Александр Суворов. Первая шпага империи - Замостьянов Арсений Александрович

Плотно преследуя неприятеля, авангард Багратиона преследовал французов до деревни Нешталь и с ходу занял её. Но сказались усталость, недостаток патронов и наступившая темнота. Русские воины были отброшены обратно к Ридерну, где и заночевали. Ночь прошла беспокойно, в постоянных, хотя и не очень настойчивых атаках французов.

После прибытия резервов французы получили значительное превосходство в силах, и с утра бой разгорелся с новой силой. Войска Багратиона овладели Нетшталем, захватив не одну сотню пленных и знамя. Однако основной ареной боевых действий стала деревушка Нефельс. Там разгорелось самое кровопролитное противостояние. Нефельс не менее пяти раз переходила из рук в руки… В конце концов русским удалось закрепиться в этом селении. Сказалось суворовское упорство Багратиона. Но французы не прекращали атак. И тут к Петру Ивановичу прискакал казак от Суворова с приказом отступать к Нетшталю. Авангард уже выполнил задачу, французам не удалось остановить движение русской армии на Гларус. Теперь следовало избегать новых потерь.

Вечером 20 сентября главные силы русской армии сосредоточились у Гларуса. Прибыл туда и Суворов.

В наше время в тех краях находится замечательный музей полководца.

Эта двухдневная битва навсегда вошла в историю войн как образец отваги русского арьергарда. Они были действительно чудо-богатырями, русские герои Мутенской долины.

Пока войска Ауфенберга и Багратиона, опрокидывая врага, пробивались к Гларису, французы сделали ставку на уничтожение суворовского арьергарда в Мутенской долине. Таков был замысел Массены: отрезать корпус Розенберга от основных сил Суворова, нанести ему потери, принудить к капитуляции. Без своего могучего «хвоста» зажатая в Альпах армия значительно теряла в боеспособности.

Командовал арьергардом Андрей Григорьевич Розенберг, полный генерал, ветеран многих кампаний, показавший чудеса стойкости под командованием Суворова. Пришло время рассказать о нём чуть подробнее. По происхождению — из курляндских дворян. Во время Швейцарского похода ему шёл седьмой десяток, Розенберг был всего лишь на десятилетие моложе Суворова. Андрей Григорьевич получил боевое крещение, будучи гвардии капралом, в сражениях Семилетней войны. Там не раз был ранен и завоевал офицерский чин. В 1778–1779 годах участвовал в боевых действиях против конфедератов в Польше, с которыми чуть раньше сражался и Суворов. В 1797 году он получил высокий чин генерала от инфантерии. Случилось это, когда граф Рымникский пребывал в опале… Этот штрих, несомненно, вызывал недоверие Суворова: Павел I, строго и несправедливо наказав многих соратников Александра Васильевича, возвысил генерала Розенберга, который отнюдь не мог похвастать подвигами в русско-турецких войнах… И потому в первые недели Итальянского похода Суворов не жаловал императорского выдвиженца, не доверял ему. Подчас придирался, явно предпочитая старому генералу молодых храбрецов вроде Багратиона. Розенберг терпел и честно учился у Суворова. К концу Итальянского похода он стал одним из лучших знатоков суворовской науки побеждать, и в Альпах Суворов доверял Розенбергу безоговорочно. И не прогадал. Андрей Григорьевич был надёжен как скала. Во время марша на Гларис войскам Розенберга была доверена почётная и опаснейшая миссия: сдерживать наступление Лекурба и самого Массены. По существу, на плечи этих чудо-богатырей легла ответственность за исход всего похода. И они спасли армию.

Массена считал, что судьба всей операции решится именно в Мутенской долине. Потому он и сам поспешил туда, чтобы лично командовать французскими войсками в этой битве. Французам удалось стянуть к долине 18-тысячную армию.

Войска Розенберга остановились под Мутеном 18 сентября. Первоначально их было около четырёх тысяч, ночью к ним присоединилось ещё около трёх тысяч воинов. Они охраняли тыл суворовской армии. Соотношение сил складывалось для русской армии угрожающее.

В передовых частях, которыми 18–19 сентября командовал генерал Максим Ребиндер, сражались стрелки-егеря майора Ивана Сабанеева. Им и довелось первым принять на себя удары французских отрядов. Это были небольшие стычки, разведка боем. В ночь на 19 сентября и поутру несколько раз азовцам приходилось отстреливаться. Однако масштабные события начались после полудня.

Первые полчаса боя французам удались. Свежие, сытые, они бодро навалились на русские передовые части, и не без успеха. Когда французы подошли к русским позициям на 50 шагов, наши богатыри слаженно пошли в штыковую. Этот порыв тут же заставил галлов отступить, но их офицеры действовали расторопно, перестроили свои ряды и снова двинулись в атаку.

«Ребята, у нас отняли пушку! Вперёд!» — закричал Ребиндер, один из опытнейших суворовских генералов, которым армия верила безоговорочно. Один из немногих, кого Суворов называл, как сына, по имени — просто Максимом. Его приказ придал сил дрогнувшим бойцам. Они бросились в контратаку и отбили у французов орудие… Солдатам этот призыв запомнился как переломный момент в сражении. Вскоре наконец появились и основные силы Розенберга, поддержавшие усталых бойцов Ребиндера. Дружного штыкового удара французы не вынесли. К вечеру они отступили к Швицу. С тяжёлыми ранениями покинул поле боя Сабанеев — один из героев Мутена. Первая атака была отбита, и многие надеялись, что французы после такого урока не рискнут повторно испытывать на прочность русских в Мутенской долине.

Как бы не так. На следующий день Массена, получив пополнение, возобновил наступление, бросив в бой около 15 тысяч солдат. Передовым отрядом корпуса Розенберга — своеобразным авангардом арьергарда — командовал Милорадович. Атаку на русские позиции возглавил сам Массена. Сначала за дело взялись стрелки. За ними колоннами развернулась французская армия. После ожесточённой перестрелки отряд Милорадовича, принимавший на себя французский удар, стал отступать. Отступал он по-суворовски, заманивая врага за собой, ни на минуту не теряя нитей управления своими солдатами. Кульминацией стал изящный манёвр: отступающий отряд ловко разделился на две половины, которые сдвинулись на фланги, а перед наступающими французами предстали основные силы корпуса Розенберга. На войска Массены этот приём произвёл сильное впечатление. Но офицеры подбадривали солдат, напоминали им о численном превосходстве.

Розенберг построил весь свой корпус в линию батальонных колонн перед Францисканским монастырём, перекрыв широкую долину. Выждав, пока враг приблизится на расстояние 100 шагов, артиллеристы начинали палить. Французы приближались.

И тут случилось обыкновенное чудо. После первого залпа с мощным криком «Ура!» русские бросились на врага в штыковую атаку. Каждый солдат действовал по суворовской науке: «За одного битого двух небитых дают», «Штыком коли крепко». И вот уже русские барабаны зазвучали громче французских. Равновесие в бою удерживалось недолго. В гуще рукопашной схватки у французов не было шансов. Их ошеломил русский штыковой удар. Для большинства солдат и офицеров армии Массены в те минуты главной стала одна идея: «Спастись!» Превозмочь себя они не смогли. И вот уже захваченные русскими французские пушки били по своим.

Унтер-офицер Иван Махотин в пылу сражения добрался до самого Массены, схватил его за воротник и сдёрнул с лошади. На помощь своему генералу поспешили французские офицеры. Одного из них Махотин заколол штыком, но Массена успел спастись. В руках Махотина остался только золотой эполет… Французы не выдержали яростного рукопашного боя, напропалую дрогнули. Они беспорядочно отступали, бросая раненых. Целые отряды сдавались на милость победителям. «Они отступали к Бюолю и Хинтербергшутцу, но и там их преследовали русские солдаты. Французы бежали сломя голову, карабкались в гору, многие срывались в быструю реку Муотту. По всей долине остались следы той битвы, а русские так и гнали французов за поля», — гласит дневник Франца Бетчерта, местного церковного старосты.

Французы всё-таки предприняли ещё одну попытку удержать фронт. Их арьергард занял укрепления возле ущелья, разместив в укрытии артиллерию. Однако и эти батареи продержались недолго. Русские атаковали их и с фронта, и со скал, пробравшись во фланг противника обходными путями, и заставили ретироваться.