Искатель. 1979. Выпуск №4 - Святослав Чумаков

— Выражайтесь яснее, господин начальник полиции: я буду тем чудовищем, чью отсеченную голову покажут народу.

— Да нет же, нет, — возразил Сала.

Он привез обещание: как только закончатся юридические формальности, Вержа помогут.

— То есть когда я буду осужден.

Сала решил разговаривать сурово, поскольку комиссар не желал понимать.

— Этот исход, мне кажется, трудно избежать.

— Значит, вы знаете, что я виновен.

— Вилла на Юге, это точно?

— Да, — сказал Вержа.

— Какой идиотизм!

— Вы хотите, наверное, сказать, что это просто чаевые по сравнению с другими моими махинациями.

Сала пожал плечами.

— Вержа, ваше положение ясно. Если во время процесса вы будете сдержанны, вас спасут. Если же вы начнете болтать, помощи не ждите. На этот раз вы поняли?

— Когда вы ясно выражаетесь, я всегда понимаю. Чего же опасаются из того, что я могу сказать?

— Вам это хорошо известно. Вы знаете все ваши досье.

Он не добавил «увы», хотя ему хотелось.

— Вы можете причинить много зла нашей конторе, которую вы любите, несмотря ни на что.

— Обожаю.

Сала наклонился к Вержа.

— Вы согласны?

— Я подумаю.

— Мы можем усугубить ваше положение! — произнес с угрозой Сала.

— Нет, — сказал Вержа по-прежнему любезно.

Начальник полиции утомился. Он невыносим, этот Вержа.

Впрочем, он дал это понять самому министру. Сала сменил тему.

— Я должен предпринять ряд мер, — сказал он. — Подумать о вашей замене. Я хотел бы, чтобы вы рассказали мне о текущих делах. Надеюсь, вы соизволите это сделать!

Вержа ответил что готов. Он обрисовал ситуацию, какой он видел ее в настоящий момент. Организовывались многочисленные банды, которые пробовали силы на мелких грабежах, но которые могли однажды пойти на крупное дело. Он упомянул Ги Портора, выразив мнение, что тот будет готов к действию через сорок восемь часов. По лицу Сала Вержа угадал, что начальник полиции предпочел бы, чтобы бандит оказался в тюрьме раньше, чем туда попадет комиссар.

— По сведениям ваших коллег, — сказал Сала, — что-то готовится.

У Вержа был заинтригованный вид.

— У них нет ничего конкретного, — добавил Сала. — Но они не могут объяснить иначе убийство Донне и других осведомителей. Впрочем, они топчутся на месте. Вы придерживаетесь того же мнения?

— Вполне вероятное предположение, — заметил Вержа мягко.

— Это большая потеря для нас.

— А также для общества, — сказал комиссар со всей серьезностью.

Сала спросил себя, не смеется ли над ним Вержа. Но лицо комиссара было совершенно серьезно.

— Я думаю, что левые готовят удар, — сказал Вержа.

Начальник полиции сморщился. Эти левые были его постоянной заботой.

— В каком направлении?

— Не знаю. Но не удивлюсь, если это будет в анархистском духе, Донне и другие.

Он испортил Сала день, что прекрасно сознавал. Шеф полиции будет думать только об этом.

— Вы проследите? — спросил Сала.

— Пока смогу.

Сала встал и подошел к комиссару. Он пожал ему руку.

— Вы знаете, что мы сделаем все, чтобы спасти такого человека, как вы, — сказал он.

Вержа вежливо поклонился.

— Не сомневаюсь в ваших намерениях. Но их одних недостаточно.

— По крайней мере, мы вас в будущем устроим.

«Устраивай себя сам!» — подумал Вержа и удалился.

Они собрались в уютной квартире Сильвены. Здесь ощущался ее легкий пикантный аромат. Мора смотрел на нее, пока она наливала им виски. Он сожалел, что она не с ним, а с Вержа, и не скрывал этого от комиссара, который прекрасно его понимал.

Они сидели рядом на диване. Сильвена протянула каждому по стакану, подняла свой и сказала:

— За наш успех!

Они выпили. Затем Вержа поставил стакан на низенький столик из прозрачного стекла.

— В течение трех-четырех дней у вас обоих будет много работы.

Он обратился к Сильвене:

— Присядь.

Она послушалась, устраиваясь на звериной шкуре, которая лежала перед ними.

— Ты отправишься в Женеву, — сказал Вержа. — Возьмешь три билета на самолет, вылетающий в Нью-Йорк — Каракас в следующую среду утром. На имя мосье и мадам Педро Гонзалес; и мосье Аристидо Пальма.

Он указал на Сильвену.

— Мадам Педро Гонзалес — это ты. Твой муж — это я. Аристидо — это Мора.

Он достал из кармана большой конверт и маленькую деревянную коробочку. Из конверта в его ладонь выпали три совершенно новых паспорта.

— Помнишь доктора Альмару? — спросил он у Мора.

Лицо Мора прояснилось.

— А я его не помню, — тихо произнесла Сильвена.

— Это один венесуэльский полицейский, — сказал Вержа. — Десять лет назад он приезжал во Францию с согласия французских властей. Это одно из первых мероприятий по сотрудничеству в области борьбы с контрабандой наркотиками. Альмара знал одного венесуэльского торговца, который, как мы подозревали, собирался с помощью наших гангстеров организовать торговлю наркотиками во Франции. Альмара таков! Когда он на деле, он не позволит другим выловить рыбку. Однажды вечером он, я и Мора, который только поступил в полицию, отправились на сборище заправил наркотического бизнеса. Но соотечественник Альмары был опасный человек. Когда он увидел Альмару, то понял, что все пропало. Мы были на вилле, где находились вместе с нами трое или четверо марсельцев и южноамериканец. Отличная перестрелка! Альмара был ранен, и я прикончил венесуэльца как раз, когда он приставил свой кольт к черепу Альмары. Ну и вот, у них там еще знают, что такое благодарность. В мае шестьдесят восьмого года я получил небольшой пакет и письмо. В пакете были паспорта. Письмо от Альмары, и в нем говорилось, как ими воспользоваться. «В Европе дела плохи, — писал Альмара. — Если однажды к тебе начнут приставать, бери эти паспорта и приезжай сюда; я всегда найду способ устроить твою жизнь». Каждый год я получаю марки на продление паспортов. Я никогда больше не видел Альмару. Но теперь, думаю, встреча скоро состоится. Если бы у меня не было выездных виз, я, возможно, и не подумал бы сделать то, что собираюсь.

— Мы их заполним и поставим печати.

Он удержал Сильвену, которая собиралась встать.

— В Женеве у тебя будет еще одно задание. Ты пойдешь в банк, адрес которого я тебе дам, откроешь счет на имя Педро Гонзалеса с одной подписью на тебя и с другой — на Аристидо Пальма. Ты договоришься с директором, чтобы нас приняли ночью, во вторник. Не бойся: пока еще швейцарцы готовы принимать деньги в любое время дня и ночи, если их вежливо попросить. Так или иначе, это уважаемое заведение принадлежит мафии. Наши капиталы не задержатся долго в такой плохой компании. Но лучше от них избавиться как можно быстрее.