Рыжий 2 - Alex Berest
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В самом начале подвала, спугнули стайку мальчишек, у которых, судя по витавшему в коридоре табачному дыму, здесь была курилка. Дождались пока стихнет их топот и потащили кресла в самый дальний закуток.
Достав нож, я без жалости вспорол кожаную обивку кресла которое стояло рядом с бабулей. Бинго!!! В переплетении соломы набивки в свете тусклого освещения, проявились пачки фиолетовых купюр.
— Забирай, — сказал я бабушке и направился ко второму креслу.
Под его обивкой оказался небольшой квадратный пакет из толстой бумаги. Даже не заглядывая в него, переместил находку в свой рюкзак и начал вспарывать кожу на спинке кресла. Обшарив открывшиеся пространство, обнаружил только небольшую, круглую и жестяную коробку из под леденцов «монпансье», которую тоже сунул в рюкзак.
А развернувшись к бабуле, обнаружил, что та застыла соляным столбом, держа в каждой руке по банковском упаковке четвертаков.
— Очнись, — толкнул я её в плечо. — Собирай и прячь. Не тормози. Давай, давай.
Сам начал вытаскивать пачки из кресла и подавать старушке, которая слава Минфину, наконец отмерла и стала прятать находки в специально пошитую для этой акции, поясную сумку. Я же, вскрыв спинку и второго кресла, вытащил еще несколько пачек двадцатипятирублёвых купюр. Считать потом будем. Главное, ничего не оставить в креслах.
Пока бабушка паковала найденное в сумку, а потом закрепляла её у себя на теле под рубашкой и платьем, я досконально обыскивал кресла. Но больше ничего не нашел. Кресла оставили в подвале. Или детишки их доломают, или какие-нибудь рачительные хозяева приберут.
После того как выбрались наружу, обратил внимание на поведение бабули. Она как будто впала в какой-то ступор. На мои вопросы отвечала односложно. В общем, была, как говориться, в неадеквате. Шла куда я её вел, выполняла что я ей говорил, но и всё. Честно сказать, я перепугался. Подумал, что она с ума сошла при виде такого количества денег. И нафига я всё это затеял?
Зато теперь вполне спокойно и без утренних испугов путешествовала на метро. По моей команде заходила на эскалатор и сходила с него, поворачивала где надо и безропотно ждала когда нужно было ждать.
Испугавшись за её психическое здоровье, я тоже погрузился в мрачные мысли: «кто виноват и что с этим делать?». Поэтому и не сразу понял, что мы проскочили нужную на станцию метро «Улица 1905 года» и подъезжали к «Горьковской». Решил не дёргаться и не пытаться перейти на красную линию на следующей остановке «Площадь Свердлова», а доехать до знакомой мне станции «Павелецкая».
Доехали, перешли на кольцевую, а тут столпотворение. Обеденный перерыв и куча народу едет по своим делам. Встали третьими или четвертыми от края платформы и я прикидывал успеем мы влезть в вагон или нет, ну и передвинул чуть-чуть бабулю вперёд, а та толкнула стоящую перед ней дородную женщину. Которая начала разворот к нам, видимо в попытке высказать всё что она думает про невоспитанных гостей столицы.
Но при развороте, сама, плечом, толкнула какого-то военного. Который от её толчка, влетел в спину другого военного, стоявшего на краю платформы. И тот, не удержавшись, рухнул вниз на рельсы. Коротко сверкнуло электрической вспышкой, закричали люди, стоявшие на краю, и толпа подалась назад, оттеснив нас с бабулей в сторону.
— Что? Что произошло, внучек? — отмерла к моей радости бабуля. — Мы в метро? Еще не доехали?
— В метро. Скоро доедем… начал я ей говорить, но был прерван громкими криками со стороны путей, на которые упал военный.
— Дудаева[92] убили! Генерала Дудаева убили! — кричал надрывно кто-то.
Вот не было мне печали. Поехал Евгений за кладом в Москву и случайно грохнул Дудаева. А как теперь Чечня без него будет? А, ладно, может и не он это, а какой нибудь другой генерал. В Москве их — как песка на берегу реки. Надо ноги делать, пока спецслужбы не набежали.
— Пойдём, ба. Вон наш поезд подходит, — подхватил я под руку удивленную старушку и поволок к подходящему составу двигающемуся по часовой стрелке кольцевой дороги. Сколько нам так ехать? Восемь или девять станций? Ничего, выдержим.
Всю дорогу до станции метро «Комсомольская» бабуля пыталась выяснить что с ней произошло. И почему она не помнит как мы в метро спускались. Я же отнекивался и кормил её обещаниями поговорить потом и лучше всего вечером, в поезде.
На Казанский вокзал мы попали в начале третьего дня, а «Тихий Дон» отправлялся в половину шестого вечера. А значит нам еще, как минимум, надо было три часа где-то скоротать. Да и перекусить было бы неплохо. В моё время тут рядом KFC[93] был, а сейчас разве только пельменную найдёшь и буфеты с подозрительной вокзальной едой.
Побродив минут десять по вокзалу и постоянно шарахаясь от таборов азиат и цыган с мешками и сумками, уверенно потянул бабулю к залу ожидания «повышенной комфортности». Куда нас сначала не хотели пускать, заявляя что зал только для пассажиров с билетами в мягкие вагоны. Пришлось предъявлять наш билет.
В зале было вполне комфортно. Мягкие кресла, наподобие как в кинотеатрах, собственный туалет, который на поверку оказался кооперативным, а значит платным. И даже вполне неплохой буфет, где мы наелись свежих пирожных под чай. Так, незаметно, время до поезда и пролетело.
Назад нам попался тот же вагон и та же поездная бригада что везли нас сюда, только купе было другое. Проводники при нашем появлении не высказали ни грамма удивления. Видимо частенько у них пассажиры катаются сюда и сразу обратно.
Заказали чаю и сели серьёзно поговорить.
— Так что со мной случилось, Жень? — начала расспросы бабуля.
— Ты, когда закончила деньги паковать, впала в странный ступор. Кстати, о деньгах, они с тобой? Не потеряла?
Бабушка побледнела и, заставив меня отвернуться, полезла проверять наличие сумки.
— Висит, не потеряла, — и мы оба вздохнули с облегчением. — Ты рассказывай, не тяни.
— Ну, ты впала в ступор. Двигалась, когда я тебя вёл, делала, что я тебе говорил, но с совершенно пустым взглядом и отвечала только — да или нет. Перепугался — жуть. Думал у тебя кукуху унесло. Сам начал уже в панику впадать. А потом нас толкнули сильно в метро и ты
