Черное солнце - Валерий Большаков

— Нормально. Веди!

Спрятав оружие на тележках с запчастями, бригада двинулась по ступеням вниз, одолела узкий туннель и поднялась уже в главном куполе. Служебный вход был замаскирован под ротонду, вокруг неё зеленели кустики, курчавилась травка-муравка, а за клумбой с жёлтыми цветами начиналась песчаная дорожка. Дорожка вскоре расширилась в узенькую улочку, застроенную трёхэтажными домами-блоками, параллелепипедами с круглыми окнами-иллюминаторами. На улице стояла тишина — всех жителей выселили, а «интерам» хватало и малого купола, что раздавался на полкилометра в диаметре.

— Нефтяники за озером, — тихо сказал Бубликов, — ждут сигнала…

— Дождутся.

Пробравшись прозрачной галереей-переходником в малый купол, бригада попала на квадратную площадь, от которой отходила прямая улица, упиравшаяся в главный вход, он же выход. Там, за вогнутым прозрачным колпаком, стояли вразброс три или четыре краулера, а дальше стелилось озеро Радок и поднимались крутые откосы из слоистого песчаника, будто разрубленные глубокой выемкой — прямой дорогой к леднику Ламберта.

— Мы там давимся, — процедил Тосио, — а они тут жируют!

— Тише, — строго сказал Андрей.

Под куполом не стояла тишина — отовсюду доносились голоса, довольный гогот и сердитая ругань. Бранились на английском и русском. А потом из переулка вышла большая группа «интеров» во главе с офицером — без брони, без шлемов, но с лучемётами, небрежно, одной рукой удерживаемыми на плече или вовсе под мышкой.

— Змей, — тихо окликнул Сихали.

— Я бдю… — донеслось в ответ.

И только тут Тимофей разглядел за спинами «интеров» недавнего знакомца — толстяка Сорокина с залеченным ухом и с повязкою на рукаве.

— Хватайте его! — завизжал «оборонец», тыча рукою в Брауна. — Это генрук ТОЗО!

Однако «международники» смотрели совсем в другую сторону — за прозрачную стену купола, за озеро Радок. Оттуда налетали три птеробуса, резко взмахивая жёсткими плоскостями. И пошла карусель…

— Куда без сигнала?! — застонал Бубликов.

Перепончатые крылья вахтенных машин замерли, распростёршись в режиме планирования, и из кабин птеров забили ярко-фиолетовые лучи лазеров. Но «чикали» они не танки, а купол, прожигая огромные дыры в тройном колпаке, поджаривая клумбы, обугливая зелёные насаждения. Расплавленный спектрогласс лился дождём и застывал шебуршащей бахромой.

— Дурачьё! — прорычал Харин.

— Отходим! — рявкнул «интер» в погонах. Мимоходом подстрелив Чака, он отступил под прикрытие жилого блока. Его подчинённые тоже открыли огонь, паля на бегу.

— Сука! — взъярился Мигель.

Выхватив бластер, он торопливо выстрелил, целясь в офицера, но не попал, а в следующее мгновение два импульса пролегли ему грудь навылет. Ахмед бросился назад, Бруно без разбега кинулся в кусты, а Сихали воспользовался суматохой — метнулся к тележке и рванул на себя пару «Дюрандалей». Продолжая движение, он швырнул один из них Илье, а другой вскинул, подхватывая под цевьё.

Первый импульс достался Сорокину, второй — офицеру. Саданув «интера», загородившего ему путь, прикладом в голову, Браун бросился в переулок, стреляя навскидку. Его поддержал Тугарин-Змей, чуть позже огонь открыли Шурики.

— Оружие — на землю! — заорал один из «интеров».

— Хрен тебе в зубы! — прорычал Купри, паля из «Дюрандаля» от пуза.

Задёргавшись, упал бежавший Ахмед, рядом рухнул Бубликов. Бруно, нарвавшись на парочку «международников», буквально переломился в поясе, заполучив полновесные заряды плазмы в живот. И тут же «интеров» накрыло залпом с птеробусов — пиролучи разрывали тела на части, подстригали деревца, как траву. Задело и Вацлава. У Тосио спалило голову. Сквозняком разнесло тошнотворную смесь запахов — горелого мяса и озона.

Тут же отозвались танки — три «Дракона» выехали на позицию, разворачивая башни. Зенитные ракеты сорвались с лотков метателей, воя на манер знаменитой «катюши». Птеробусы попытались уклониться, но куда там — танкисты подбили все три крылатые машины. Один из птеров, лишившись всех крыльев с правого борта, сверзился прямо на купол, с грохотом продавливая прозрачный колпак.

— Ко мне! — крикнул Сихали, отстреливаясь. — Бегом!

Первым на его зов откликнулся Вацлав, поддерживая на весу сильно обожжённую руку. Бросившись бежать, он сделал всего два шага и полетел в песок — на спине его дымились чёрные зияния.

— Илья! Бросай всё на фиг!

— Щас!

Тугарин-Змей, весьма прыткий, когда нужно, метнулся к тележке, хватая второй «Дюрандаль». Держа оба плазмогана в руках, он открыл огонь на поражение, скаля зубы и щуря глаза.

— Отходите! — заревел он. — Я прикрою!

Шурики, пригибаясь, кинулись к Сихали. Следом, зачем-то натягивая на голову капюшон каэшки, бросился бежать Купри.

Илья взял разбег последним, водя лучемётами из стороны в сторону и пуская изредка одиночные разряды.

— Куда? — заорал Белый.

— К выходу! — ответил Браун, стартуя с места.

Со всех сторон к месту происшествия сбегались «интеры», и надо было успеть добежать до выхода быстрее оккупантов. Это команде фридомфайтеров удалось — «карусель» ещё крутилась…

Часовой на выходе был в лёгкой броне, но молодость подвела — растерялся дозорный. Харин снёс его, как шар кеглю, и проскочил через тамбур «на улицу». Швырнув оружие между сидений первого попавшегося краулера, Илья упал на место водителя и завёл мотор. Сихали запрыгнул на ходу. Хватаясь одной рукой за предохранительную дугу, другой он выцеливал «интеров». Вот один из них выскочил сдуру — и схлопотал зарядец в грудь. А ты не лезь поперед батьки в пекло…

— Шурики! — рявкнул Тимофей. — Долго вы ещё? Димдимыч!

Вся троица догнала краулер и повалилась на багажник. Илья тут же бросил танкетку вперёд — аж камни сыпанули из-под гусениц.

Перецепляясь, Шурики влезли на заднее сиденье. Купри остался на решётке багажника, изредка постреливая в сторону тамбура.

— Кассету береги! — крикнул ему Сихали.

— А я что делаю? — было ответом.

— Куда? — спросил Тугарин-Змей.

— В горы!

Краулер с маху въехал на неровный лёд озера Радок — будто рябь застыла — и помчался на восток. Одолев пологий подъём, вездеходик ворвался в глубокую V-образную выемку, и низкое жужжание моторов тут же прибавило громкости, отражаясь от склонов, пропечённых СВЧ-излучением.

Купри что-то проорал, но Сихали не разобрал слов.

— Что? — крикнул он, оборачиваясь.

— Танки, говорю! Четыре танка за нами!

— Вот гадости! — прорычал Харин.

По дороге, латерально огибавшей гору, они выехали к заброшенному лагерю дорожников.

— Тормози! — крикнул Тимофей.

Илья, не спрашивая, зачем, исполнил приказ.

Браун спрыгнул и подбежал к модулям, в тени которых лежал рыхлый и грязный снег. Ворвавшись в один модуль, он обнаружил только мусор. Во втором лежали скатки одеял и ящики с термоконсервами — антаркты оставляли припасы, как сибиряки в зимовье, — заботясь о тех, кто мог появиться после них. В третьем модуле обнаружились шанцевые инструменты — электропилы, вибробуры, пульсаторы. Подхватив связку термоанкеров и ящик с тушёнкой, Сихали бросился назад. Если их догонят и окружат «интеры» в БК, останется шанс на прорыв. А если они прорвутся, будет чем закусить…

— Чё тут? — крикнул Рыжий, заскакивая следом.

— Анкеры хватай! Попробуем уйти по вертикали…

— Понял! Конечно, так…

Вырвавшись из модуля, Тимофей скакнул на своё место, бросая добытый провиант под ноги.

— Гони! — бросил он.

— К леднику давай, — крикнул азартно Рыжий, пристраивая на коленях ящик со спецснаряжением, — к леднику! Там будет…

Краулер развернулся и покатил в сторону от наезженной колеи, туда, где в долину спускался глетчер, крутой как ледовая горка. Двигаться приходилось змейкой — огибая скалы, осыпи, трещины. Когда фридомфайтеры подъехали к нависающим громадам мутного льда, над выемкой вдали заклубилась пыль — это поспешали танки «интеров».

— Наддай! — крикнул комиссар. — Не на экскурсии…

Краулер, переваливаясь на грядах морен, подрулил к фронтальному откосу-лбу ледника, достигавшему в высоту уж никак не меньше тридцати-сорока метров, и разбитому расселинами, как торт на куски. Из-под тела ледника сочилась чистейшая талая вода, а из расселин несло холодом и сыростью.

Краулер въехал в крайнюю левую распадину, одолевая каменистый откос, и двинулся потихоньку вперёд. Сразу стемнело и резко похолодало, гладкие слоистые стены отдавали прозрачной зеленью морской волны. За очередной узостью танкетка выбралась в довольно-таки обширную котловину, уступами расширявшуюся к небу.

— Здесь! — сказал Сихали. — Рыжий, твой выход.

Прицепив сзади к поясу моток нанотросика, Шурик повесил через плечо патронташ с термоанкерами и двинулся на штурм. Подняв на высоту вытянутой руки термоанкер, он прижал его к ледяной стене. Блестящий цилиндрик коротко прошипел и звонко выпустил зазубренное жало. Рыжий подтянулся, стал на пятку анкера, укрепился, вытянул руку со следующим. Шипение. Хлопок. Звон. И Ершов уже на высоте второго этажа. Блестящий голубоватый наплыв скрыл китопаса за собой.