Erratum (Ошибка) - 2 (СИ) - Дылда Доминга

— Да, — раздался его надтреснутый голос, и Лили окатило волной чужой боли.

— Прости, — глаза ее наполнились слезами.

— За что? — удивился Самаэль, пробуждаясь и поворачивая голову в ее сторону.

— Что я так бездарно потратила свой шанс на свет.

Едва заметная улыбка изогнула его губы.

— Бездарно? Может, твои поступки и противоречат высшим канонам, только, знаешь, ты все же не темная, как бы тебе ни хотелось думать. Посмотри на себя: сидишь на холодной крыше в этом ворохе одежды — у тебя ничего нет, но ты все равно здесь, и ты светишься, Лили, любовью.

Она склонилась к нему и, уткнувшись в белую рубашку, заплакала, шмыгая носом, как ребенок.

— Если бы я мог что-то изменить… — начал он.

— Нет, — зеленые глаза взглянули на него в отчаянии, — ничего нельзя менять.

— Ник игрался временем с такой же легкостью, как и пространством, — отмахнулся падший.

— Он возвращал время назад?

— Я не могу этого помнить, но он говорил мне, что проделывал это несколько раз.

— Сколько? — Лили всматривалась в его глаза, будто пытаясь прочесть в них необходимый ей ответ.

— Я не знаю точно. С десяток, наверное. — Самаэль не понимал, чем привлек настолько пристальное внимание Лили.

— Нет, — ахнула она, складывая все части воедино.

— Что с тобой?

— Дети, его дети, к ним возвращается память! — воскликнула она. — Они не могут выдержать больше десяти таких повторений. Это означает, что еще один такой повтор убьет их всех: Небироса, Саргатанаса, Джареда!

— Успокойся, — Самаэль обхватил ее руками. — Даже если и так, и ты права, никто все равно не в состоянии сделать это без Ника.

— Да, — кивнула она, снова прижимаясь к ангелу, чтобы он не мог рассмотреть выражение ее лица.

Так вот почему они отошли от дел, укрывшись в своем колодце. Вот почему на нее так смотрел Небирос. Своей просьбой обучить ее ритуалу капхов она предлагала им пожертвовать своими жизнями ради еще одной, скорее всего, такой же бессмысленной, попытки переиграть их затянувшуюся драму.

34

Пиво было прекрасной альтернативой нижним слоям. Особенно после того, что Лили узнала о скользящих тварях. Но, хотя она давно похоронила надежду, после разговора с Самаэлем, Лили осознала, что малюсенький росток этой самой надежды продолжал жить где-то глубоко в ее сознании — она верила, что все же можно будет вернуть время, если не останется ничего другого. Сейчас даже эта призрачная надежда растворилась без следа. Ну почему это должны были быть именно последние капхи? Неужели кровь хозяина несла лишь проклятие? Лили с силой запустила камнем в свою точную копию и смутилась. На миг фигура двойника подернулась рябью, как поверхность воды, и уже через пару секунд на ее месте оказался знакомый Лили парень.

— Снова не в духе? — спросил он вместо приветствия, переступая брошенный камень.

— Ты что, следишь за мной? — не более вежливо отозвалась Лили.

— Нет, но я много вижу и слышу. То, чего не замечаете вы, застывшие.

— И что же это? Новое недовольство среди дрегов? Возрождение ведьм?

— Все так банально, фу. — Фигура покачнулась, рука отбросила пряди со лба. — Мир вокруг тебя меняется. Я-то вижу. Я много смыслю в изменениях. — Последняя фраза жутко развеселила тварь, и та, теряя человеческую форму, издала несколько хлюпающих звуков.

— И что же меняется? Трускл теперь растет на грядках в долине?

— Ты снова не угадала, — тварь сформировалась в небольшую копию аспида, и Лили невольно подумала о Гарусе и забеспокоилась. — Меняется природа ада, наступает… весна, — пасть изогнулась в зловещей ухмылке.

— По-моему, и так не холодно, — отозвалась Лили, стараясь не смотреть на трансформации.

— Застывшие, — пролаяла тварь и, неловко ковыляя на трех лапах, побежала прочь.

— Что это было? — так и хотелось сплюнуть ей вслед, чтобы больше никогда не видеть. Но тревога за Гаруса не давала покоя, хотя тварь вроде бы и не упоминала о нем. Лили повернулась и пошла в сторону черных пиков — ей нужно было убедиться, что аспид в порядке.

— Человек? — большие глаза хлопали спросонья. — Я никуда не полечу.

— Я, собственно, не за этим, — с облегчением вздохнула Лили, когда его голова, наконец, вынырнула из клубов темного дыма в ответ на ее зов. Она не была уверена, что выдержала бы здесь еще хотя бы пять минут, потому что дышать этим смрадом оказалось почти что невозможно.

— А зачем? — голова высунулась еще немного вперед — несмотря на свой почтенный возраст, аспиду не чуждо было любопытство.

— Хотела убедиться, что твои старые кости в порядке.

— Могла прислать открытку на рождество, — прокряхтел ящер, и Лили показалось, что он смеется над ней.

— Где ты этого нахватался? — поразилась она.

— А ты как думаешь? — Гарус выдохнул клуб дыма, стараясь не попасть в Лили.

— Самаэль? — лицо ее выглядело почти жалобным — догадка была просто невероятной.

— Ну, видишь, все знаешь, — фыркнула голова. — Зачем надо было давать работу ногам — спросила бы у него, как я поживаю.

— Но что он… Он что, навещает тебя?

— Я поразил его своей красотой, — закашлялся Гарус. — Он неравнодушен к аспидам.

— Таким болтливым, как ты — пожалуй, да. — Подытожила Лили, успокаиваясь и понимая теперь, кого ей так напоминал по характеру Гарус. Немного разные габариты, но оба крылатые и неуемные.

— Так что тебя так напугало? — большой глаз уставился на нее. — Скажи дедушке, не утаивай.

— Проклятый миловал меня от такого дедушки, — пробормотала Лили. Но все же решила ответить ему. — Одна скользящая тварь сказала, что мы, идиоты застывшие, не видим, как мир вокруг меняется. И что-то там про весну в аду.

— Меняется, хм, — эхом отозвался Гарус. Его хвост вылетел из темноты и с силой хлестнул по близстоящей скале, отчего град черных осколков посыпался сверху, едва не накрыв Лили.

— Гарус, — девушка инстинктивно отскочила в сторону, сердито глядя на аспида. — Здесь не все из гранита!

— А, да, прости, — рассеянно прогудел он. — Она в чем-то права, эта твоя тварь.

— В чем? — поразилась Лили. — Ты же не вылазишь из этих проклятых гор! Откуда тебе знать?

— Ты ничего не смыслишь в горах. Они прекрасны, — аспид любовным взглядом обвел открывавшиеся в просветах дыма черные пики. — Мне незачем их покидать. Но я вижу Самаэля, — его пасть приоткрылась в слабом оскале.

— Я тоже его вижу, и что? — Лили уже начала думать, что зря затеяла разговор с аспидом. Может, его время и правда подошло к концу, и теперь в просторах этой немаленькой головы свирепствовал старческий маразм.

— А ты и, правда, застывшая, — зашипел он, — а иными словами — чурбан.