Твердые орешки - Ефим Петрович Чеповецкий

— Добро, — сказал отец. — Если ты, Вова, такой хороший парень, то, кроме спасибо, тебе за это ничего не скажем.

— Конечно, конечно, — засуетилась мама. — Ты нам окажешь большую услугу. — Она тут же достала из сумочки двадцать копеек и дала их мне. — Вот возьми. Если у тебя по плану будет культпоход в кино, то пусть и деньги будут.

Я взял деньги и сказал:

— Пожалуйста, я с удовольствием… Мне не трудно.

На другой день иду из школы домой и думаю, какие уроки раньше делать: алгебру или сочинение писать?.. Вдруг, смотрю, навстречу Жук летит.

— Вовка! Вовка! — кричит. — Правда, мы сегодня в кино пойдем?

— Почему сегодня? Я еще даже план не составил.

— По плану — кино! — говорит Жук. — Нам же мама деньги дала!..

И приготовился плакать. Мне его жалко стало. Он, бедный, один во дворе целый день скучает. «Ладно, — думаю, — раз он так просит, надо идти. Сейчас еще на детский сеанс успеем». Хотел я ему сказать, что согласен, да посмотрел на него, и тошно мне стало: грязный он, как поросенок, будто носом землю рыл.

— Вот что, — говорю, — если хочешь, чтобы мы в кино пошли, сбегай домой и умойся.

— Тогда мы опоздаем! — заупрямился Жук. — Я лучше здесь умоюсь. — И показал на дворника, который из шланга двор поливал.

Не успел я Жука остановить, как он побежал прямо к струе, начал ловить руками воду и мазать по щекам. Всю грязь по лицу размазал.

«Так дело не пойдет, — решил я. — Надо самому его умыть: мне, как шефу, это положено». Подбежал я и тоже начал воду ловить. Тут кто-то дворника позвал, он отвернулся, шланг опустил, и нас окатило с головы до ног.

— Ну, что теперь будем делать? В таком виде идти нельзя, надо просохнуть.

— Ага, просохнуть! — захныкал Жук. — По дороге просохнем, по дороге даже скорей… — И давай тянуть со двора.

Вышли на улицу. Жук сразу повеселел. Начал скакать, что-то выкрикивать, потом сам взял меня за руку и говорит:

— Ты меня, Вова, покрепче держи, потому что я все время на мостовую хочу сбежать.

Я ему руку так сдавил, что он даже запищал.

А тут новое дело. Увидел Жук трамвай и кричит:

— Надо сесть в трамвай. Скорей доедем!

— Куда же тут ехать? Кинотеатр рядом.

— Все равно надо ехать! — уперся Жук. — Надо! Надо!

«Ладно, — думаю, — заодно и покатается. Запишу как мероприятие».

Стали в очередь, а Жук тянет вперед, к передней площадке, и кричит:

— Идем через переднюю! Тебя с ребенком пропустят. Даже папу со мной пускают!..

Нас действительно впустили.

— Стой здесь, — говорю ему.

— Нет, сядем! С детьми нужно сидеть!

Тут как раз нам места уступили. Пришлось сесть.

Кондукторша с конца вагона кричит:

— Граждане, кто вошел через переднюю площадку? Передавайте на билеты!

— Сиди и помалкивай, — моргаю ему. — Нам всего одну остановку ехать. — А сам в кармане деньги щупаю. Там ровно двадцать копеек. Если взять билеты — в кино не попадем.

— Возьми билеты! — закричал Жук. — У меня больше метра росту.

Вдруг какая-то тетушка стыдить меня начала:

— Ай-яй-яй! Сам без билета едешь и меньшого учишь!

Я, конечно, немедленно деньги передал. Тут как раз трамвай остановился. Жук кричит: «Приехали, приехали!» — и к дверям. Я его за руку.

— Стой, а сдачу! Сдачу! — кричу кондукторше.

Трамвай снова пошел. Жук руку выдернул и к дверям: чуть на ходу не соскочил. Меня аж в пот бросило.

Сошли на второй остановке. Два лишних квартала проехали. Обратно идем. «Ну, — думаю, — уж лучше бы с кроликами возился, чем с таким Жуком дело иметь. Больше никогда с ним в трамвае не поеду».

Наконец пришли в кино. Я ему и говорю:

— Если на картину не попадем, не обижайся. У нас денег только на один билет осталось.

— А нас на один пропустят. Я же маленький.

— Теперь-то ты маленьким стал. А знаешь, что на детские сеансы даже трехлетнему клопу билеты брать надо?..

Картина шла «В мире безмолвия», цветная, приключенческая, про глубины океана. Наши ребята смотрели, говорят, сильная вещь. «Эх, — думаю, — жалко будет, если не попадем». В общем встал я в очередь и, конечно, только один билет взял. Потом пошел на разведку, посмотреть, как контролерша пускает. Вижу, не очень придирается, но билеты у каждого спрашивает. Начал я строить планы: «Если билет в левую руку возьму, а Жука правой держать буду, будто он мой младший братишка, может, пропустит».

Взял я Валерку за руку и говорю:

— Пригнись и помалкивай.

— Хорошо, — шепотом отвечает Валерка. — А где наш билет?

— Тише, у меня.

— Дай его мне!

— Нельзя, не пустят!

— Отдай! — закричал Жук. — Это мой билет! Моя мама деньги давала! — И вырвал билет.

Не успел я оглянуться, как он уже контролерше его протянул. Та порвала его, Жука пропустила и ко мне обращается:

— Давай билет, чего смотришь?

— Я с ним, — говорю. — Мы вместе…

Посмотрела контролерша на меня сердито и срамить начала:

— И не стыдно? Такой здоровый, а к малышу примазываешься! Он вдвое меньше тебя и то с билетом идет!..

Мне очень стыдно стало. Я покраснел и говорю:

— У нас денег не хватило… Мы вместе, честное слово…

Вдруг из зала голос Жука раздался:

— Тетенька, он со мной! Он мой подшефный! Он маме обещал!..

Тут ребята сзади как нажали — я и влетел прямо в зал. Контролерше не до меня было, она у других билеты проверять стала. Догнал я Жука и со злости щелчок ему в лоб закатил. А он хоть бы что, смеется. Побежал в первый ряд и кричит:

— Вовка, сюда! Тут место есть!

Я подхожу, а там всего одно место. Слева девчонка сидит, а справа — какой-то верзила. Жук на свободное место сел и давай верзилу сталкивать.

— Вставай! — кричит. — Здесь Вовка сядет!

— Отстань, я раньше занял.

— Нет, встань! Надо маленьким уступать! — И лезет в драку, машет кулаками и кричит: — Я Вовке скажу! Он тебе