«Если», 2000 № 05 - Аллен Дж. Смит

— «Вот именно». Да, машину он любил очень. «А ты правда отдашь?»

— «Куда я денусь, мы же с Крис к тебе в гости собираемся». Как ни странно, этот дурацкий аргумент подействовал. Боян вытащил свой телефон, и уже через десять минут трансфер пошел. Неплохо было бы попросить Бояна сделать за меня ставку, но он на такое не согласился бы ни за что. В случае провала мне грозили всего лишь вселенский позор и жуткое безденежье, а у него сломалась бы яркая карьера. «Спасибо, друг. А теперь уходи и забудь об этом разговоре». — «Павел, у тебя неприятности?» — «Ну… Скажем так, я хочу спасти человека в беде». Надо же — не соврал. Какой я сегодня хороший. Вот, оставил другу его любимую машинку…

Ставку я оформил тут же, чтобы деньги лишней минуты не светились на счете, пусть и анонимном, но все равно не чужом. Вызвонил своего поверенного. Долго уговаривал его продать все ценные бумаги, какие у меня есть. Дал на это два часа максимум. Перевел в Москву триста двадцать пять тысяч. Лег и стал ждать развития событий. Часом позже отправил еще триста — нормально акции продались, — остался гол как сокол, но всем доволен. Мама какое-то время могла ни о чем не беспокоиться, а меня ожидало такое приключеньице, какое не всякому лыжнику выпадает. Я даже забыл, что завтра приезжает Крис. Стыдно, конечно, но мне было не до нее.

Потом состоялся долгий разговор с тренером. Потом явилась Мария. «Паш, ты ведь знаешь, сколько я выиграла. С твоей помощью. Я эти деньги не успела никуда вложить, бери хоть все, отдашь, когда сможешь». — «Ни-ког-да! Никогда не смогу и никогда не возьму». Минут пять мы препирались, наконец Машка поняла, что я непоколебим, и завела другую песню, которой я совсем уж не ожидал. «Паш, дорогой, прости…» — «За что?!» — «Я не смогу завтра выйти на гору. Очень хочу, но не могу». — «Да что ты, Маша, какая глупость, зачем…» — «Понимаешь, мне страшно. Если бы нормальный скоростной, я бы пошла. А вот «Ди Челлендж» не для меня. Извини. Пашка, ты не понимаешь. Я… Я так хотела пройти вместе с тобой круг почета!» Какие люди кругом — чистый восторг. Я от умиления чуть не прослезился. Наговорил Машке комплиментов, даже поцеловал и выставил за дверь. Потом захлопнул ее перед носом у Генки, который пришел меня настраивать на победу. Илюха зачем-то ко мне лез, я и его послал. А в одиннадцать, прежде чем вернуть Димону телефон, опять связался с Данки. Информация о замене уже прошла. Что ж, господа букмекеры, вы можете твердить, будто у русских нет хорошего скоростника, но коэффициент изменился-таки. Семь к одному потянула моя фамилия. Спорю, утром будет шесть. Только бы не меньше. Тогда я заработаю миллион двести чистыми. Если выиграю, конечно.

Но я был должен, обязан выиграть.

Дональда Киркпатрика за глаза называли «Канадский Лесоруб» — неспроста. Дон блестяще ходил даун и легко сшибал наземь всех, кто пытался вытолкнуть его с трассы. Именно он, многократный золотой призер «Даунхилл Челлендж», завтрашний фаворит, мог отнять у меня первое место, на которое я нацелился. Устойчивость у парня была невероятная, скорость отменная. Даже полный чайник, бросив на канадца мимолетный взгляд, сказал бы мне — парень, не валяй дурака. Случись этому почти двухметровому здоровяку тебя бортануть, и ты полетишь как олимпиец. Дальше, выше, больнее. Но поскольку чайники ввиду отсутствия таковых в гостинице не лезли ко мне с советами, я решил не переживать из-за очевидных вещей. Бортоваться с канадцем нам вряд ли придется, для меня это могила, и я уж постараюсь Лесорубу не подставиться. Сложность заключалась в другом. Киркпатрику вообще не было особого резона со мной сшибаться. Увы, с равным блеском он мог просто «объехать» меня. И как я ни бился над возможной тактикой борьбы на трассе, напрашивался только один вариант, откровенно лобовой. Ничего удивительного. Спортсмену моего уровня, решившемуся побить Дона на его поле, вообще не требовались мозги. Только сила воли. Но такая, чтобы вокруг нее можно было узлом завязать горную лыжу.

То же самое думал и тренер. «Равняйся по этому Патрику, — сказал он. — Ты должен войти в «горлышко» рядом с ним. Там участок интенсивного разгона, а ты на дюжину кило легче канадца. Представь, какое у него преимущество на скоростях меньше сотни. Если отстанешь, потом будет трудно наверстать. А на выходе вы уже оба разлетитесь под сто десять, начнется чистая аэродинамика. Он не оторвется. И я бы на твоем месте не пытался вырваться, а просто сел ему на хвост. Опасно сел бы, вплотную. Он будет смотреть, как ты там, начнет психовать и не дальше второго чек-пойнта ошибется. Причем так ошибется, что тебе останется только красиво финишировать». — «Что значит сел вплотную? — спросил я. — Насколько плотно?» — «Несколько метров». — «Да это же гибель!» — «А ты чего хотел?» — «Он меня подрежет». — «Вряд ли. У вас слишком велика разница в весе. Его постоянно будет утягивать на больший радиус в повороте. Конечно, он попробует разок-другой пройти у тебя под самым носом. И сразу увидит: малейшая ошибка — и ты оказываешься впереди. Поэтому он будет просто гнать изо всех сил. Гнать и оглядываться. А когда оглядываешься — сам знаешь, что бывает. Короче, Поль, твое дело просто съехать. И не попасть в «свалку». И то, и другое ты сделаешь легко. Знаешь… — он на миг задумался. — Я сначала был ужасно зол на тебя. А сейчас подумал — и наоборот. Должны же мы наконец показать им всем, что умеем ходить скоростной. Все, отдыхай». Хлопнул меня по плечу и ушел. А я остался сидеть и гнать от себя мысли о том, что будет, если я в «свалку» все-таки попаду. Как этого безобразия избежать, я уже сообразил. Но вот что делать, если оно само меня догонит?

Один из весьма неприятных моментов в дауне — прохождение разгонной горы. Дюжина стартовых кабинок смотрит на широченную и относительно пологую горищу. Постепенно она сужается до состояния бутылочного горлышка, за которым начинается первый ускоряющий фрагмент трассы. По команде «Гоу!» соперники выпрыгивают из кабинок и начинают яростно толкаться всеми конечностями, чтобы к «горлышку» набрать скорость. На входе в «горлышко» образуются две-три плотных группы и начинается самое интересное — горные лыжи превращаются в хоккей. Борьба за место путем взаимного соударения. И кому-то не поздоровится. Скорость в «горлышке» еще не очень большая и допускает контактную борьбу. То есть борьба разрешена по всей трассе, но когда ты несешься миль под восемьдесят, попытка выдавить соперника «на сетку» может плохо кончиться. Ошибка — и воткнешься в эту сетку лично. А она хотя и называется «сеть безопасности», но биться об нее опасно все равно.

Короче говоря, редко какой даун обходится без «свалки» на первых же пяти — десяти секундах. Либо толкотня начинается уже на разгонной горе, либо в «горлышке» кто-то споткнется, и вот оно — вожделенное шоу на радость всей планете. Наблюдать это обывателю забавно и, кстати, не очень стыдно — не убьются же лыжники здесь. В дауне убиваются ниже — там, где начинаются трамплины, где идут такие повороты, в которых перегрузка может вырвать крепление из лыжи вместе с шурупами, где двое оказываются на расстоянии метра друг от друга и неумолимо сближаются в надежде, что первым испугается тот, другой…