Победитель получает все - Саймон Грин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Трое бандитов, проскользнувшие мимо Хока, Беркло и Кинсайда, направились прямо к Адаманту, но там их поджидала Фишер. Первый, едва приблизившись, рухнул на пол, зажимая руками широкую рану в животе. Второй ураганной серией выпадов вынудил Фишер отступить. Третий уже был совсем рядом с Адамантом. Изабель отчаянно пыталась разделаться со своим противником, чтобы защитить Адаманта, но бандит оказался очень опытным бойцом, и тогда Фишер пошла на хитрость. Сделала вид, что споткнулась, вынудила тем самым человека в маске на мгновение забыть об осторожности и в ту же секунду пронзила его насквозь. Потом быстро развернулась и увидела, как Адамант бросил в лицо нападавшего чашку с супом. Тот инстинктивно закрыл глаза руками и, получив сильный удар ногой в пах, упал на колени. Адамант выхватил у него меч и огляделся. Фишер облегченно вздохнула.
Хок зарубил еще двоих. Его топор кромсал кольчуги, скрытые одеждой, как будто их не существовало. Беркло и Кинсайд сражались, прижавшись спиной к спине, и последняя пара врагов рухнула на пол, не выдержав шквала ударов.
В банкетном зале внезапно наступила тишина. Победители медленно приходили в себя и успокаивались, потрясенные гости тихо переговаривались. Беркло перевязывал раненое плечо платком сомнительной свежести, извлеченным из рукава.
– Должно быть, я старею, Джошуа, – произнес он с улыбкой. – Было время, когда я никого и на метр не подпускал к себе.
Кинсайд мрачно кивнул.
– По-моему, подсвечник никогда не был твоим любимым видом оружия. Возьми меч и пойдем посмотрим, не осталось ли в доме кого-нибудь из ублюдков.
При его словах гости беспокойно зашумели, но Адамант поспешил успокоить их:
– Все в порядке, друзья мои. Худшее позади. Пожалуйста, оставайтесь на своих местах, пока мои люди не осмотрят дом. – Он подошел к Беркло и Кинсайду и, понизив голос, попросил:
– Джошуа, Лоренс, узнайте, куда исчезла стража и что происходит в доме. Не забывайте, что Денни и Стефан ушли как раз перед нападением. Проверьте, все ли с ними в порядке.
Оба воина молча кивнули и покинули зал с мечами в руках. Хоку хотелось пойти с ними, но он знал, что его главная задача – охрана Адаманта. Он подошел к Фишер. Они взглянули на трупы и усмехнулись. Адамант, подойдя к Стражам, поблагодарил их.
– Может быть, я ошибаюсь, – произнес он тихо, – но положение катастрофическое. Тут есть над чем подумать. Например, как им удалось проникнуть в дом? Мортис уверял меня, что его чары задержат любого, за кого я не поручусь лично. И, черт возьми, почему осведомители Медлея не предупредили, что намечается нападение?
– Какая разница? – пожал плечами Хок. – Мы ведь справились с ними. Интересно, кто они такие?
– Трудно сказать, – ответил Адамант. – Вероятно, это работа Хардкастла. Давайте поглядим.
Они осмотрели тела, срывая с них маски. Хок и Фишер никого не узнали, но Адамант долго стоял на коленях рядом с телом седовласого мужчины с грубым, покрытым шрамами лицом.
– Генерал Лонгарм собственной персоной, – произнес он. – Он любил все делать своими руками.
– Давайте посмотрим дальше, – предложила с улыбкой Фишер. – Может быть, нам повезет и мы найдем еще и Хардкастла.
Адамант улыбнулся через силу и, когда открылась главная дверь, обернулся – в зал вошел Кинсайд. Он направился прямо к Адаманту, который поднялся с колен.
– Возникли кое-какие проблемы, Джеймс. Сам дом в порядке. Видимо, первоначально было пятьдесят нападавших. Ваши люди разделались с остальными, но многие полегли. Мы нашли несколько раненых и множество убитых. Эти люди были профессионалами.
– Воинствующее крыло Братства стали, – решил Хок.
Кинсайд кивнул в знак согласия.
– Были воинствующими, стали мертвыми.
– Так в чем же дело? – спросила Фишер.
– Мне кажется, Джеймс, вам лучше самому посмотреть, – произнес Кинсайд, не поднимая глаз. – Даниель…
Лицо Адаманта побледнело, как будто он получил тяжелейший удар в солнечное сплетение.
– Она тяжело ранена?
– Сами увидите, Джеймс.
– Вы никуда не пойдете без нас, – поспешно вмешался Хок. Адамант нетерпеливо кивнул.
– Идемте.
Кинсайд вывел их в главный коридор. Здесь повсюду лежали убитые. Адамант, хотя и был сейчас во власти других мыслей, переживал гибель своих защитников. Он осторожно переступал через тела, то и дело кивая при виде знакомого лица. И вдруг остановился и опять встал на колени – перед ним лежал его дворецкий Вильерс. На его долю пришлась дюжина ран, а в руке он все еще сжимал сломанный меч.
– Вильерс никогда не верил в партию Реформ, – произнес Адамант, – но все равно оставался со мной, потому что был предан нашей семье. Он не покинул нас даже в тяжелые времена. Он защищал меня, как ребенка, и отдал за меня жизнь. – Адамант поднялся на ноги и совершенно спокойным голосом спросил у Кинсайда:
– Вы ничего не сказали про Стефана. Он в порядке?
– Не волнуйтесь, Стефан в полном порядке, – ответил Кинсайд. – Заперся в вашем кабинете со своей подружкой. Скорее всего, он даже не знает, что здесь произошло. Когда я постучал в дверь, он крикнул, чтобы я убирался.
Адамант кивнул, и Кинсайд с мрачным лицом повел отряд по лестнице на второй этаж. «Видимо, Даниель мертва, – подумал Хок. – Иначе он бы не молчал». Они пересекли холл, направляясь к спальне. Беркло ждал у двери. Он поглядел на хозяина дома, и Хок заметил во взгляде воина жалость. Жалость и что-то еще, но что именно, капитан понять не смог. Беркло отворил дверь спальни, и все отступили на несколько шагов, пропуская Адаманта.
Даниель сидела на кровати. Ее лицо было красным от стыда, она не могла поднять глаз, чтобы взглянуть мужу в лицо. Кинсайд взял с туалетного столика маленькую серебряную табакерку и протянул ее Адаманту. Тот на мгновение тупо уставился на нее, а затем открыл крышку. Внутри табакерки было немного серовато-белого порошка.
– Кокаин, – объяснил Беркло. – Она нюхала кокаин, когда мы обыскивали этаж.
– Великолепно, – произнесла Фишер. – Что будет, когда об этом станет известно!
– Никто ничего не узнает, – заявил Адамант, – пока не кончатся выборы. – Он глядел на Даниель с окаменевшим лицом. – Как ты могла, Денни? Как ты могла сделать такое?
– Все очень просто, Джеймс. Какая тебе разница, почему я нюхаю кокаин? Ты же заботишься только о своей драгоценной репутации. – Даниель мрачно глянула на мужа горящими глазами, и ее голос стал резким и горьким. – Я нюхаю кокаин с тех пор, как ты вступил в предвыборную борьбу. Почти три месяца, а ты ничего не замечал. И виноват во всем ты. Ты забыл про меня. Думаешь и мечтаешь только о своей проклятой кампании. Я пыталась помогать тебе, но ты даже не замечал меня. Не все так сильны, как ты, Джеймс. Ты полон энергии, тебя вдохновляет твое дело, у тебя на все хватает сил, а остальные едва могут угнаться за тобой. Ну а я больше не могу. Я устала и начала нюхать кокаин, чтобы поддерживать силы и чувствовать себя человеком. Но твоя кампания все тянулась и тянулась, и я все больше и больше уставала, и мне становилось нужно все больше и больше кокаина. Мне пришлось даже воровать у тебя деньги.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});