Стоящий у двери - Ольга Швецова

Но ведь он требует невозможного. Это не для него! Не сейчас, не так, не здесь… Голова кружилась, но сердце не отзывалось на Лёшкин порыв. Да и был ли порыв? Алексей так холоден в проявлении чувств, просто всегда был рядом в трудную минуту. И вдруг это неожиданное: «хочу быть с тобой». А он и так всегда с ней, сколько она себя помнит. Еще ближе? Ближе-то некуда, и так ощущается каждый изгиб тела. Никто не держит ее силой, но не вырваться, не освободиться!

Оказывается, все, с кем она пробовала встречаться раньше, просто делали вид… И это была неправда. Лёшка единственный, кто показал ей что-то настоящее. Елена испугалась: к такой реальности не была готова, любопытство завело слишком далеко. Ведь это же просто Лёша! Не он… Не тот. Только теперь она поняла, почему молчит сердце, почему вообще думается о чем-то в такой момент, когда прошло первое ошеломляющее впечатление. Не он. Не… Денис? Неужели это может быть так?! Так жарко, хорошо… А стыдно немного оттого, что это не тот человек! Не те губы произносят слова, обжигая ухо. Правду или нет? Она запуталась, а Лёшка требовал ответа на то, что делал, и ждал этого ответа прямо сейчас. И получал его! Но так больше продолжаться не может, не должно.

– Хватит!

Теперь можно было дышать. Он все-таки удерживал ее силой. Не силой своих рук – что-то внутри нее самой не желало свободы, сопротивлялось. Это чувство нельзя было так легко усмирить одним словом, которое Алексей и не услышал. Пришлось решительно отодвинуть его, с ощутимой болью сожаления, но пришлось! Хотелось вернуться назад к нему, и немедленно. Но это были приказы чужого тела, чужой воли. А собственное уже отказывалось принимать не того… Не ее выбор. Она не готова. Не хватало чего-то очень важного, когда никакая сила не способна будет разделить двоих. А здесь оказалось достаточно небольшого усилия. Значит, не тот!

– Лёшка, нет! Категорически и бесповоротно. Я не люблю тебя.

– Не любишь категорически? Или что?

– Ничего! – В голосе послышались уже раздраженные интонации. – Свитер отдай!

Елена не имела близких подруг – мужское воспитание дяди и Лёшки отбило охоту капризничать и проявлять слабость. Но с ними всегда было так интересно! А вот с девчонками Елена скучала. Детей в бункере было в то время много, несколько лет обучения в школе прошли весело, заполненные дружеской возней на переменах и перешептыванием с соседками на уроках. И все равно ближе ей был Лёшка, никогда еще она не утаила от него ни одной своей мысли, всем делилась с другом. Теперь вдруг оказалось, что поговорить толком не с кем. Дядя… Если узнает – убьет Алексея на месте!

Жаль, что сегодня ей как раз предстояло дежурство в прачечной, на втором уровне, а там свет не отключался. Пришлось вернуться к тазикам и стиральным доскам. Однообразная работа не успокаивала, наоборот, взвинченное состояние, подогреваемое тревожными мыслями, усиливалось.

– Лен, ты сейчас эти штаны до дыр протрешь! Что с тобой творится?

Елена подняла взгляд на Оксану. Они дружили еще со школы, были почти ровесницами, но Оксане никогда бы в голову не пришло записываться в сталкерский отряд. Когда началось обучение и Елена с головой ушла в физподготовку и оружейные премудрости, Оксана смеялась над ней, и они даже поссорились. Потом помирились, но общих интересов осталось уже маловато для крепкой дружбы. Только если Лёшка… Елена до сих пор не могла сказать, к кому ближе хотела быть подруга: к ней или красивому взрослому Алексею. Уже несколько лет назад, когда Оксане исполнилось семнадцать, Лешка смотрел на нее немного иначе, чем на Елену. Она, конечно, замечала это, но не придавала значения. Ведь Елена считала третьей лишней именно подругу. А теперь были подозрения, что лишней оказалась тогда она сама… Значит, с Оксаной не поговоришь. Она лицо заинтересованное.

– Ничего особенного. Ходила посмотреть, что на верхнем уровне сломалось, там проводка сгорела.

– И что?

– Лёшка починить обещал.

И она с удвоенной силой принялась тереть белье. Нет, хорошо, что работа однообразная! Бушующий внутри ураган чувств требовал выхода. Оксана с подозрением смотрела на приятельницу – что-то не вяжется отключение света с таким поведением Елены…

– Лен, а ты носом, что ли, в эту проводку лазила? Что это у тебя на щеке? И тут…

Смазанная полоса жирной грязи уходила под свитер. Оттянув воротник, Елена принялась стирать ее, не глядя. Следы копоти оказались и ниже ключиц. Как же надо было извернуться, чтобы грудь сажей перепачкать? Оксана чуть не вскрикнула от неожиданной догадки. Вот подлец! Ну, не старенький же электрик Петр Борисович и не Димка, шестнадцатилетний пацан, такие узоры ей на коже нарисовали! Какой Лешка все-таки гад! Она всегда подозревала: ну, не может дружить взрослый мужик с девчонкой. Он врал, когда-то это должно было случиться… Оксана вытерла руки от мыльной пены:

– Я сейчас приду…

Через десять минут она вернулась и с улыбкой сообщила Елене, что ее ждет дядя, ему надо с ней о чем-то поговорить.

Глава 6

Быть или не быть?

Почему же «нет»? Ведь по всем признакам было «да». Ну что ж, с Алексеем такое уже бывало – девушка испугалась и включила голову. Сам виноват, мало старался. Ну ничего, исправится. Организм, обманутый в своих ожиданиях, требовал догнать ее и выяснить вопрос до конца. Холодное стратегическое мышление, как всегда, одержало верх. Нельзя. Второй попытки не дадут. По крайней мере – не сегодня. В свои тридцать с лишним лет он уже знал, что ничего категорического и бесповоротного, кроме смерти, не бывает. Всё может измениться. Елена это поймет чуть позже.

Дождавшись, когда ее шаги сольются с остальным шумом бункера, он попробовал повернуть рычаг на двери выхода. Раздался негромкий скрип, запоры вышли из пазов. Теперь оставалось положиться на удачу и обычную безалаберность охраны. Запоры проверяли далеко не каждый день, а уж сегодня будет не до этого. Позже он еще раз наведается сюда, рискуя спугнуть другую влюбленную парочку. Уж эти точно ничего вокруг не замечают. Оставалось самое неприятное – к начальству «на ковер». Пусть Борис Владленович отыграет свой последний бенефис, ему сегодня всё можно.

Но вызвали его не сразу. Почему-то прошло несколько часов, прежде чем Алексей переступил порог кабинета Главного Привратника.

– Требуется заменить часть проводки. И еще устройства защитного отключения вышли из строя.

Нестеров мрачно глядел на Алексея, но тот, привыкший ко всему, не терял самообладания. Что с ним могут сделать? Расстрелять? Вряд ли. Главный тянул паузу. Алексей опустил глаза, потому что смотреть на этот живой труп было уже не по силам. Последние часы старик доживает, счетчик включен. И нет пути обратно.

– Ты понимаешь, что такое вредительство?

Алексей кивнул, не поднимая взгляда.

– Это же настоящая диверсия.

Ну, надо же, какая проницательность! Конечно, диверсия. Она, родимая… Вот только догадаться об этом никто не мог. Но Борис Владленович разбушевался, как никогда. С чего бы? Алексей начал понимать и почувствовал даже небольшой холодок страха. Черт с ними, с проводами и со светом! Старик знал, что покусились на святое – его Леночку. Нет, она не могла ему нажаловаться. Значит, кто-то еще… Вот сплетники чертовы, и в темноте видят! Значит, сейчас ему мало не покажется. Обесточенный на время этаж старик простил бы, но за предположительно поруганную честь племянницы, да учитывая репутацию Алексея… Что-то сейчас будет.

– За такое раньше к стенке ставили! Чтоб в кратчайшие сроки было всё исправлено!

– Не получится, Борис Владленович… Требуется замена, а с этим всегда проблемы.

– Это что, нам теперь на всем верхнем уровне при свечах работать?! – Привратник повысил голос, что делал крайне редко, но Алексею было что ответить. Он сам собирался занять место на верхнем уровне, и свечи его тоже никак не устраивали.

– Есть вариант: в третьем бункере электропроводка нетронута. Можно снять ее оттуда. Не сверху, конечно, но на нижнем уровне есть вероятность, что детали не сильно фонят. Всё будет исправлено, Борис Владленович.

Вот теперь он посмотрел в глаза Привратнику. Тот просто искрился от негодования:

– И не пытайся перекладывать ответственность на неумелого стажера! Сам виноват.

– Согласен. Поэтому всё сделаю сам.

Нестеров отвернулся. Посчитав это концом беседы, Алексей шагнул к двери.

– Колмогоров! – Нечасто Борис Владленович называл его по фамилии… Значит, дела плохи. Алексей оглянулся, Нестеров молчал. Как хотелось ему сейчас сказать про Лену… Но не смог. – Пойдешь в третий бункер один. Не могу сейчас дать тебе сопровождение. Иди, работай.

Работает оповещение в бункере, без письменного слова – еще быстрее! Совет Привратников знал обо всем. Хорошо налаженный аппарат осведомителей работал без сбоев. И только сам Совет решал, использовать ли для личного пользования полученные сведения, или они предназначены для общего дела.