Свет Йоги - Бхагаван Раджниш

На Западе вы не можете постигнуть этого. Что он сделал? Он ничего не сделал. Он просто увидел сон. Но это примитивное общество говорит, что если человеку это снится, это означает, что он хотел подраться, иначе, почему бы ему это снилось? Должно быть, в нем было это желание, спрятанное, подавленное. Что касается ума, то на уровне ума он совершил этот грех, поэтому он должен пойти к своему другу и рассказать, чтобы его гнев на тонком уровне не окружал его. Он должен рассказать ему обо всем, и попросить прощения, и подарить ему подарки.

Это настоящие подарки, и он их дарит просто из-за того, что ему приснилось, что он дрался. Но в этом обществе происходят чудеса. Постепенно ребенок вырастает, он перестает мечтать. Сны исчезают. Взрослый человек — это единственный человек, как считают в этом примитивном обществе, который не видит снов. Это кажется прекрасным. Естественно, психоаналитики не будут приветствовать такое общество, потому что их профессия в таком обществе не нужна.

Молодая девушка отправилась на встречу со своим психиатром, и он спросил ее, что она видела во сне прошлой ночью. Она сказала ему, что ей вообще не снились никакие сны этой ночью, и он тогда очень сильно рассердился и сказал: «Послушай, если ты не выполнила домашнего задания, как я могу тебе помочь?»

Сны становятся домашним заданием. Психоаналитики живут благодаря вашим снам. Они продолжают их анализировать. Но это что-то нелепое. Если вы не можете проанализировать собственных снов, кто это может сделать за вас? Психологическое время личностное, никто не может понять вас и ваши сны лучше, чем вы сами. Как, кто-то другой может понять их? Его объяснения будут лживыми, его объяснения будут его объяснениями. Когда Фрейд анализирует ваш сон, он объясняет по-своему. Когда Юнг анализирует тот же самый сон, он объясняет по-своему. Когда Адлер анализирует тот же сон, его объяснения другие. Что же вы можете думать об этом? Вы видели один сон, и три великих психоаналитика объясняют его по-разному.

Фрейд объясняет все сексом. Неважно, что вы видели во сне. Он найдет способ, как увязать это с сексом. Кажется, он сам был одержим сексом, он был великим пионером, он открыл великую дверь, но у него была определенная мания. Он боялся секса, и он боялся также других вещей. У него была такая мания, что он не мог перейти дорогу. Он очень боялся. Можете себе представить Будду, который бы боялся перейти дорогу? Этот человек сам был больным. Он настолько боялся разговаривать с людьми, что как раз для этого он создал психоанализ. В психоанализе психоаналитик сидит за занавеской, а пациент лежит на кушетке и продолжает рассказывать вам, а психоаналитик просто слушает. Они не общаются. Он боялся общаться. Когда он встречался лично с глазу на глаз, он всегда чувствовал себя неловко, и весь его ум привел к тому, что он все начал объяснять именно так. Это естественно. Так и должно быть.

Юнг все сводит к религии, все. Все, что вы увидели во сне, он будет объяснять так, что этот сон становится религиозным сном. Тот же сон, который Фрейд объяснял с сексуальной точки зрения, Юнг будет объяснять с религиозной, а Адлер все сводит к политике. Все это лишь амбиции, каждый страдает от комплекса неполноценности, каждый пытается обрести больше власти, он хочет властвовать. А сейчас уже существуют тысячи психоаналитиков по всему миру, и все имеют свои собственные различные объяснения. В психоанализе есть столько же школ, сколько и в христианстве, и каждый психоаналитик открывает свою собственную школу. А сам пациент никого не волнует. Это его сон.

Трудности какого-то психоаналитика входят в их анализ, в их объяснения, но так вы не сможете помочь. На самом деле, это еще все больше запутывает. Лучшее общество будет учить вас анализировать собственные сны. Никто не может определить точно, кроме вас, никто не приблизится ближе, только вы.

Прекрасная молодая женщина отправилась к психиатру. Врач посмотрел на нее несколько секунд и потом сказал: «Идите сюда, пожалуйста». Потом он нежно обнял ее и поцеловал. И когда, в конце концов, он ее отпустил, он прокомментировал свои действия: «Это решает мои трудности. Но как насчет ваших?»

У них собственные трудности, у них собственный ум, собственная одержимость.

На Востоке никогда не существовало ничего подобного психоанализу. Это не означает, что на Востоке люди никогда не осознавали мира психологии. Они осознавали его еще глубже, чем любое общество когда-либо, но мы на Востоке создали совершенно другой вид человека, который помогает другим. Мы называем такого человека гуру, мастером. В чем отличие между гуру и психоаналитиком? Отличие в том, что у психоаналитика есть собственные трудности, еще не разрешенные, а у гуру нет трудностей. Когда у вас нет трудностей, ваше видение ясное, и тогда вы можете поставить себя на место другого. Когда в вас нет никаких трудностей, никаких страстей, сложностей, одержимостей, нет ничего, вы полностью чистые в уме, ваш ум исчез, и вы достигли состояния не ума, и тогда вы можете видеть. Тогда вы не будете объяснять с собственной точки зрения, вы будете объяснять с вселенской точки зрения. Ваши объяснения станут жизненными.

Третье время — это истинное время, жизненное. Реальное время — это вообще не время, потому что реальное время — это вечность. Позвольте мне объяснить это вам.

Хронологическое время нейтрально. На Западе Зенон доказал это уже давно. На Востоке Нагарджуна доказал это настолько глубоко, что этот вопрос никогда не обсуждался больше. На самом деле, Зенон и Нагарджуна — это два человека, которые выдвигали неоспоримые доводы. Никто не мог опровергнуть их, их аргументы были настолько глубокие и абсолютные. Зенон и Нагарджуна говорят, что вся концепция времени, хронологического времени, нелепа. Позвольте мне рассказать вам несколько вещей об этих двух людях и об их анализе хронологического времени.

Они достигли высшей вершины анализа времени. Никто никогда не смог превзойти их или улучшить. Они говорят: «Что такое время?» Вы говорите: «Это процесс». Одно движение идет в прошлое и исчезает, другое движение идет из будущего в настоящее, остается там какое-то время, потом снова движется в прошлое и опять исчезает. Это процесс времени. И в одно мгновение может быть только одно время. Никогда два мгновения не могут соединиться вместе. Прошлое, будущее, и между ними находится настоящее.

Теперь Нагарджуна и Зенон говорят: «Откуда исходит это мгновение? Разве будущее уже существует? Если оно не существует, как из несуществующего может появиться настоящее мгновение?» И они создают трудность. Они говорят: «Куда движется настоящее мгновение в прошлом? Накапливается ли оно в прошлом?» Если вы говорите, что оно остается в прошлом, то оно тогда еще не стало прошлым. Если вы говорите, что оно было в будущем и только сейчас открылось нам, что оно всегда было в будущем, тогда Нагарджуна и Зенон утверждают, что вы не можете назвать это будущим, оно всегда было настоящим. Если будущее есть, то можно сказать, что будущего пока еще нет, потому что будущее как раз означает то, чего еще нет. Если прошлое есть, то прошлого нет, потому что прошлое означает как раз то, что перестало существовать.

Поэтому, какую бы возможность вы ни выбрали, если вы говорите, что будущего нет, и внезапно из пустоты появляется настоящее, они будут смеяться. Они скажут вам: «Вы говорите чепуху. Как из несуществующего может возникнуть существующее? И как существующее может погрузиться в несуществующее снова?» Они говорят: «Если с обеих сторон есть несуществующее, как посередине может быть существующее? Оно тоже должно быть несуществующим». И вот вы попали.

Потом они говорят: «Вы воспринимаете время как процесс, вы говорите, что одно мгновение соединяется с другим». Нагарджуна и Зенон спрашивают у вас: «Есть два мгновения. Как они связаны? Может, быть, есть третье мгновение между этими двумя, которое связывает их?» И снова возникает трудность, потому что для того чтобы быть связанными, им нужна связь. Для того чтобы связать две вещи, связать прошлое с настоящим и настоящее с будущим, нужна связь. Тогда - как существует эта связь? Из чего она состоит? Это может быть только связь времени. Получается, что между одним мгновением и другим есть другое мгновение, которое соединяет эти два, и тогда вместо двух появляется три мгновения, и снова их нужно соединить, и возникает безграничная прогрессия.

Посмотрите на два пальца. Нужен ещё один палец для того, чтобы их соединить. И тогда они превращаются в три пальца. Есть два отверстия вместо одного, две пустоты. Их нужно соединить, и они превращаются в пять. Еще больше промежутков нужно для того, чтобы соединить, и так далее и так далее.

«Хронологическое время, — говорят Нагарджуна и Зенон, — просто используется для удобства. Оно не имеет жизненного существования. Истинное время — это не процесс». Так говорит Нагарджуна. Если время само по себе процесс, то оно нуждается в другом времени. Например, вы идете. Вам нужно время. Вы должны прийти ко мне, в эту аудиторию Чжуан-цзы. Вы должны прийти из дома, у вас должно уйти пятнадцать минут для того, чтобы прийти сюда, и если бы не было времени, как бы вы могли прийти сюда? Ведь на то, чтобы сюда дойти, вам нужно время. Ходьба нуждается в процессе, вы нуждаетесь во времени. Любые процессы нуждаются во времени. «И теперь, — говорит Нагарджуна, — следующее. Если вы говорите, что время само по себе процесс, то оно нуждается в другом времени, в высшем времени, и это тоже процесс. Тогда оно нуждается в еще более высшем времени, и снова возникает безграничная прогрессия. Вы не можете решить эту трудность».