Выше Бога не буду - Александр Литвин

Три оператора с камерами сновали через толпу, поворачиваясь то к одному, то к другому человеку. Молоденькая девушка задавала вопросы кандидатам, те важно отвечали и не отрывали взгляд от объективов. Они хотели произвести впечатление. Я осмотрелся еще раз. Мысль о том, что я не вижу здесь соперника, появилась в голове. Она была четкой и ясной. Да, эти люди, возможно, что-то и умеют, но они мне не соперники. Я достал сигарету и закурил. А ведь, действительно, соперников у меня среди людей нет и не будет. Соперник не снаружи, он внутри меня. Его имя – сомнение! О, сколько раз я уже боролся с ним, с собственным сомнением. Концепция в поведении была выработана именно в тот момент: я не примыкаю ни к какой коалиции, я дружу абсолютно со всеми. Они мне не враги. Раз они здесь, значит, что-то могут. Но правильно ли они понимают задачу? Скорее всего они буду искать причину побед в себе, а причину неудач – во внешнем контуре. Война план покажет.

Голова у меня в этот день была светлая, настроение замечательное, но гвалт и хоровод уже утомил, и я с нетерпением ждал испытание. Наконец, организатор – девушка, а там, хочу заметить, за исключением Михаила Виноградова, все были молодые, не старше тридцати трех лет, объявила первое задание. Нам следует пройти в здание театра, на сцене которого стоит некий предмет, и определить, что именно там находится. Проще пареной репы, если ты, конечно, что-то можешь.

Мы долго заходили в здание, шутка ли – столько людей, я шел в последних рядах, но, к моему удивлению, на первом ряду, прямо напротив объекта, было свободное место. Я сел в кресло и посмотрел на сцену. Там стоял куб, накрытый черной тканью. Что там? Я закрыл глаза, пытаясь разглядеть то, что скрыто. В зале было душно. Гул постепенно стих, и в какой-то момент я услышал то здесь, то там какое-то бормотанье. Я открыл глаза. Горели свечи, люди вытягивали руки вперед, кто-то встал со своего места и расположился на полу, возле объекта, совершая какие-то движения. Так, отвлекаться нельзя, надо работать. Я максимально удобно расположился в кресле, подпер голову правой ладонью как роденовский мыслитель, закрыл глаза и… уснул.

Да, на своей первой съемке я уснул. Под шум, под бормотанье заклинаний, под треск свечек я уснул без всяких сновидений и картин. Проснулся от какого-то резкого звука – кто-то выронил тяжелый хрустальный шар. Я открыл глаза, пальцы мои плотно сжимали виски. Первое, что я увидел – свой ботинок, возле которого сидела кобылка – здоровенный зеленый кузнечик. Саранча. Вот так номер. Центр Москвы, а возле моих ног сидит степной гость. Я схватил этого длинноного кузнечика и положил в карман. Вскоре организаторы сообщили, что время испытания закончено и нужно идти на интервью и на камеру сказать, кто что видел или чувствовал. Подошла моя очередь, я прошел в небольшую комнату с камерой на штативе. Девушка с микрофоном просила отвечать на ее вопросы, но при этом смотреть в объектив.

– Хорошо, попробую.

– Александр, скажите, пожалуйста, что скрыто за тканью? Какие ваши ощущения?

Я смотрел в объектив.

– Там, в зале, я действительно хотел узнать, что это, но так получилось, что я уснул, а когда проснулся, обнаружил, что возле моего правого ботинка сидит и молчит вот этот зверь.

Я полез в карман и достал из кармана кузнечика. Сказать, что съемочная группа смутилась, ничего не сказать.

– Поскольку кузнечик сам пришел ко мне, я не могу говорить о честном испытании, я не проявил своих способностей. Но почему эта букашка пришла ко мне – большой вопрос. Возможно, так было надо. Редактор напряглась:

– Вы кому-нибудь показывали этого кузнечика?

– Нет, не показывал.

– У нас к вам просьба: никому ни слова. Пока все, кто проходил испытание, не дадут интервью.

– А что со мной? – мне было интересно узнать, что они сделают. – То, что он у вас убежал, не моя проблема. Я бы мог в принципе вам сказать, что там кузнечик, и все. Дайте мне другое задание.

Минут пять шло совещание, потом ко мне вышла некая девушка-начальник и сказала: «Вы прошли это испытание, ждите звонка о времени и месте встречи». Я вышел несколько ошарашенный. Я практически ничего им не показал, я просто поймал убежавшего кузнечика. Но ведь он сам ко мне пришел, сам меня выбрал. Я отбросил сомнения по поводу корректности испытания. Я им сказал правду, и они ее оценили. Наверное, так. Что там дальше будет, посмотрим, а пока я в чудесном настроении оттого, что мне просто везет.

Я пришел домой и сказал парням: «Слушайте меня внимательно. С сегодняшнего дня вы становитесь обладателями одной тайны. Тайна заключается в том, что я участвую в проекте “Битва экстрасенсов”, и ни одна душа не должна об этом знать, включая бабушек и дедушек. Ни слова ни при каких обстоятельствах! Это информация совершенно секретная, особой важности! Я вошел в число 25 человек, которые будут продолжать участие в проекте». Парни мои покивали головами, а самим не терпелось выяснить, как и что было. Я позвонил Наталье и рассказал ей о событиях сегодняшнего дня. Просить ее о секретности необходимости не было. Она знала и сама, когда надо говорить, а когда молчать.

– Вот и замечательно, – сказала она, – кузнечик знал к кому идти. А пока ты все же займись приемной комиссией. Это самое главное на сегодняшний день.

Я и сам знал, что это главное.

73

Вся наша семья, весь наш род, разбросанный по огромной стране, но не потерявший связи, от Мурманска на крайнем северо-западе до Благовещенска на Амуре был в ожидании результатов вступительных экзаменов. Альберт сильно переживал, а я думал о том, не рано ли я успокоился и пошел на проект. Может быть, продолжать умолять Мироздание о помощи? Я опять переключился на проблему поступления. Я давно заметил: лучшие мои мысли и интуитивные озарения приходят возле воды, и я пошел по набережной Москвы-реки, моделируя поступление Альберта. Но сосредоточиться мне не удалось – сигналы машин, толкающиеся люди, все эти шумы отвлекали, я не чувствовал воду, я не слышал ее. Тогда я поехал на ВДНХ – к тем самым большим фонтанам, про которые говорят, что они волшебные. Волшебные так волшебные, это мне, собственно, и надо.

Я пришел к фонтану «Дружба народов». Название очень подходило под мои цели: дружба – это лояльность, способность идти навстречу, взаимовыручка, снисхождение. Именно то, что я сейчас ожидаю от людей, которые решают судьбу моего ребенка. Я пошел по кругу. Не могу сказать, сколько кругов я сделал вокруг этого фонтана. Я шел и представлял эту радостную весть о зачислении, я видел довольное лицо Натальи, своих улыбающихся стариков, исполненных гордости за внука, своих сестер и братьев, теток и дядек, соседей, друзей, слышал поздравления от своих коллег по работе. Я режиссировал, а потом просматривал в голове кино о том, как Альберт поступил в МГУ. Я устал, я очень устал, я шел три часа. Доплелся до метро и со счастливой, пугающей пассажиров улыбкой поехал домой.

В то утро мы все проснулись в состоянии тревожности. Сегодня, в пятнадцать ноль-ноль, будут вывешены результаты вступительных экзаменов. Я приготовил завтрак – ничего особенного: яичница с беконом, салат из огурцов и помидоров и чай с ванильными сухариками и конфетами «Ласточка». Было десять утра, когда раздался звонок из съемочной группы: «Александр, здравствуйте! Сегодня у нас испытание. Вам следует прибыть на станцию метро «Кропоткинская» к четырнадцати часам. Одежда, как всегда, красивая!» Вот незадача. Это значит, Альберт и Евгений пойдут в университет без меня. А, может, оно и к лучшему, а то у меня от волнения уже нервы на пределе: я скручивал в трубочку все, что попадалось под руку, фантики от «Ласточки», деньги, карточку в метро, осталось только паспорт еще свернуть. Надел все самое нарядное и поехал на испытание. Поехал на такси: дело предстоит серьезное, и под землю лучше не лезть. Метро, конечно, – хороший вид транспорта, быстрый, но для моей интуиции сейчас может быть опасным.

Возле входа в метро уже стояли люди. Высокая, стройная девушка из съемочной группы, Марина, помахала нам рукой: «Следуйте за мной!» И мы все пошли за Мариной в какое-то кафе: «Пока сидим и ждем здесь, никуда не расходимся, можете попить кофе и чего-нибудь съесть». Есть мне было нельзя. Я заказал себе бутылку минералки и принялся рассматривать участников соревнований. Безумных практически не осталось, парень с противогазом на штанах не прошел испытаний, девушку в монисто тоже не наблюдал, а вот зато «морячка» в белой шляпе не заметить было невозможно. Он опять чего-то вытягивал. Вдруг я столкнулся взглядом с молодым симпатичным человеком. Он был красиво одет, хорошо подстрижен, никаких атрибутов, за исключением серебряных колец на пальцах. Очень умный взгляд. Да, этот интуитивный, очень интуитивный, и, пожалуй, может получать информацию. Ну, хорошо, хоть кто-то есть, для азарта. Хотя какой азарт – все сведется к борьбе со своими же страхами. Да. Нет. Да? Нет?