Алтарь Василиска - Вадим Арчер

Вечером Витри подсел поближе к охотнику, догадываясь, что неистощимый оптимизм Тревинера вплотную связан с его жизненными взглядами. Куча вопросов вертелась на языке у лоанца, он с нетерпением дожидался, пока охотник управится с миской обжигающей каши. Когда ужин был съеден, Витри спросил охотника:

– Послушай, Тревинер, а ты помнишь своих родных, близких? Ты скучаешь по ним?

– Помнить – помню, – отозвался тот, наблюдая, как магиня укладывает миски и кружки в котелок из-под каши, чтобы идти их мыть на ручей. – Но скучать? Мы – разные люди, у нас разные интересы. Я ушел из дома мальчишкой и никогда не жалел об этом. Если я по кому-то и скучаю, то по Вальборну, и уверен, что и мой правитель меня не забывает. – Тревинер пошевелил палкой головешки костра. – Но еще больше я скучаю по Бетлинку. Мне некуда вернуться, я не могу въехать в его ворота, взбежать по лестнице… Проклятые уттаки!

Охотник замолчал. Витри, не зная, что сказать, чувственно вздохнул.

– Чайку бы еще выпить, – вспомнил Тревинер. – Кто сегодня солил кашу? Альмарен, я видел, это ты крутился у котла!

– Когда я мешал ее, она была совершенно несоленой, – откликнулся из-за костра Альмарен.

– Рубил бы лучше дрова вместо того, чтобы мешать варить кашу, – посоветовал ему охотник. – Запить твою стряпню и ведра воды не хватит.

Он снял с перекладины котелок с остатками чая, поискал кружку, но, вспомнив, что посуду унесли мыть, поднес черный край котелка ко рту.

– Ой! Тьфу! – Котелок выпал из рук охотника и покатился по земле.

– Жжется-то как! – Тревинер зафыркал, обдувая обожженную губу. – Ладно, там и было-то на донышке. – Схожу-ка я за водичкой… – Он отыскал на земле котелок и пошел к ручью.

– Я схожу, – заступил ему дорогу Альмарен. Пожав плечами, Тревинер отдал ему котелок и вернулся на свое место.

– Ну что я тебе говорил, парень! – сказал он Витри, когда маг скрылся за кустами. – Чудак! Витри рассеянно кивнул.

– Ты живешь такой жизнью, Тревинер, и ты счастлив? – спросил он в продолжение своим мыслям.

– Разве по мне этого не видно? – бодро ответил тот. – Только ты, Витри, не думай, что такое счастье подходит каждому – я ведь вижу, куда ты клонишь. Не примеряй на себя мою жизнь. Не может быть счастлив тот, кто взял себе чужую судьбу. Пробуй, ищи, и, если повезет, ты отыщешь и свою долю.

Витри задумался.

– У нас в селе никто не ищет свою долю, – сказал он наконец. – Просто живут, и все.

– Если бы каждый знал, что ее нужно искать, мир был бы полон счастливых людей, – ответил охотник. – Большинство живет, оглядываясь на других, перенимая себе чужое, мучая себя и своих близких.

– Ты ушел из дома, когда понял это?

– Ну конечно нет. Я был строптивым, скверным мальчишкой, мне не нравилась моя жизнь, и я сбежал. Я понял это позже, когда стал взрослым.

Витри вновь замолчал, размышляя над словами Тревинера.

– Что-то долго его нет, – вспомнил он об Альмарене, ушедшем за водой. – Я сбегаю узнаю, что случилось.

– Сиди! – Пальцы охотника неожиданно жестко легли на плечо Витри.

– Что нам с тобой эта кружечка чаю? Успеем мы ее выпить.

Когда Альмарен наконец появился из-за кустов, котелка с ним не было. Тревинер вгляделся в лицо мага и наклонился к Витри, морщась, будто от зубной боли.

– Не повезло парню на этой прогулке, – шепнул он лоанцу. – Молодой еще, бестолковый, ничего не умеет. Ну, зачем он так подставляется? Объяснил бы я ему, как надо, да он все равно слушать не станет.

Альмарен, не глядя вокруг, прошел мимо костра. Оба собеседника молча следили, как он переступил через разбросанные вещи и уселся поодаль, прислонившись к дереву.

– А как надо, Тревинер? – тем же шепотом спросил Витри.

– Что бы ты, парень, ни чувствовал, никогда не подавай вида, что ты от нее зависишь, что готов принять любые условия. Как бы дело ни обстояло, оно от этого только ухудшится. Понимаешь?

Витри вспомнилось, как Лайя называла его тюфяком, как говорила, что выйдет замуж только за героя.

– Представь себе, Тревинер, еще как понимаю…

Эта бессонная ночь показалась Альмарену бесконечной. Он снова и снова вспоминал подробности разговора у ручья, сотни раз возвращаясь к каждому слову. Какая усталость была в ее глазах, каким печальным был ее голос: «Не говори мне ничего, Альмарен. Какая глупая жизнь, сколько потерь, а теперь еще и это… Прошу тебя, избавь меня от этого груза!» Но он не замолчал, потому что казалось невозможным, невероятным, чтобы ей было не нужно все, что он чувствовал к ней. Ему это и сейчас казалось невероятным, хотя она сказала, что не может забыть человека, которого давно нет в живых.

На следующий день они пересекли дорогу, ведущую с Оранжевого алтаря в Келангу. Всем было радостно встретить хоть какой-то признак человеческого жилья. Над восточным краем леса показались острые голубоватые верхушки скал Ционского нагорья, а к вечеру путников остановил берег Тиона, поворачивающего здесь с востока на юг.

С Чианы сняли мешки, и каждый взялся за привычную работу – Альмарен ушел за водой, магиня занялась кухней, а Тревинер и Витри разбрелись по лесу в поисках дров.

Витри углубился в лес, чтобы найти сушняк потолще, набрал подходящих веток и поволок их к стоянке, но зацепился за встретившийся на пути кустарник. Вытащив все ветки на ровное место, лоанец разогнул спину и вдруг обмер от неожиданности. За доли мгновения он осознал, что к нему приближается человеческая фигура в бесформенном, мерцающем голубоватым светом балахоне.

– Витри, это ты?! – позвала она. Витри увидел, что существо в балахоне очень похоже на погибшего Шемму.

«Какой ужас! – пронеслось у него в голове. – Привидение!»

– Ты не узнаешь меня, Витри?! – воззвало привидение.

«Он пришел, чтобы взять меня с собой!» – догадался Витри.

Вскрикнув от ужаса, он бросился бежать к стоянке. Привидение с громкими криками «Витри! Постой, Витри! Подожди!» погналось за ним.

Витри бежал по лесу, призывая на помощь, за ним, пыхтя и топая, неслось привидение. Его друзья, всполошенные криками, помчались к нему навстречу, впереди – Тревинер с луком наготове. Витри добежал до них, задыхаясь. Он никак не мог выговорить, что с ним случилось, но они сами увидели светящуюся фигуру, испуганно остановившуюся поодаль.

– Витри, это я, Шемма! – завопила фигура.

– Там… Там… – Витри замахал на нее рукой. – Привидение…

– Что ему нужно? – спросила Лила.

– Это мой погибший односельчанин – Шемма. Он зовет меня к себе.

Мне говорили, что они забирают людей с собой.

– Витри, я живой! Я настоящий! – позвало привидение. – Пощупай меня, если не веришь!

– Нет уж! – с дрожью в голосе ответил Витри, хотя и чувствовал себя увереннее рядом с друзьями. – К тебе подойдешь, а ты и утащишь меня в скалы!