Эльф из Преисподней (СИ) - "Lt Colonel"

— Хоть это тело обладает определёнными недостатками, его статус перекрывает их.

Проглотил наживку! Пусть считает, что лишь у него не получается покинуть оболочку из-за странностей вампирского организма. Нельзя давать ему ни крупицы правдивой информации. Знания — сила.

Если он поверил, то в будущем не будет размениваться на лёгкие выпады и выложится на полную. А скрыть приготовления такого масштаба крайне тяжело.

— Считаешь, артефакт поможет нам вернуться в Эфирий? — спросил я.

— Он совсем рядом — чуть поднапрячься, и сам упадёт в руки. Зачем лишаться такого шанса? И даже если с его помощью не проложить дорогу домой, владеть им будет приятно.

Вспомнилось недавнее предупреждение об ангелах. Хоть Сазевул и владел церковным викарием, опасность, исходящую от слуг Иешуа, он точно недооценивал.

— Готов разбираться лично с Иешуа, если он решит вернуть свою безделушку?

— Он был мёртв так долго, что прочно закрепился в сознании верующих как мертвец. Это играет против него: Иешуа не сможет ожить. Мешают собственные почитатели, формирующие его природу. Да он и так отлично устроился, подмяв под себя половину мира. К чему баламутить смертное болотце новым пришествием?

— То есть его мести ты не боишься.

— Ну, если он вдруг отмотает время, чтобы воскреснуть… — тихо засмеялся Сазевул. Его смех поддержал и я.

Мы прекрасно понимали, как дорого обходятся игры со временем. Я — из личного опыта, он, быть может, тоже.

Когда-то давно один мундосовский маг потерял семью. Обыденное событие — рок всех смертных. Но маг не смирился с гибелью дорогих ему людей и задумал повернуть время вспять, чтобы спасти их.

Кривая дорожка вывела его к демонологии, а та связала наши пути. Я видел, к чему привела его жгучая мечта: десятилетия упорного труда вылились в резню, охватившую несколько королевств. Смертные умирали сотнями тысяч, пустели города — всё ради заветной цели. И когда маг напитал силой бесчисленных убийств построенный им механизм, всё, чего он добился, — сдвига времени на несколько секунд назад.

Всех разумных на Земле не хватит, чтобы отменить две тысячи лет.

Этот эпизод… мог привести к запрету демонологии. Мы сыграли в кровавом событии немалую роль, в конце концов.

— Значит, Иешуа не вмешивается в дела смертных.

— Ходит слух, что он приходит к новоназначенным Великим инквизиторам для разговора. Но даже тогда он молчит, говорит лишь Великий — кается, оправдывается или клянётся в верности, того не знаю.

— Странный бог.

— Когда это боги не были странными?

— Тоже верно, — сказал я и прибавил, — Значит, предлагаешь союз. А как будем делить тряпку и другие артефакты?

— Договоримся, — сверкнул глазами Сазевул, — Мы ведь родичи, разве не придём мы к согласию?

Ублюдок даже не пытался делать вид, что хрупкий альянс не будет разрушен, как только Ольга перестанет дышать. Меня это вполне устраивало.

— Допустим.

— От тебя потребуется прийти, когда я сообщу, что проход открыт. Ничего более. Тихо зайдём, тихо вынесем, тихо уйдём.

— Забыл «тихо убьём аватара».

— Как получится. Они любят наводить шум, но против нас двоих у Ольги не будет шансов.

Что Сазевул знал обо мне? Подозревал ли, что Лютиэна — мой суррогат вещи? Если да, это ставило меня в опасное положение.

Но не более опасное, чем удар в спину, которого пока не произошло.

Про себя я решил, что не стану пользоваться набедренной повязкой. Несмотря на уверения гончей, от всего, что было связано с Иешуа, пахло неприятностями.

Лучше уничтожить артефакт. Это, по крайней мере, принесёт удовольствие.

И я ни капли не завидовал могуществу Иешуа! Это обычное правило этикета — ослаблять зарвавшихся божков.

— А если вы снова поднимете тревогу и набедренную повязку перевезут?

— Гордость Аркариса не позволит ему признать поражение. И к тому же покушения на хранилище случались и ранее. Не думаю, что он всерьёз рассматривает возможность взлома. На свете мало мест, которые безопаснее, чем сокровищница, запечатанная силой двенадцати ангелов из воинства Иешуа. Так что?

Ладонь для рукопожатия я не протянул, но произнёс:

— Договорились.

Гончая молча кивнула. Иного она не ожидала.

— Ольга знает, что я?..

— Демон? Нет, иначе вычислила бы и меня. Эльф? Думаю, да. Нельзя недооценивать аватара. Пусть её, в отличие от меня, не тянет вцепиться в глотку первому встречному эльфу.

Викарий взглянул на занимавшийся рассвет и проронил:

— Зря ты обидел её. Она почувствовала, что ты можешь быть опасен для её планов. Или попросту пожелала отыграться за унижение.

— Ловушка такого уровня в ответ на невинную шутку?

— Она всё ещё человек. Сколько ей лет? В её возрасте неоткуда взяться мозгам. Хотя наличие мозгов у людей — это в целом вопрос веры. Они чересчур быстро умирают, чтобы обзавестись умом.

Он улыбнулся, обнажив острые клыки.

— Вот, пожалуй, и всё, что я хотел обсудить. До встречи, Малдерит.

По крайней мере, Карниван относился ко мне с достаточным уважением, чтобы сообщить моё имя ищейкам. Вероятно, чтобы они поиздевались надо мной, пока рвут на куски мою сущность.

В чём сволочи не откажешь, так это в вежливости. А какие у него хранились вещи…

Безо всякой опаски Сазевул (нет, лучше думать о нём как о Хаймане, чтобы ненароком не проговориться) развернулся ко мне спиной и двинулся к кустарникам. Пара мгновений, и он растворился в листве.

Аудиенция окончена, коалиция сформирована, пора демонстрировать доверие. Дешёвый трюк — он отлично знает, что мне невыгодно убивать его сейчас. Это спугнёт Ольгу, а исчезновение викария поднимет на уши академию. Понаедут церковные дознаватели, шпики… К чему наводить смуту раньше времени?

Приказав грязи отлипнуть от тела, я забрался по трубе в комнату. Вовремя — у братьев сработал первый будильник. Лениво завозился Пётр, шаря ладонью по тумбочке. Виктор продолжал дрыхнуть.

Я смилостивился над Белавиным-младшим и отключил звонок. Пусть полежит ещё.

До чего приятно быть милосердным!

Начало занятия (сегодня первым уроком вновь стояла физическая подготовка) они проспали. На разминке появились под конец, заслужив неодобрительные взгляды от меня и Берия. Как и наставник, я считал, что пунктуальность — это одна из высших добродетелей.

Правда, я бы не явился на урок вовсе, если бы мне не было любопытно посмотреть, как будет вести себя Николай. А вёл себя тот как лапочка: на меня не бросался, но подносил чудесные плоды своей ненависти. За эту ненависть я простил его глупое поведение ранее.

Дурачок плясал под дудку аватара, и не было его вины в том, что он — всего лишь смертная мошка.

А Ольга так и не объявилась. Восстанавливалась после бессонной ночи, проведённой за изменением бытия? Хайман тоже не осчастливил поток своим присутствием. А вот ручные гориллы Николая вернулись в мир живых и куксили морды, едва взор их падал на меня.

Улучив момент, я спросил у Петра, что грозит за непосещение занятий.

— Исключат, — коротко сказал он. Моя помощь с будильником задела его тонкую натуру.

— Даже аристократа? Даже княжну?

— Ну, её — заметно позже, чем простолюдина.

Невысказанное «вроде тебя» осталось за скобками. Соседу вздумалось, что я намеревался пропускать уроки. А ведь я ещё не затронул и самых основ чернокнижия! Нет, для меня, как образцового студиоза, полная посещаемость была непреложной обязанностью.

Берий сообщил, чтобы мы разбились на пары для учебных боёв, и убежал. Интересно, выше ли вероятность обнаружить его на учительском совещании, чем на приёме у медсестрички? Но я не имел права осуждать чужую похоть.

Ко мне не подходили; боялись. После того как я отделал трёх здоровяков, увешанных артефактами, стало мучительно ясно, что развиваться с одноклассниками не для меня. Вообще-то, это была обязанность Берия как наставника — показывать приёмы, учить стойкам и делать прочие фехтовальные штуки! И он справлялся с ней препаршиво.