Викинги. Потомки Одина и Тора - Гвин Джонс

После заключения договора викинги на целых четырнадцать лет оставили Уэссекс в покое. Датские поселенцы в Нортумбрии, Восточной Мерсии и Восточной Англии не то чтобы особенно стремились перековать свои мечи на орала, но Уэссекс оказался крепким орешком, а у них у самих теперь хватало забот — и усадьбой управлять, и землю пахать, и ухаживать за скотиной, а еще вдобавок родичей перевезти в новый дом. В краях, где прежде процветали грабежи, ныне люди мирно трудились, и профессиональным пиратам, не имевшим земли и не желавшим ею обзаводиться, пришлось искать себе развлечений где-нибудь в другом месте. Франкская империя предоставляла их в изобилии, и те четырнадцать лет, на которые Англия получила передышку, ознаменовались массовыми нашествиями викингов во Франции и Нидерландах. Под ударом оказались все области по берегам рек, по которым могли подняться викингские корабли, а таких было немало. Карл Лысый, обязанный своей дурной славой настолько же клевете, насколько собственным неудачам, умер в 877 г., и его сын и наследник Людовик Заика пережил его на восемнадцать месяцев. Западно-Франкское королевство поделили между собой два сына Людовика Заики, а Прованс достался Бозону, который, очевидно, не имел на эти земли никаких прав, но при том был единственным достойным кандидатом. К 884 г. оба брата умерли, и королевство прибрал к рукам Карл Толстый, к тому времени уже завладевший большей частью Восточно-Франкского и не меньшей долей Центрально-Франкского королевства. Но все надежды на то, что вновь объединившаяся империя сможет избавиться от надоедливых викингов (а заодно и от сарацинской угрозы), оказались пустыми иллюзиями. Карл Толстый не был сильным властителем. Он в полной мере проявил свою беспомощность уже в 882 г., когда не только позволил объединенному войску данов под командованием Годфреда, Сигфреда и Орма беспрепятственно уйти из Эльслу с 2800 фунтами серебра в качестве памятного подарка, но и повел очень опасную игру, сделав Годфреда практически полновластным правителем части Фризии. Годфред как политик мыслил весьма ограниченно, поэтому Карлу не пришлось расплатиться сполна за подобный промах. После организованного им в 885 г. убийства Годфреда ситуация даже обернулась к его выгоде, но подданные доверяли Карлу еще меньше, чем его предшественникам. Разорительные викингские набеги тех лет перечислять можно долго. Шельда, Маас, Сомма, Марна, Сена, Луара, Майенн, Эна и Уаза служили викингам прекрасными дорогами; Кельн, Аахен, Трир, Льеж, Руан, Париж, Суассон, Байе, Сен-Ло — таков далеко не полный перечень городов, познавших жестокость пиратов. Самым значительным из событий этого периода стала осада Парижа, начавшаяся в конце ноября 885 г. и продолжавшаяся целый год. Тогда, поистине, многое решалось и для данов, и для франков, поэтому неудивительно, что обе стороны держались с яростным упорством. Париж не был столицей ни при Карле Великом, ни при Карле Лысом, но теперь значение этого города на политической и географической карте империи открылось в полной мере. Он был ключом ко всей Франции и архиепископ реймсский не сильно преувеличивал, когда писал в своем известном письме к Карлу Толстому, что, потеряв Париж, тот потеряет все, ибо враги смогут контролировать Марну, Сену и Йонну и весь север, до самого Реймса, будет лежать у их ног. Даны изначально попытались пробиться через парижские мосты просто в надежде на богатую добычу, но ситуация сложилась так, что для них стало уже делом принципа добиться своего. Для защитников Парижа — графа Эда и аббата Жоселина — решение всех проблем — политических, религиозных, династических — свелось в конечном счете к одному: к тому, чтобы преградить путь норманнам. Даны пообещали, что не тронут город, если им разрешат свободно подниматься вверх по Сене, но предложение было отвергнуто. Мощные атаки в январе 886 г. не имели успеха. Мосты, частично разрушенные при помощи специальных орудий, вдобавок пострадали от паводков, так что по реке теперь можно было пройти. Огромное войско окружило Париж и начало грабить окрестные земли. Но после всего случившегося город казался восточным франкам настолько лакомым кусочком, что они пожелали отбить его, и Карл Толстый принял в этом участие. Датскому конунгу Сигфреду надоело все это предприятие, и он, взяв смехотворные откупные в 60 фунтов серебра, уплыл вниз по Сене, но осада продолжалась. Жоселин заболел и умер, и граф Эд теперь руководил обороной в одиночку. Он проявлял немалое рвение и мужество: в частности, он сумел выбраться из города и передать Карлу просьбу действовать незамедлительно, после чего с боем пробился назад, чтобы поддержать боевой дух горожан вестью о приближении императорского войска. Карл действовал лениво и неумело, но в октябре он был на Монмартре — в достаточно выгодной позиции. Однако Эд и его доблестные сподвижники напрасно надеялись на скорое возвращение домой. Вместо того чтобы нанести, наконец, решительный удар, Карл начал переговоры с данами, милостиво позволил им разорить земли не слишком лояльной Бургундии, пообещал пропустить их вверх по Сене, тем самым сведя на нет все героические усилия парижан, и, чтобы скрепить сделку, выплатил викингам 700 фунтов серебра. Возможно, с точки зрения государственной политики это был правильный шаг, но франки сочли его просто трусостью. В начале 888 г. они низложили Карла и империя, сотворенная когда-то усилиями Карла Великого, была поделена в очередной раз. Правителем западного королевства, Нейстрии, стал Эд, защитник Парижа. В 889 г. после жестокого сражения он выплатил данам 700 фунтов, которые обещал им Карл, и норманнские корабли никогда больше не нарушали покой парижан.

Обитателям других областей империи не так повезло, но после массовой смены правителей у людей появились возможность и желание сопротивляться. В 891 г. доблестный Арнульф, побочный сын Карломана и король восточных франков, разбил викингов при Левене, и те, кто остался в живых из огромного норманнского войска, направились на запад, в Булонь, и на 250 кораблях отплыли в Англию, в Кент, захватив с собой женщин, детей, коней и весь скарб. В разграбленных землях негде было запастись провизией, и это также заставило викингов поторопиться. Одновременно наш старый знакомый Хэстен, которому жизнь в Бретани пришлась не по душе, появился в устье Темзы с 80 кораблями. Внешне в Англии мало что изменилось с тех пор, как викинги были здесь последний раз. Однако перемены произошли, и не к выгоде данов. Кеолвульф еще чеканил свою монету в восточной Мерсии после 880 г., но к 883 г. там пришел к власти твердый и решительный эрл по имени Этельред, без колебаний поддержавший Альфреда в его борьбе с захватчиками. Он взял в жены старшую дочь короля Этельфлед и до конца дней хранил верность уэссекскому королевскому дому. В 886 г., в год осады Парижа, Альфред отбил у данов Лондон и великодушно отдал этот мерсийский город под власть Этельреда. В Англосаксонской хронике сообщается, что после этого "все англы приняли его (Альфреда) владычество, кроме тех, кто был пленниками данов". Таким образом, Альфред стал теперь королем не только Уэссекса, но и всех свободных англосаксов. В качестве такового он заключил в 886 г. еще один договор с Гутрумом, в котором определялась система штрафов, защищавшая жизнь и собственность англосаксов, оказавшихся во власти данов. Это был договор двух равных и правомочных властителей, но Альфред прекрасно знал, что никакие соглашения не помешают обитателям Данело поддержать своих родичей и соплеменников, если те вернутся с континента и снова примутся грабить Англию. В 892 г. он заручился клятвами, гарантировавшими нейтралитет Нортумбрии и Восточной Англии, и взял в Восточной Англии заложников, однако все эти меры ничего не дали — в тот же год началась война, и в течение четырех лет нортумбрийские и восточноанглийские даны предоставляли убежище своим сородичам, присылали им подкрепление и всячески помогали им на суше и на море. Без их поддержки огромному войску Хэстена пришлось бы плохо. Англосаксы действовали быстрее и намного успешней, чем раньше, ибо Альфред сумел решить одну из главных проблем, возникающих при сборе ополчения: кэрлы-землепашцы не слишком хотели воевать подолгу вдали от дома. "Король, — говорится в Англосаксонской хронике, — поделил свое войско на две части, так что всегда половина воинов была дома, а половина несла службу, не считая тех людей, которые держали бурги". Выход не идеальный, но организованное таким образом ополчение стало действовать гораздо эффективней. Кроме того, Альфред ввел в действие целую сеть крепостей — бургов, покрывавших всю территорию его королевства. Каждый бург защищал определенную область: ее жители могли укрыться за его стенами в случае опасности; в обмен на это они должны были поддерживать укрепления в порядке и при необходимости присылать нужное количество людей для обороны стен. Наследник Альфреда Эдвард установил норму в четыре человека на пять метров стены или земляного вала, и с каждой гайды земли должен был быть выделен один человек. И наконец Альфред построил корабли — большие суда, служившие для обороны, которые "не были похожи ни на фризские, ни на датские, а были такими, какими задумал их сам король, когда решал, как лучше". Эти корабли на шестьдесят скамей не часто принимали участие в сражениях, но сама возможность настичь врага и дать ему отпор в его родной стихии поднимала дух войска. От сообщений Англосаксонской хроники и Хроники Этельверда о военных кампаниях 892–896 гг. остается общее ощущение, что даны, как обычно, пользовались полной свободой передвижений и инициатива оставалась в их руках, но англосаксы сопротивлялись более планомерно, реагировали быстрее и их действия в совокупности оказывались столь успешными, что даны уже не чувствовали себя победителями. Альфред и его главные военачальники — Эдвард и Этельред — вели оборонительную войну, но, говоря современным языком, использовали тактику ответных ударов: они принимали бой, когда его им навязывали, и причиняли изрядный ущерб противнику, прежде чем тот успевал скрыться. Нападавшие, если не были разбиты, с нетерпением ждали сигнала к отступлению. Два датских войска действовали иногда вместе, иногда по отдельности, а в промежутках совершали грабительские набеги в окрестностях своих укрепленных лагерей. Как обычно, они опустошали все, что могли, и собирали большую добычу, но дважды награбленное у них отняли. Один раз англосаксы захватили датский лагерь у Бенфлита — со всеми кораблями, женщинами и детьми, которые оставались там под охраной, — Альфред проявил тогда редкостные человечность и милосердие. В нескольких случаях наступление данов удавалось остановить на довольно длительное время. Англосаксонский король вдумчиво постигал военную науку: в 893 г. он изгнал честерских данов из Мидленда, уничтожив все посевы и забрав весь скот, которые были в их досягаемости, после чего тем волей-неволей пришлось отправиться в Уэльс. В 895 г. он отрезал врагов от их лагеря на Ли, в 30 километрах от Лондона, перекрыв реку и выстроив укрепления на обоих ее берегах, так что викинги не могли вывести свои корабли. В 896 г., когда война практически закончилась и большая часть викингского войска вернулась в Данело или уплыла за море, Альфред выслал девять своих новых кораблей вдогонку за шестью кораблями из Нортумбрии и Восточной Англии, грабившими Девон и остров Уайт. Этот эпизод на первый взгляд кажется незначительным, но Хроника не зря уделяет ему внимание. В первом столкновении пали все люди с двух датских кораблей, а на третьем уцелело всего пять человек. Во второй схватке команды трех других кораблей понесли такие потери, что два из них не могли идти на веслах и их выбросило на берег в Суссексе. Когда пленников доставили в Винчестер к королю, он немедля приказал их повесить, словно это были не воины, а обычные разбойники. Несколько израненных людей на последнем корабле принесли в Восточную Англию весть об этом горестном поражении.