Пустота - Джек Хорн

Устроившись спереди, Адам обратился к полицейскому в форме, сидящему за рулем.

– Погнали! – сказал он.

Сирена взвыла, и мы помчались по улицам Саванны, не обращая внимания на знаки «Стоп» и красные сигналы светофоров, лишь слегка притормаживая перед ними. Покрутив головой, я заметила позади нас ослепительные автомобильные фары. Наверное, мои тетки и Мэйзи убедили водителя лимузина поехать за нами.

– Что стряслось? Что-то с Питером? – пискнула я.

– Питер на мосту Талмэджа, и, похоже, готов с него прыгнуть. – ответил Адам.

– Не может быть, – рефлекторно ответила я.

Адам махнул рукой.

– Надеюсь, что ты права, но даже если он и не собирается прыгать, дело нешуточное. Питер сидит на парапете, свесив ноги. Наши ребята пытались с ним говорить, но он не отвечает. Я решил, вдруг у тебя получится до него достучаться.

– Оливер с ним? – спросила я. – Он побежал следом за Питером на кладбище!

– Должно быть, упустил, – буркнул Адам, морща лоб и отворачиваясь. Не подумал ли он, что Питер мог расправиться с моим дядей? Нет, даже в таком полубезумном состоянии Питер бы мухи не обидел. В этом я была уверена всей душой.

Я задрожала, не только от холода, но и от страха. В кровь хлынул адреналин. Адам отстегнул ремень, снял свою куртку и вручил ее мне.

– Надень, – сказал он.

Я подчинилась, и мне стало лучше, скорее от его заботы, чем от одежды. Адам выдавил из себя улыбку.

– Почти приехали, – произнес он и выключил сирену.

Движение на мосту перекрыли в обоих направлениях. Полицейские и пожарные машины стояли на трассе под острым углом. Я увидела «Скорую», и у меня защемило в груди.

– На всякий случай, – заявил Адам, будто прочтя мои мысли.

– Ты тоже ведьмаком заделался? – попыталась пошутить я, когда мы затормозили.

Адам ухмыльнулся:

– Нет, будь во мне магия, я бы жил на собственном острове и грелся на солнышке. Подозреваю, на такое способна любая ведьма с минимумом воображения. Ладно, давай заберем отсюда твоего ненаглядного, хорошо?

Я кивнула. Адам молниеносно выскочил наружу. Я потянулась к дверце, чтобы открыть ее, и обнаружила, что ручки нет, но Адам живо распахнул ее с другой стороны. Дождь ослаб, превратившись в мелкую морось.

Адам поманил меня за собой:

– Там.

Но я различила только широкие спины парней из оперативной службы Саванны. Обняв меня за плечо, Адам повел меня сквозь ряд мужчин в непромокаемых плащах со светоотражателями.

– Она здесь, – сказал он, и все расступились. Я увидела затылок моего мужа и сразу поняла, насколько опасно его положение. Он действительно сидел на самом краю парапета, свесив ноги вниз.

Адам сжал мое плечо, чтобы подбодрить, и мы пошли дальше сквозь живую баррикаду его коллег.

– Питер, – вымолвила я срывающимся голосом.

Он не ответил. У меня создалось впечатление, что он заворожен тем, что видит на горизонте.

– Ты создал кучу проблем, – добавила я, приближаясь, но боясь прикоснуться к мужу. – Мы беспокоимся.

Питер повернулся ко мне, и я замерла. А он притянул меня к себе, да так, что я едва не опрокинулась через парапет.

– Ты меня пугаешь, – сказала я, пытаясь говорить спокойным тоном.

Он тянул меня к себе правой рукой, а левой показывал в небо. Я поняла, что его сломанная рука зажила, а шина исчезла. И все это случилось за каких-то полтора часа! Кровь фейри взыграла в Питере. Возможно, сам он не владел магией, но магия явно овладела им.

Внезапно Адам впился в правую руку железной хваткой, и я качнулась, чуть было не потеряв равновесие. Питер проигнорировал, что мой страх перерос в гнев, но отпустил меня.

– Вон там, Мерси, – сказал он.

Я подавила в себе желание вцепиться ему в волосы и оттащить от края парапета.

Сделала глубокий вдох.

– Что там, милый?

Мое сердце растаяло, когда он повернулся и поглядел на меня, как дитя. Улыбнулся мне, а потом моему животу.

– Эй, приятель, – произнес он, обращаясь к нашему сыну. Потом немного помолчал и добавил: – Все будет в порядке. Обязательно.

Питер кивнул. Его глаза сияли расплавленным серебром.

– Да. Будет, обязательно, – повторила я, освобождаясь от хватки Адама.

Я подошла к Питеру вплотную.

– Все будет чудесно, но сейчас надо отправляться домой.

– В какой из домов? – задумчиво спросил он, оглядев низкий горизонт Саванны, а затем вновь уставился куда-то поверх реки. – Мой настоящий дом там. Просто он расположен далековато. Мне наш маленький Колин все рассказал.

– Омела.

Четкая мысль сама всплыла из подсознания, разум не успел бы сформулировать ее. Я рефлекторно прижала руки к животу и на секунду узрела на горизонте то, что зачаровало моего мужа. Сверкающий портал, открывающийся в яркий зеленый мир, где всегда светит солнце и всегда царит лето. Лишенные магии ничего не заметили. Обескураженный Адам даже не догадывался, что перед нами раскрылась дверь в иное измерение – близкое и недостижимое одновременно. Однажды я видела этот мир, когда грань расширила свои пределы и смешала свою энергию с магией фейри, с той ее каплей, которая росла внутри меня.

Питер сполз вперед, и я едва не завопила, когда он наклонился. Но он удержался на парапете и не упал.

– Ты хочешь отправиться туда? – окликнула я Питера.

На сей раз он полностью сосредоточился на мне.

– Я хочу домой. Больше всего на свете, – признался он.

Его ответ пронзил меня насквозь. Он мечтал об этом – даже больше, чем желал бы увидеть рождение нашего сына и жить здесь, в Саванне, вместе со мной.

– Я могу тебе помочь, Питер, – прошептала я. – И ты вернешься домой. Ты же знаешь, что я и не на такое способна.

Упоение. Вот единственное слово, каким можно было описать выражение его лица.

– Но для этого тебе придется спуститься ко мне, Питер.

Да. Я могу помочь тебе, но тогда ты оставишь меня и собственного нерожденного сына.

Меня будто резало пополам ледяное лезвие, но я продолжала говорить:

– Иди ко мне, Питер…

Он встал, покачнулся, и я затаила дыхание. Но Питер просто балансировал на парапете. Наконец, он спрыгнул вниз, сгреб меня в охапку и попытался подбросить в воздух. Оперативники приготовились кинуться на него и оторвать от меня.

– Нет! – твердо произнесла я. – Мы в порядке.

Питер крепко и нежно обнимал меня. Зарылся лицом в мои волосы, затем принялся целовать мои губы, брови, щеки, совсем не обращая внимания на мои слезы. Я отрешилась от чувств и переключилась на автопилот. Говорят, от разрыва сердца, в буквальном смысле слова, не умирают, однако в тот миг я была уверена, что стану первой. Я сделаю то, что надо сейчас. А с эмоциями разберусь завтра.

Питер поставил меня на асфальт, чмокнул в макушку и вновь нашел мои губы. Это не было поцелуем страсти или любви. Нет, он подарил мне прощальный поцелуй.