Почтовые открытки - Энни Пру

сказала Джуэл, пораженная тем, как изменилась Мернель, и испытывая чувство вины оттого, насколько мало беспокоилась о ней в ее отсутствие. На Мернель был голубой костюм с длинной юбкой и розовой блузкой из вискозы. Туфли на высоких каблуках, на лице – косметика. Черные волосы были подстрижены, перманентная завивка напоминала шлем из овечьей шерсти. Она казалась выше ростом и даже еще более неуклюжей, но в ней появилась уверенность, которая отчуждала ее от прошлой, детской жизни.

– Скажу быстро, пока нет Рея и миссис Гринслит: мистер Трублад отказался нас поженить, – быстро зашептала Мернель. – Сказал, что мы – объект публичного внимания, поэтому он поженит нас только тогда, когда мы лучше узнаем друг друга, примерно через год. Как он выразился, «поспешный брак – быстрый развод». Рей ему врезал, и он позвонил шерифу. Нам всем пришлось проехать в офис шерифа в Биллитауне, и миссис Гринслит все это описала. Когда очерк вышел в «Рупоре», мы стали получать кучу писем от других священников, которые готовы нас поженить немедленно, в том числе и от священника из Роузс-Пойнта, который отпевал отца миссис Гринслит, когда тот умер. Так что я решила, что туда мы и поедем. Тем более что Рей хочет посмотреть на надгробие ее отца. Вот мы и направляемся теперь туда и хотим, чтобы ты поехала с нами. Потом миссис Гринслит привезет тебя обратно. А мы с Реем собираемся в Монреаль на медовый месяц. Нашу поездку частично оплатит «Рупор». Хотя Рей не хочет, чтобы они что-то платили. Он накопил кое-какие деньги.

Джуэл поставила чайник, чтобы сварить кофе. В кухне началась суета. Миссис Гринслит доставала бумажные тарелки, пластмассовые вилки и ножи, приговаривая:

– Привет-привет-привет! Вот и мы. – Мернель перебирала треснутые тарелки, чтобы отобрать четыре получше. – А еще есть мороженое. Клубничное. Сливочно-ореховое. Новый вкус. Вам понравится.

Вошел Рей с букетом, обернутым вощеной бумагой; протянув его Джуэл, сказал: «Это не от «Рупора» и улыбнулся. Улыбка расколола пополам его напряженное лицо, обнажив плохие зубы. Букет состоял из дюжины роз цвета вареных креветок. Она развернула бумагу, зеленую, как только что распустившиеся тополиные листочки, и налила воду в кувшин.

– Мне уже много лет никто не дарил цветов. Я имею в виду – купленных в магазине, – добавила она, вспоминая нагретые солнцем охапки ромашек и дикого горошка, фиалок на коротких стебельках и увядающей сирени, которые приносила ей Мернель.

– Очень рад, что могу это сделать, – ответил он ей и сел рядом с Мернель. Мернель вручила Джуэл пакет в оберточной бумаге с цветочным рисунком. Та с преувеличенным восхищением расхвалила красоту упаковки, погладила ее рукой и отложила в сторону. На ярлычке значилось: «Две пары нейлоновых чулок, размер 60, 15 ден., цвет «пикантный бежевый». Угощаясь тортом, Джуэл из-под полуопущенных век посматривала на Рея, на его незапоминающееся лицо, тонкие руки и жадные глаза. Она с грустью вспоминала своих мальчиков – озорного Даба и красивого Лояла, потерявшихся или застрявших на месте в своих жизнях, между тем как этот парень двигался вперед. Рей отрезал еще кусок торта, Мернель с обожанием смотрела на пилящее движение его руки. Кокосовый иней заволок их вилки. Миссис Гринслит болтала без умолку. Джуэл почувствовала, как она одичала в своем одиночестве, но улыбнулась и самым любезным голосом сказала, что торт – просто объедение и что она, конечно, поедет с ними в Роузс-Пойнт, чтобы присутствовать на их бракосочетании, после чего они с Мернель отправились на чердак искать какой-то шелковый платок, отороченный кружевом ручной работы.

– Его подарили матери твоего отца, когда она выходила замуж, это была семейная ценность, доставшаяся ей в наследство. Кажется, его привезли еще из Ирландии. Он очень старинный.

Они уселись на пыльные чердачные стулья перед сундуком, набитым старыми учебниками, странными одеяниями, семейными документами и фотографиями, были там и рваная шкура бизона[47], и ветхий зонтик от солнца.

– Не думаю, что могу сказать тебе что-нибудь такое, чего ты сама уже не знаешь, – произнесла Джуэл. – Есть вещи, которым никто не может научить, ты узнаешь их сама.

– Ну, – сказала Мернель, – не то чтобы я много знала, но я доверяю Рею. Знаю, что он никогда меня не обидит. Я ни разу не видела, чтобы он вышел из себя. – Ее голос дрожал. Он звучал ниже, чем обычно, как будто она каждый день пела много часов подряд. – Я хочу сказать: то, что я выросла здесь, на ферме, кое-чему меня научило. Но есть кое-что, о чем я давно хотела спросить. – В ее голосе послышалось желание подольститься. – Насчет миссис Ниппл. Что случилось у миссис Ниппл с Тутом, о чем ты никогда мне не рассказывала?

– О господи, сейчас неподходящее время, чтобы об этом вспоминать. У тебя радостный момент в жизни, а это такая жуткая история, что и ангела приведет в уныние. Это бы и тебе день испортило, и бедная миссис Ниппл в гробу перевернулась бы. Да и мне бы она весь день омрачила, если бы я стала ее раскапывать. Давай-ка пойдем вниз и хорошо проведем сегодняшний день.

– Должно быть, это что-то ужасное, – сказала Мернель, слегка надувшись. «Ей еще много такого предстоит узнать», – подумала Джуэл.

– Я бы сказала, что так оно и есть. А теперь пойду надену свои новые чулки, чтобы не посрамить невесту. И еще одно мне нужно тебе сказать. Деньги, оставшиеся от продажи фермы после уплаты долгов и всего прочего, я поделила поровну между мной, тобой, Дабом и Лоялом. Это не много, каждому достанется около двух сотен, но хоть что-то. Я бы на твоем месте положила свою долю в банк или еще куда-нибудь вложила бы, Рею ничего не говори, он парень славный, но просто у тебя должна быть своя маленькая заначка. Никогда не знаешь заранее, вдруг эти деньги тебе когда-нибудь понадобятся.

– Ма, оставь эти деньги себе. Мы с Реем на себя заработаем.

– Обо мне не беспокойся. Может, голова у меня и седая, но порох в пороховнице еще остался. Ронни учит меня водить машину, так что я смогу работать. Ты тоже должна научиться как можно скорее, Мернель. У тебя жизнь станет совсем другой.

– Ма, у нас даже машины нет. Мы разъезжаем с этой репортершей, миссис Гринслит, и если нам когда-нибудь удастся от нее отделаться, я буду так благодарна, что и на четвереньках с радостью поползу. Но Рей копит. Я тоже хочу найти работу. А где ты собираешься работать?

– На самом деле у меня уже есть две работы. Забавно, правда? Ронни возит меня туда и обратно в качестве уроков вождения. Если бы вы