Том третий. Выпуск II - Агата Кристи

— Прежде всего, — сказал Уэстон, — нам надо повидать капитана Маршалла.

Капитан Маршалл отвечал на задаваемые ему вопросы спокойным тоном. Его строгое лицо не выдавало ни малейшей нервозности. Это был отлично воспитанный интересный мужчина с правильными чертами лица, твердым и хорошо очерченным ртом, ясными голубыми глазами и приятным голосом.

— Я прекрасно понимаю, — начал полковник, — что судьба нанесла вам жестокий удар, но, я думаю, вы тоже понимаете, что я обязан пролить свет на это трагическое происшествие.

— Естественно. Продолжайте.

— Миссис Маршалл была вашей второй женой?

— Да.

— Как долго вы были женаты?

— Немногим больше четырех лет.

— Какую фамилию носила миссис Маршал до брака с вами?

— Ее звали Хелен Старт. В театре она взяла себе псевдоним Арлена Стюарт.

— Она была актрисой?

— Она выступала в ревю и в мюзик-холле.

— Оставила ли она сцену после замужества?

— Нет. Она продолжала играть и ушла из театра только полтора года назад.

— Была ли у нее какая-либо особая причина отказаться от театра?

Прежде чем ответить, Кеннет немного подумал.

— Нет. Просто театр перестал увлекать ее.

— Она покинула его не по вашей просьбе?

— Нет.

— Как вы относились к тому, что после вашего брака она все еще продолжала выступать на подмостках?

— Я, конечно, предпочитал, чтобы она оставила сцену, но я не придавал этому большого значения.

— У вас не было споров по этому поводу?

— Никогда. Я предоставлял моей жене полную свободу.

— Был ли ваш союз счастливым?

— Безусловно.

Капитан Маршалл ответил на этот вопрос холодным тоном. Уэстон выждал и потом спросил:

— Капитан Маршалл, подозреваете ли вы кого-либо в убийстве вашей жены?

Ответ прозвучал немедленно и категорично:

— Нет.

— Были ли у нее враги?

— Это не исключено…

— А! — воскликнул Уэстон.

— Не поймите меня превратно, полковник, — с живостью заговорил Маршалл. — Арлена была актрисой и очень красивой женщиной. Это два серьезных основания для зависти и ревности. Ее игра на сцене и ее красота способствовали появлению у нее врагов. Женщины редко проявляют друг к другу милосердие, и я охотно верю тому, что некоторые из них ненавидели Арлену. Но это не означает, что они были способны ее убить.

— Короче говоря, мсье, — обратился у нему Пуаро, впервые взяв слово, — вы считаете, что у миссис Маршалл были только враги-женщины? Исключительно женщины?

— Да, — подтвердил Маршалл.

— Вам не приходит на ум ни один мужчина, который мог бы питать к миссис Маршалл враждебные чувства? — спросил Уэстон.

— Ни один.

— Была ли она знакома с кем-нибудь из постояльцев «Веселого Роджера» до своего приезда сюда?

— На каком-то коктейле, кажется, она познакомилась с мистером Редферном. Насколько мне известно, он был единственным клиентом отеля, которого она знала раньше.

Уэстон заколебался, не зная, продолжать ли ему расспрашивать Кеннета Маршалла на эту тему. Отказавшись от нее, он сказал:

— Давайте перейдем к сегодняшнему утру. Когда вы видели миссис Маршалл в последний раз?

— Я зашел к ней в номер до того, как спуститься завтракать…

— Простите меня, вы занимали отдельные номера?

— Да.

— Во сколько вы зашли к ней?

— Я думаю, было около девяти часов.

— Что она делала?

— Она открывала пришедшие по почте письма.

— Сказала ли она вам что-нибудь?

— Ничего особенного. Мы поздоровались, и она сделала замечание по поводу прекрасной погоды… Нет, ничего особенного она не сказала.

— Ее поведение показалось вам нормальным?

— Вполне нормальным.

— Не выглядела ли она возбужденной или подавленной?

— Нет.

— Сказала ли она что-нибудь по поводу полученных писем? — спросил Пуаро.

— Насколько я помню, речь шла только о счетах.

— Миссис Маршалл завтракала в постели?

— Да.

— Всегда?

— Всегда.

— А во сколько она обычно спускалась? — продолжал расспрашивать Пуаро.

— Между десятью и одиннадцатью часами. Как правило, ближе к одиннадцати.

— Вас бы удивило, если бы она сошла вниз в десять?

— Несомненно. Она редко спустилась так рано.

— И тем не менее, сегодня утром она это сделала. Можете ли вы объяснить нам, почему?

Маршалл ответил без заметного волнения:

— Не имею ни малейшего понятия. Может быть, ей было жалко упускать такое прекрасное утро…

— Обратили ли вы внимание на ее отсутствие?

— Позавтракав, я поднялся к ней и, к своему удивлению, нашел ее номер пустым.

— А потом вы спустились на пляж и спросил меня, видел ли я ее?

Делая паузы между словами, чтобы придать им больше значения, Маршалл проговорил:

— А вы заявили, что вы ее не видели.

Пуаро не шевельнулся. С видом полной невинности на лице, он поглаживал рукой свои роскошные усы.

— Была ли у вас какая-либо особая причина разыскивать вашу жену? — спросил Уэстон.

— Нет. Мне просто хотелось знать, где она. Уэстон привстал, слегка передвинул стул, опять сел и продолжал уже другим тоном:

— Минуту назад вы сказали нам, капитан, что ваша жена была знакома с мистером Редферном до своего приезда сюда. Можете ли вы рассказать нам об этом поподробнее?

— Могу ли я закурить?

Маршалл пошарил в карманах, с досадой отметил, что где-то забыл свою трубку, взял одну из протянутых Пуаро сигарет, зажег ее и ответил:

— Моя жена сказала мне, что она познакомилась с ним на каком-то коктейле. Вот и все.

— Кажется, что впоследствии они стали очень близки, — смущенно произнес Уэстон.

Голос Маршалла зазвучал резко:

— Кажется? Могу ли я узнать, на чем основано это ваше впечатление?

— Скажем, что это слух, который ходит по отелю.

Кеннет Маршалл устремил на Пуаро преисполненный немого укора взор.

— Сплетни, которые рассказывают в холлах отеля, обычно оказываются грубой ложью.

— Может быть. Тем не менее, похоже на то, что мистер Редферн и миссис Маршалл давали своим поведением пищу для разговоров.

— Что вы под этим подразумеваете?

— Разве не были они все время вместе?

— Ну и что?

— Вы не отрицаете этот факт?

— Нет. Возможно, они и бывали часто вместе. Я просто не обратил на это внимания.

— Простите меня, капитан, но я должен задать вам следующий вопрос: вы не осуждали симпатию, которую проявлял Редферн по отношению к вашей жене?

— В мои привычки не входит критиковать поведение Арлен.

— Вы никогда не делали ей замечаний по этому поводу?

— Разумеется, нет.

— Значит, вам было все равно, что отношения вашей жены с Патриком Редферном могут стать предметом скандала?

— Я не занимаюсь тем, что меня не касается, — холодно отчеканил Кеннет Маршалл, — и я хотел бы, чтобы все поступали, как я. Я не обращаю никакого внимания на сплетни.

— Вы не отрицаете, что мистер Редферн всем своим поведением выражал восхищение вашей женой?

— Конечно, я этого не отрицаю. Многие мужчины вели себя подобным же образом. Я повторяю, что Арлена была очень красивой женщиной.

— Их привязанность друг к другу никогда не казалась вам слишком пылкой? Она не вызывала у вас подозрений?

— Я могу лишь повторить, что я никогда не задавался подобным вопросом.

— А если найдется свидетель, который подтвердит, что отношения между миссис Маршалл и мистером Редферном носили весьма интимный характер?

Лицо Маршалла утратило свойственную ему невозмутимость. Его голубые глаза опять остановились на Пуаро с выражением враждебности и легкого презрения.

— Если вам угодно слушать эти россказни, слушайте! Моя жена мертва и не может себя защитить.

— Вы хотите сказать, что вы ни во что подобное не верите?

На лбу Маршалла выступили крошечные капельки пота.

— Да, я ни во что подобное не верю. И мне кажется, что вы заметно удалились от темы. Вы только и спрашиваете меня, во что я верю и во что я не верю! Какое это имеет отношение к убийству моей жены? Здесь налицо лишь один факт: Арлену убили!

Опередив всех, Эркюль Пуаро взял слово:

— Капитан Маршалл, вы не улавливаете цели наших вопросов, — заявил он. Убийство нельзя рассматривать, как изолированный факт. В девяти случаев из десяти, причина убийства заложена в характере убитого, в его личности. Человек становится жертвой убийства в силу того, каков он. И пока мы не узнаем совершенно точно, какой женщиной была Арлена Маршалл, мы не сможем с уверенностью определить, каким человеком является тот, кто ее убил, мы не сможем найти ее убийцу. Вопросы, которые мы вам задаем, необходимы. Они продиктованы именно этими соображениями.