Топить в вине бушующее пламя печали - Priest P大

эффективно подменить человеческие воспоминания, нужно было обладать множество навыков. Приходилось действовать не силой, а умением. Порой на достижение цели уходило больше десяти дней, в течение которых оператор многократно подкреплял свое влияние и осторожно корректировал изменения, чтобы жертва могла как можно скорее вернуться к нормальной жизни, свободной от затаенных угроз.

Это требовало больших усилий.

Но в Главном управлении никогда не считались с логистами. В конце концов, они были «мусорщиками», убиравшими поле боя после оперативников.

Грудная клетка Ло Цуйцуя была вскрыта, но вопреки ожиданиям, внутри оказался миниатюрный ревербератор. С одной стороны он соединялся с кровеносными сосудами, а с другой — с бесчисленными лозами сциндапсуса. Словно профессиональный дирижер перед оркестром, Ло Цуйцуй закрыл глаза и осторожно отрегулировал колесико. Звуковая волна хлынула по зеленым лозам, и ее тут же подхватили другие растения.

Мелодия распространилась повсюду, вторгаясь в умы незащищенных людей, заражая их сознания мрачными и тяжелыми мыслями.

«Особенные» боялись не меньше обычных людей. Все они на время оказались сбиты с толку.

Создаваемые ревербератором волны умело играли на струнах человеческой души. Даже Ло Цуйцуй, будучи его оператором, подвергся их влиянию и погрузился в воспоминания о прошлом.

Он родился в глухом пригороде. В девять лет пробудились его особые способности. В те годы Управление только построили, и система обнаружения работала с перебоями. Не было никого, кто мог бы обнаружить этот маленький зеленый бутон, и не было никого, кто отвез бы его в больницу.

Ни в детстве, ни в юности, рядом с Ло Цуйцуем не было человека, способного объяснить ему, что такое «особые способности» и как жить с таким странным телом. В школе он был белой вороной. Стоило ему пробежать чуть больше пары ли, как его кожа тут же покрывалась листьями. Он считал себя уродом и боялся рассказывать об этом людям. Он носил свободную мешковатую одежду, постоянно сутулился и не смел поднять головы. Когда листья вновь давали о себе знать, Ло Цуйцуй запирался в туалете и безжалостно срезал их. Он был так напуган, что выскабливал вездесущие ростки ножом. Оставленные после этого раны часто воспалялись и гноились, запах листьев смешивался с запахом крови. От него постоянно пахло мертвечиной.

В жизни изгоя не было ничего хорошего. Ло Цуйцуй с тревогой оберегал свои тайны, вынужденный терпеть издевательства других.

Однажды, когда Ло Цуйцуй работал за границей, на него напал пьяный бандит. Злоумышленник ограбил его и пырнул ножом. В тот день он мог бы умереть, если бы не додумался перевязать рану собственными листьями. В таком виде Ло Цуйцуй добрался до больницы, а после этого началась его новая жизнь. Не было бы счастья, да несчастье помогло. В больнице его обнаружили люди Управления.

Ло Цуйцуй верил, что ему, наконец, улыбнулась удача. Он надеялся, что сможет найти свое место в этой жизни, стать выдающейся личностью. Но он не ожидал, что даже здесь, среди себе подобным, он все равно останется изгоем.

Людей, принадлежавших к растительному классу, было довольно много. Среди них невозможно было выделиться без выдающихся талантов или признаков, присущих другим великим родословным. Ло Цуйцуй хотел работать в Министерстве безопасности, но с таким низким уровнем способностей путь туда ему был заказан. Никто из сотрудников Управления не воспринимал его всерьез. Однажды, при плановой замене удостоверений, его ошибочно записали как обычного человека.

Как нелепо! Если бы он действительно был обычным человеком, пришлось бы ему столько страдать?

Ревербераторы выступали в качестве посредников. Особо чуткие представители класса духовной энергии могли почувствовать производимые ими волны, но всем, что они ощущали — был лишь жужжащий шум. Никто не мог узнать содержание передаваемых сообщений. Ревербераторы воздействовали непосредственно на мозг, проникая в человеческое бессознательное, потому все внушаемые ими идеи казались жертвам спонтанными.

Лишь у Отдела восстановления было оборудование, способное анализировать содержание передаваемых сигналов.

— Не паникуй. Сперва поведай мне, непрофессионалу, что такое реверберация. Что значит «изменилась тональность»? Что она из себя представляет? — спросил директор Хуан.

— Мелодия, что они транслируют, вызывает у людей страх и беспокойство. Проще говоря, все те, кто попал под влияние ревербераторов, будут подсознательно искать любую информацию об Управлении, — Пин Цяньжу смахнула с переносицы капли пота и, взяв в руки планшет, вывела на экран несколько вкладок с популярными поисковыми запросами. — Через поиск по ключевым словам мы по очереди проверили все популярные запросы. Наиболее часто повторяемый вопрос формирует «точку резонанса». Точкой резонанса может быть любая, казалось бы, самая посредственная информация, предоставленная оператором ревербератора. Если задеть точку резонанса, человек, услышавший мелодию, инстинктивно поверит зашифрованному в ней сообщению и примет его как данность, списав все на собственные мысли.

Отдел восстановления сумел отсеять две таких «точки». Одна несла в себе идею о том, что три тысячи лет назад человечество запечатало Чиюань лишь для того, чтобы лишить людей с особыми способностями их сил и превратить в послушных рабов. Другая транслировала, что «особенные» вовсе не герои. Не стоит обманываться, глядя на их победы. Неужели они станут сражаться против своих, ради защиты обычных людей? Именно «особенные» руководят происходящим, выставляя часть своих собратьев врагами, а после «побеждая» их, тем самым зарабатывая славу.

— Плохо дело… история с господином Юэ-дэ… — сразу же сообразил директор Хуан. — Вы можете связаться с владельцами сайтов и попросить их удалить компрометирующую информацию?

— Я уже удаляла, — ответила Пин Цяньжу. — Но даже если я найду точку резонанса, враг создаст еще одну. Удалишь одну, и на ее месте появится другая. К тому же, проверка каждой из них занимает много времени. Даже если мы отключим везде электричество, они установят на улицах рекламные щиты или заставят людей передать сообщения из уст в уста…

— Директор Хуан, — оторвавшись от мобильного телефона, пробормотал Сяо Чжэн. Он был бледным, как смерть. — Возможно, уже слишком поздно.

В погоне за наживой господин Юэ-дэ и его последователи сами проклинали людей, а затем прикидывались великими мастерами, способными «решить» все их проблемы. Они были арестованы на «Совете Пэнлай». Сяо Чжэн проделал колоссальную работу. Перед арестом он тщательно проверил все улики. Господину Юэ-дэ нечего было возразить. Потому распространение в сети столь веских доказательств и секретных документов стало для сотрудников Управления настоящим шоком.

— Господин Юэ-дэ нарушил закон, он совершил преступление. Разве это имеет к нам хоть какое-то отношение? — продолжил Сяо Чжэн. — Он понес наказание. «Фэншэнь» потребовалось немало сил, чтобы поймать его. Почему теперь мы должны отвечать за его грехи?

— Может, нам стоит сделать официальное заявление? — тихо произнесла Пин Цяньжу. — Ведь все уже случилось, и вместо