Мичман Хорнблауэр - Cecil Forester

– Где остальные, Бромли?

Бромли показал за борт. Видимо,их убило выстрелами с гакаборта в то время, как Хорнблауэр и двое матросов готовились штурмовать полуют.

– А ты какого черта там остался?

Бромли левой рукой приподнял правую: она явно не работала. Отсюда помощи ждать не приходится, и все же галерой надо овладеть полностью. Иначе их могут даже увести в Альхесирас – хотя руль и у них, человек, который приказывает гребцам, может, если захочет, управлять курсом судна. Оставалось одно.

Теперь, когда боевая горячка схлынула, Хорнблауэр был в мрачном состоянии духа. Его не волновало, что будет с ним; надежда и страх равно покинули его вместе с прежним лихорадочным возбуждением. Им овладел фатализм. Его мозг, продолжая просчитывать варианты, говорил ему, что если останется всего один шанс добиться удачи, надо его испробовать, а подавленное состояние духа позволило ему исполнить задуманное машинально, без эмоций и колебаний. Он подошел к ограждению полуюта: испанцы по-прежнему толпились на дальнем конце мостика, надсмотрщик все также отсчитывал гребцам ритм. Испанцы смотрели на Хорнблауэра. Он тщательнейшим образом убрал в ножны саблю, которую до той поры держал в руках; делая это, он заметил на мундире и на руках кровь. Медленно он поправил на боку ножны.

– Мои пистолеты, Джексон, – сказал он. Джексон вручил ему пистолеты, и Хорнблауэр так же медленно убрал их за пояс. Он повернулся к Олдройду: испанцы, как зачарованные, следили за его движениями.

– Оставайся у румпеля, Олдройд. Джексон, за мной. Не делай ничего без моего приказа.

Солнце светило ему прямо в лицо. Он спустился по трапу, прошел по мостику и приблизился к испанцам. По обе стороны от него всклокоченные головы и нагие тела галерных рабов все так же мерно двигались в такт веслам. Он подошел к испанцам: руки их нервно сжимали шпаги и пистолеты. Сзади кашлянул Джексон. В двух ярдах от испанцев Хорнблауэр остановился и обвел их взглядом. Он жестом указал на всех, кроме надсмотрщика, потом ткнул пальцем в сторону полубака.

– Все на нос, – сказал он.

Они стояли, во все глаза глядя на него, хотя не могли не понять его жест.

– На нос, – сказал Хорнблауэр и махнул рукой. При этом он топнул ногой по палубе.

Лишь один человек, похоже, собирался активно сопротивляться. Хорнблауэр подумал было выхватить пистолет и застрелить его на месте. Но пистолет может дать осечку, выстрел может вывести испанцев из оцепенения. Хорнблауэр пристально поглядел на того человека.

– На нос, кому сказано.

Они двинулись на нос, неловко переставляя ноги. Хорнблауэр наблюдал за ними. Чувства вернулись к нему; сердце так бешено колотилось в груди, что он едва мог сдерживаться. Ему пришлось дождаться, пока все остальные уйдут, прежде чем обратиться к надсмотрщику.

– Останови их, – приказал он. Хорнблауэр посмотрел надсмотрщику в глаза, указывая пальцем на гребцов. Губы надсмотрщика шевельнулись, но он не проронил ни слова.

– Останови их, – Хорнблауэр положил руку на рукоять пистолета.

Этого оказалось достаточно. Надсмотрщик что-то пронзительно выкрикнул, и весла остановились. Как только они перестали скрипеть в уключинах, на корабле воцарилась мертвая тишина. Слышен был только плеск воды за кормой идущей по инерции галеры. Хорнблауэр повернулся и окрикнул, Олдройда.

– Олдройд! Где гичка?

– Близко по правому борту, сэр!

– Как близко?

– В двух кабельтовых, сэр. Они гребут к нам.

– Развернись к ним, пока хватает скорости.

– Есть, сэр.

За какое время гичка на веслах покроет четверть мили? Хорнблауэр боялся, как бы в последний момент у испанцев не вспыхнули чувства. Простое ожидание может стать причиной этого. Нельзя вот так стоять и ничего не делать. Хорнблауэр чувствовал, как идет по воде галера. Он обернулся к Джексону.

– Неплохо идет, правда, Джексон? – сказал он и заставил себя рассмеяться, словно на свете все было просто и ясно.

– Да, сэр, полагаю, что так, сэр, – изумленно ответил Джексон. Он нервно теребил пистолет.

– Посмотри-ка на этих людей, – продолжал Хорнблауэр, указывая на галерных рабов. – Ты хоть раз в жизни видел такую бороду?

– Н-нет, сэр.

– Говори со мной, болван. Говори естественно.

– Я… я не знаю, что говорить, сэр.

– Черт побери, ничего ты не понимаешь, Джексон. Видишь, рубец на плече у этого парня? Видимо, не так давно надсмотрщик ударил его бичом.

– Наверное вы правы, сэр.

Хорнблауэр подавил раздражение и приготовился произнести новый монолог, когда сбоку борт заскрежетал о борт. Через мгновение на палубу попрыгала команда гички. Невозможно описать, какое он испытал облегчение. Хорнблауэр чуть не расслабился совсем, но вспомнил о необходимости сохранять достоинство. Он вновь подтянулся.

– Рад видеть вас на борту, – сказал он, когда лейтенант Чадд перекинул ногу через фальшборт и спрыгнул на палубу возле уступа полубака.

– Рад видеть вас, – сказал Чадд с удивлением глядя на него.

– Эти люди на носу – пленники. Хорошо бы их обезоружить. Я полагаю, это единственное, что осталось сделать.

И теперь он не мог расслабиться; ему казалось, что так и придется оставаться в напряжении всю оставшуюся жизнь. Напряженный и в то же время отупевший, он услышал приветственные крики с «Неустанного», когда галера подошла к фрегату. Отупевший и скучный, докладывал он, запинаясь, капитану Пелью, не забыв в самых лестных тонах отозваться о храбрости Джексона и Олдройда.

– Адмирал будет доволен, – сказал Пелью, внимательно глядя на Хорнблауэра.

– Я рад, сэр, – услышал Хорнблауэр свой ответ.

– Теперь, когда мы потеряли бедного Сомса, нам понадобится еще один офицер для несения вахты. Я намерен назначить вас исполняющим обязанности лейтенанта.

– Спасибо, сэр, – сказал Хорнблауэр все в том же отупении.

Сомс был седовласый офицер с огромным опытом. Он проплавал семь морей, участвовал во множестве сражений. Но, в новой для него ситуации, ему не хватило сообразительности, чтоб не подставить свою шлюпку под таран. Сомс мертв, и.о. лейтенанта Хорнблауэр займет его место. Боевая горячка, чистое сумасшествие принесли ему это повышение. Хорнблауэр и не знал, в какие пучины безумия он готов погрузиться. Как Сомс, как вся команда «Неустанного», он позволил слепой ненависти к галерам увлечь себя, и лишь удача сохранила ему жизнь. Это стоит запомнить.

Экзамен на лейтенанта

Его Величества корабль «Неустанный» скользил по водам Гибралтарского залива. На шканцах, рядом с капитаном Пелью, стоял исполняющий обязанности лейтенанта Горацио Хорнблауэр, напряженный и подтянутый. Его подзорная труба была направлена в сторону Альхесираса. По иронии судьбы главные военно-морские базы двух враждующих держав располагались всего в шести милях друг от друга, и, приближаясь к Гибралтарской гавани, не мешало повнимательней наблюдать за Альхесирасом – всегда существовала возможность, что оттуда неожиданно выйдет испанская эскадра и внезапно нападет на ничего не подозревающий фрегат.