Жизнь за бессмертие - Борис Бабкин

— Там он намутил водички, — усмехнулся абонент. — Но его убивать им даже невыгодно. Большие деньги теряют. А у Алуева было что взять. А с трупа…

— Как только за что-то уцепишься, — попросил Пончиков, — сразу со мной свяжись.

— Хорошо, Валерий Аркадьевич, — пообещал Косин.

— Действуй, Костя, — сказал Пончиков.

— Зачем тебе это, Валера? — прикурив, спросила полнотелая женщина.

— Знаешь, Леся, — усмехнулся Пончиков, — как говорят, много будешь знать, скоро состаришься. А есть еще более точное выражение. Кто много узнает, тот долго не живет, — уже серьезно закончил он.

— Подумаешь, секрет, — недовольно проворчала Леся.

— Ты мне вот что скажи, — налив в бокалы шампанского, подошел и отдал ей один Валерий. — Какие у тебя отношения с Людкой Алуевой? Раньше вы вроде как подругами были. А сейчас?

— Да и сейчас не враги, — недовольно отозвалась Леся. — А чего это ты начал Людкой интересоваться? — тут же спросила она. — Или решил приударить?

— А если да, — отпив глоток, улыбнулся он, — отравишь?

— Не тот ты человек, чтобы бабами просто так интересоваться, — усмехнулась Леся. — Просто я вспомнила, как ты пришел из бара и ворчал, что много наболтал Алуеву про…

— Забудь! — резко бросил Валерий. — Извини… — Опомнившись и наклонившись, он коснулся губами ее щеки. — Не надо так даже думать, — сумел пояснить он свою резкость. — А насчет Людмилы… было бы неплохо, чтобы ты проведала ее. Ну, там, по-женски посочувствовать. Может, что и узнаешь от нее насчет муженька убиенного, — усмехнулся он. — Ведь не просто так его угрохали.

— Хорошо, — прильнув к нему, согласилась Леся.

— А ты лучше стала водить, — зевнув, проговорил сидевший на заднем сиденье Белов. — В общем, я немного подремлю. Если что случится, буди.

— Тебя будить не надо, — улыбнулась сидевшая за рулем Лида. — Ты опасность сразу чувствуешь.

«Только бы не сейчас», — подумал, укладываясь на сиденье, Сергей.

— Мы в Москву? — спросила Лида.

— Точнее будет сказать, до Москвы, — зевнув, пробормотал Сергей. — Там увидимся с Чижиковым и Иветовым. И решим, что делать. Ты, если устанешь, разбуди.

— Конечно, — фыркнула она.

США, Вашингтон

Лебески, погасив сигарету о каблук, бросил окурок в урну. Посмотрел на часы — пять утра. Зевнув, он встал с кресла. И замер. Пригнувшись, сел на пол за столом. Из кармана пиджака вытащил «браунинг». Под стук открывшейся двери передернул затвор.

— И что дальше? — услышал он на ломаном английском мужской голос. — Нет его.

— Так, — буркнул на более чистом другой. — Закрой дверь, и ждем. И не забывайте, — добавил он, — не убивать. Он хозяину живой нужен.

«Хорошая привычка, — усмехнулся мысленно Том, — думать в темноте. Собственно, просто привыкаю экономить на всем».

— Ты, Черный, — послышался голос второго, — на улице ждешь. Появляется этот тип, звонишь. А мы встретим.

— А может, лучше Андрей на улице? — недовольно предложил первый.

— Делай, как Сенатор говорит, — усмехнулся второй.

«Двое — это легче, — подумал Том. — Но убивать нельзя. Надо выяснить, кто заказчик. Хотя, кажется, я догадываюсь…» — Он услышал, как один вышел.

— Бедновато частный сыщик живет, — хмыкнул голос Сенатора. — Даже бара нет.

Том, выпрыгнув из-за столика, ударом левой ноги в голову уложил на пол одного и ребром правой ноги по шее свалил второго. Метнулся к двери. Приоткрыв, убедился, что третьего нет. Подошел к замычавшему первому и, взяв скотч, заклеил ему рот. Скотчем связал и руки. Наклонился над вторым. Сделал то же самое. Выдохнул. Криво улыбнулся. Посмотрел на мычавшего носом, дергавшегося первого. Подошел.

— Слушай внимательно, — заговорил Том. — Повторять не буду. Отвечаешь на вопрос — остаешься здоровым. Нет — прострелю ногу. Снова вопрос. И так до тех пор, пока не убью. Кстати, у тебя должен быть пистолет с глушителем, — подмигнул он уставившемуся на него связанному мужчине. Начал обыскивать. Вытащил из-за ремня сзади пистолет с глушителем. — Вот и оружие, — довольно пробормотал он. — А то свой светить не хочется. Итак, начнем! — Он снял пистолет с предохранителя. — Кто послал? — Приставил глушитель к левому колену бандита. Левой рукой отдернул скотч с губ бандита. — Кто послал?

— Ты труп, — процедил тот. — Я тебе точно говорю. Ты труп!..

— Насчет меня есть сомнения, — улыбнулся Лебески. — А ты — точно! — Нажал на курок. Рука дернулась от выстрела. Левая ладонь успела зажать рот связанному. Ствол пистолета ударил того в солнечное сплетение. Связанный, словно подавившись, замолчал и, широко раскрыв рот, попытался вдохнуть. Том заклеил его рот скотчем. — Вот видишь, — улыбнулся он. — Это больно. Я повторю вопрос. Если будешь готов ответить, кивнешь. Если нет — второе колено прострелю. Ответишь, перевяжу ногу и уйду. Отвечать будешь письменно. Я тебе ручку вложу, и ты напишешь. Да, — усмехнулся Лебески, — чуть не забыл, твой ответ у твоего приятеля. И пока не получу правильного ответа, буду стрелять, — подмигнул он раненому.

Рослый с красноватой кожей молодой мужчина сидел за рулем армейского джипа и курил. Прозвучал вызов сотового. Он вытащил телефон, посмотрел, поднес к уху:

— Да, сэр?

— Как у вас там? — спросил голос Грейси.

— Его нет, — ответил рослый. — Сенатор и Индеец ждут в офисе Беднова…

— Кретины! — процедил голос. — Он не выходил. Он там, в офисе.

— Черт! — мулат выскочил из машины и, вытащив пистолет, побежал к входу в офис детектива.

— Сошлось! — взяв листок от второго раненого, засмеялся Том. — Сейчас вызову копов, они вас и перевяжут, и тоже вопросы задавать будут. Если и им правду скажете, вам конец. — Усмехнувшись, он взял телефон. Услышал шаги в приемной. Прыгнул к двери и встал справа. Дверь распахнулась, и вбежал мулат. Сильный удар рукой с пистолетом по макушке сбил его с ног. — А вот и третий, — засмеялся Лебески.

— Сыщик вызывает, — усмехнувшись, сел на переднее сиденье полицейской машины темнокожий сержант. — А говорил, никогда обращаться не будет! — захохотал он.

— Они не должны доехать до полиции! — требовательно говорил в телефон Грейси. — И найдите детектива и убейте! — не выдержав, заорал полковник.

— Кого ты хочешь убить? — послышался тихий голос вошедшей Жаклин. Развернувшись, полковник посмотрел на жену. Та испуганно отшатнулась. Она никогда не видела такого взгляда его прищуренных глаз.

— Этот частный сыщик, — процедил полковник, — должен умереть. Он понимает, что ничего не сможет доказать, но он знает и может воспользоваться этим. Интересно, — прошептал Дональд, — зачем я понадобился женщине? Очень интересно, — качнул он головой, — а детектива нужно убить, — кивнул он.

— Дональд, — опустив голову, заговорила Жаклин, — ты хочешь убить человека?

— Он мой враг, — вздохнул полковник. — И значит, твой тоже. Кроме того, надо захватить женщину. Поверь, Жаклин, — продолжил он, — я ничего этого не хотел делать, мне просто не оставили выбора. У меня нет времени…

— И ты станешь убийцей, — вздохнула Жаклин. — А Беловых ты тоже убьешь?

— Нет, — качнул головой полковник. — Если продадут камушек мне, то…

— Но в Москве убили друга Белова! — закричала она. — И Белов велел передать тебе, что он придет за твоей жизнью. Понимаешь, Дональд, — всхлипнув, продолжила она, — Белов уверен, что ты убийца! Ты послал…

— Я знаю, что в Москве убили какого-то солдата, — прервал ее Дональд. — Но даю слово полковника Грейси, я к этому не имею отношения. Клянусь! — кивнул он.

— Я тебе верю, — помолчав пару минут и вглядываясь в его глаза, пролепетала Жаклин. — Но в Москве уже начали убивать из-за этих камушков бессмертия, — всхлипнула она.

— За эти камушки убивали всегда, — буркнул муж. — Они несут не бессмертие, а смерть. Но что теперь делать? — вздохнул он. — Я не оставлю этого, — заявил полковник. — Но повторяю, я не причастен к гибели русского в Москве никак. Тебе я лгать бы не стал, — качнул он головой. — А Белов тебе звонил, — усмехнулся он. — И почему ты не сказала об этом сразу?

— Звонил не Белов, — вздохнула Жаклин. — И не его жена. Со мной говорил Вениамин. Он позвонил и сообщил мне про убийство Бурина. Я не помню его, — покачала она головой. — Но Вениамин заявил, что Белов в ярости и хочет добраться до тебя. — Подняв голову, Жаклин посмотрела в глаза мужу.

— Пусть приезжает, — спокойно проговорил тот. — Я не стану прятаться и не буду убивать его, — добавил он. — При условии, что он не попытается убить меня. Тогда я буду вынужден убить. На войне как на войне, — усмехнулся он. — И прав тот, кто остается в живых. И в жизни так же, — вздохнул Дональд. — Но я не приказывал убивать кого-то в Москве, — качнул он головой.