Великолепие чести - Джулия Гарвуд

— Совсем нет, я не собираюсь дразнить тебя, а не помнишь ты ничего, так как была не в себе, да и спишь ты очень крепко.

— Нет, я не верю тебе, — упорствовала девушка. — Злая судьба свела нас вместе, Дункан. Я спасла тебе жизнь и что теперь получаю за это в благодарность? Ты приволок меня сюда, в это забытое Богом место, и издеваешься надо мной. Больше того, я думаю, ты уже начисто забыл, что и твоего брата Джиларда тоже спасла я, — горячилась Мадлен.

Девушке очень хотелось, чтобы Дункан наконец открыл глаза и она смогла бы увидеть, какое впечатление производят на него ее слова.

— А вот теперь я забочусь об Аделе, — вновь заговорила Мадлен, не дождавшись никакого ответа. — Интересно, ты и на это рассчитывал? Господи, чего только не свалилось на мои плечи!

Услышав храп Дункана, Мадлен похолодела от ярости. Ей захотелось выкрикнуть что-нибудь злое прямо в ухо барона.

— Я должна ненавидеть тебя, — пробормотала она, поправляя платье и вытягиваясь на кровати. — Не будь у меня собственных планов, я бы просто… уничтожила тебя за то, как ты попрал мое доброе имя, Дункан. Теперь мне никогда не выйти замуж, это уж точно. Впрочем, пусть из-за этого переживает Луддон — ему хотелось повыгоднее продать меня. Во всяком случае, таково было его намерение. Но если он теперь найдет меня, то непременно убьет. И все из-за тебя. Но как же мне выудить из тебя обещание? — продолжала причитать Мадлен, перескакивая от одной мысли к другой. — А я ведь уже пообещала Аделе получить его от тебя. — Утомленная собственными речами, девушка устало зевнула.

Тут Дункан зашевелился, и не успела Мадлен и моргнуть, как увидела над собой его лицо. Его горячее дыхание обжигало ее, своим тяжелым бедром он прижал ее к кровати.

Господи, она лежала перед ним на спине!

— Уж я сумею рассказать все леди Элеанор, если ты посмеешь мною воспользоваться, — выпалила Мадлен.

— Мадлен, ты только об этом одном и думаешь…

Девушка зажала его рот рукой.

— Не вздумай продолжать, — огрызнулась она. — Стал бы ты наваливаться на меня, если бы ты не рассчитывал… Ты пытаешься свести меня с ума, — добавила она.

— Да мне и пытаться не надо, — заметил барон.

— Оставь меня! Немедленно! Ты еще тяжелее, чем двери в твоем доме!

Векстон слегка передвинулся, перемещая свой вес на локти. Его плоть прижималась к ее бедру, он чувствовал исходящее от девушки тепло.

— Ты говорила о каком-то обещании?

Казалось, Мадлен смутилась.

— Речь шла об Аделе, — напомнил ей барон.

— Ах, — вздохнула пленница. — Я хотела повременить с разговором о ней до завтра, когда ты будешь в лучшем расположении духа…

— Мадлен… — протянул Дункан сердито. Девушка поняла, что терпение его на исходе.

— Я хочу, — начала она, — получить от тебя заверение, что Адела будет жить здесь сколько захочет и что ты никогда не выдашь ее замуж силой. Ни при каких обстоятельствах. Вот о чем я обещала Аделе поговорить с тобой.

Дункан нахмурился.

— Я завтра сам поговорю с Аделой, — заявил он.

— Твоя сестра слишком напугана, чтобы спокойно разговаривать с тобой, но если я передам ей твое обещание, ты тут же заметишь в состоянии Аделы разительные перемены. Ей так плохо, Дункан, и если бы мы смогли снять тяжесть с ее души, Аделе стало бы много легче.

Дункан едва сдерживал улыбку: как он и ожидал, Мадлен стала опекать его сестру. Он был очень доволен тем, что его замысел осуществился.

— Прекрасно. Скажи Аделе, что я дал слово. Только мне надо будет поговорить с Джеральдом, — добавил он задумчиво.

— Джеральду придется найти себе другую невесту. Во всяком случае, Адела полагает, что их помолвка будет расторгнута. К тому же Джеральд наверняка захочет, чтобы его женой стала невинная девушка, и потому, признаться, он мне неприятен, хотя я с ним не знакома.

— Но ты ведь даже не видела его! — возмутился Дункан. — Как ты можешь судить о нем за глаза?!

Векстон, конечно, был прав, однако Мадлен не хотелось открыто признавать это.

— А Джеральду известно о том, что случилось с Аделой? — спросила она.

— Теперь это известно всей Англии. Луддон позаботился об этом.

— Мой брат — злой человек.

— А твой дядя Бертон так же не любит Луддона? — поинтересовался барон.

— Откуда тебе известно имя моего дяди?

— Ты сама сказала, — ответил Дункан, улыбаясь тому, как удивленно распахнулись глаза его пленницы.

— Но когда? У меня отличная память, и я что-то не припомню, чтобы называла своего дядю по имени в разговорах с тобой!

— Ты рассказала мне о нем во время болезни.

— Я не помню этого! А если я и говорила что-то в бреду, ты не имел права слушать меня.

— Но я же не мог заставить тебя замолчать, — усмехнулся Дункан. — Ты же орала на весь замок.

Это было явным преувеличением, но Дункану хотелось видеть, какое впечатление произведут его слова.

— Скажи, что я еще говорила, — с тревогой спросила девушка.

— Много чего. Думаю, достаточно сказать, что ты выложила мне о себе все.

— Все?! — в ужасе и смущении переспросила Мадлен. А вдруг она сказала барону, как ей понравился его поцелуй?!

В глазах Векстона заплясали озорные огоньки, не понравившиеся девушке, и она решила тоже поддеть Дункана.

— Стало быть, я назвала тебе имена всех мужчин, что побывали в моей постели? — вздохнула она. — Что ж, полагаю, игра окончена.

— Твоя игра была окончена в тот миг, когда мы с тобой встретились, — тихо проговорил барон.

Мадлен показалось, что ее нечаянно приласкали. Она не знала, как вести себя.

— Что это означает? — спросила она растерянно.

— Ты слишком много говоришь, — заметил Дункан улыбаясь. — Это еще один твой недостаток, с которым тебе надо покончить.

— Это… это просто смешно, — возразила девушка. — Мы ведь с тобой почти не виделись в последнее время, так откуда ты взял, что я чересчур много болтаю?

— Ниоткуда. Я просто говорю о том, что знаю, — ответил Векстон, наклоняясь к девушке и любуясь блеском ее голубых глаз.

Мадлен было так легко соблазнить. Барон чувствовал, что следует остановиться, но ему очень нравилось наблюдать за своей пленницей.

— Тебе не нравится, когда я говорю о своих тревогах?

Дункан кивнул. У него был весьма плутоватый вид: прядь темных волос свесилась на лицо, на губах играла озорная улыбка. Да-а… Глядя на такого, и святой позволит себе и сделать, и сболтнуть лишнего.

— Что ж, Дункан, тогда я прекращаю всякие разговоры с тобой. Обещаю, что больше слова от меня не услышишь. Ты доволен?

Векстон снова кивнул, правда, на этот раз менее решительно, чем прежде. Мадлен собралась выбранить его за грубость, но не успела: наклонив голову, он нежно провел губами по ее бархатистым губам.