыгнул, и демон упал, не дотянувшись до меня всего чуть-чуть. Он рухнул на асфальт, взвыв от боли.

— Джон, что происходит? — закричала мама, не в силах оторвать от него взгляд, полный ужаса.

Оттуда, где она стояла, ей было не разглядеть демона, но она уже видела достаточно, чтобы запаниковать.

— Иди в дом! — крикнул я снова и, пробегая мимо нее, затащил внутрь.

От моих перчаток на ее пальто остались кровавые пятна.

— Что это? — спросила она.

— Это кровь убитого доктора Неблина, — ответил я, заталкивая ее в дом. — Идем!

Демон двигался по следу, полз прямо к нам, открыв хищную пасть с блестящими клыками. Мама хотела захлопнуть дверь, но я подставил ногу и не дал ей закрыться.

— Что ты делаешь?

— Мы должны его впустить, — сказал я, подталкивая ее к моргу, но она не двинулась с места. — Мы должны облегчить ему задачу, иначе он пойдет к соседям.

— Мы ни за что не впустим его сюда! — взвизгнула она, а демон тем временем уже добрался до тропинки, ведущей к нашей двери.

— Это единственный выход, — сказал я, оттесняя ее вглубь дома.

Она отпустила ручку двери и уперлась в стену, глядя на меня с тем же ужасом, с каким смотрела на демона. Только теперь она оторвала от него глаза, и ее взгляд метался между кровавыми пятнами на моей груди и руках. Монстр внутри меня встал на дыбы, вспомнив о ноже в кухне; он возжаждал ощущения господства над ней, но я подавил это чувство и отпер дверь в морг.

«Потерпи — скоро ты убьешь», — сказал я себе.

— Куда мы идем? — спросила мама.

— В заднюю комнату.

— В бальзамировочную?

— Надеюсь, он найдет туда дорогу.

Я потащил ее за собой, включая по пути свет. Дверь хлопнула за нами, но мы не посмели оглянуться. Мама вскрикнула, и мы со всех ног поспешили к коридору в задней части дома.

— У тебя есть ключи? — спросил я, прижимая маму к двери.

Она пошарила в кармане пальто и вытащила связку ключей. Демон завыл в прихожей, и я взвыл в ответ, выпуская в этом первобытном реве скопившееся напряжение. Он появился из-за угла в тот момент, когда мама повернула ключ в замке. С него текло как из ведра — тело распадалось на части. Мы метнулись через открытую дверь в комнату. Мама пробежала дальше, на ходу нащупывая нужный ключ, а я включил свет и бросился к стене. Аккуратно свернутая, там лежала наша единственная надежда — троакар: что-то вроде змеиной пасти, которой заканчивалась длинная вакуумная трубка. Я щелкнул выключателем и посмотрел на вентилятор, который начал подавать признаки жизни.

— Будем надеяться, вентилятор не подведет нас сегодня, — сказал я и прижался к стене рядом с распахнутой дверью.

На другом конце комнаты мама широко распахнула входную дверь. Она смотрела на меня испуганно и обреченно:

— Джон, он здесь!

Демон ворвался в комнату, потянулся к маме когтями, острыми как бритва. Я изо всех сил вонзил гудящий троакар прямо в грудь демона. Он отшатнулся, глаза были распахнуты неестественно широко — я даже не представлял, что такое возможно. До моих ушей донеслось какое-то хлюпанье (может быть, это была его кровь, а может быть, само сердце) — что-то выпало из разлагающегося тела и ухнуло в вакуумную трубку. Демон упал на колени, а троакар продолжал засасывать его внутреннюю жидкость и органы, и я услышал знакомое тошнотворное шипение плоти, превращающейся в вязкое черное вещество. Вакуумная трубка свернулась и задымилась от жара. Я отпрянул, глядя, как тело демона начало поглощать само себя, исчерпывая свою жизненную силу в попытке восстановить ткани, которые он терял. Демон, казалось, разлагался на моих глазах, медленные волны распада проходили по всему телу — от кончиков пальцев по предплечьям и к ногам через туловище.

Я не заметил, как мама подошла ко мне, но сквозь туман, застилающий мое сознание, почувствовал, как она изо всех сил схватилась за меня, и мы оба в ужасе смотрели на происходящее. Я ее совсем не держал — просто стоял и не спускал глаз с демона.

Вскоре от него не осталось почти ничего — впалая грудь и шишковатая голова, взирающая на меня из еще сохраняющей человеческую форму лужи дымящейся смолы. Он хватал ртом воздух, хотя я не мог представить, что его легкие еще могут дышать. Я медленно стащил с себя маску и шагнул вперед, чтобы мое лицо было хорошо видно. Я ждал, что он бросится на меня, обезумев от боли и бешенства, полный жажды забрать мою жизнь, чтобы спасти свою. Но вместо этого демон успокоился. Он смотрел, как я приближаюсь к нему, его желтые глаза следили за мной. Я подошел вплотную.

Демон сделал глубокий вдох, его разорванные легкие трепыхались от напряжения.

— «Тигр, тигр… — сказал он прерывающимся шепотом. — Жгучий страх, ты горишь в ночных лесах».

Он надрывно закашлялся, в каждом звуке слышалась мучительная агония.

— Мне очень жаль, — сказал я.

Ничего другого не пришло в голову.

Он сделал еще один рваный вдох, задыхаясь собственной разлагающейся плотью.

— Я не хотел причинить вам зла, — сказал я почти просительным тоном. — Я никому не хотел зла.

Его клыки безвольно торчали изо рта, как пожухлая трава.

— Не… — начал было он, но страшный приступ кашля остановил его.

Он собрался с силами.

— Не говори им.

— Кому не говорить? — спросила мама.

От ярости, или от усилий, или от страха по его ужасному лицу пробежала последняя судорога, и этот мучительный, ломкий голос произнес последние слова:

— Вспоминай обо мне, когда я исчезну.

Я кивнул. Демон посмотрел в потолок, закрыл глаза, и остатки его плоти ввалились сами в себя, крошась и растворяясь, а потом бесформенный холмик шипящего черного вещества стал стекать в дренажное отверстие. Демон был мертв.

На улице пошел снег.

Глава 19

Я смотрел на черную лужу на полу, пытаясь осознать, что случилось. Минуту назад эта лужа была демоном, а за час до этого демон был моим соседом, старичком, влюбленным в свою жену и угощавшим меня горячим шоколадом.

Но нет, это черное вещество было всего лишь черным веществом — физическими останками тела, которое никогда ему не принадлежало. Жизнь под этой оболочкой — его разум, или душа, или что это было — исчезла. Это был огонь, топливом для которого служили мы.

«Вспоминай обо мне, когда я исчезну».

Что он имел в виду?

Я поднял глаза, увидел маму и вдруг осознал, что она крепко сжимает мои плечи руками, стоя прямо передо мной. Она заслонила меня от демона.

«Когда она это сделала?»

Мой разум был измотан и темен, словно грозовая туча.

— Это был демон, — сказал я, отстраняясь от нее и направляясь к выключателю насоса.

Тихое гудение смолкло — все вокруг погрузилось в тишину. Вакуумная трубка перекрутилась и расплавилась, превратившись в дымящуюся груду омерзительных пластиковых колец. Это напоминало внутренности какого-то механического животного. Лопасть троакара была забита вязким веществом, и я двумя пальцами осторожно вытащил ее из черной массы на полу.

— Демон? — переспросила мама, отступая. — Что… почему? Почему демон? Почему он здесь?