Лев Рохлин: Сменить хозяина Кремля - Александр Волков

Как военный человек, Рохлин понимал, что народные волнения общероссийского масштаба, несомненно, вызовут защитную реакцию режима. Ельцин, предвидя ситуацию политической активизации масс, начал наращивать полицейские силы, параллельно самым безжалостным образом сокращая численность военнослужащих, как наиболее социально опасного слоя граждан страны. Штаб ДПА, осознавая, что возможны столкновения между манифестантами и сторонниками президента, дал во все свои организации команду развернуть разъяснительную работу с силовиками. Мы питали надежды, что в критический момент милиция и войска МВД станут на сторону простого народа. «У омоновцев тоже есть жены и родители, которые, как и все, нищенствуют и недовольны бандитским режимом», — рассуждал Лев Яковлевич.

Съезд пересмотрел статус Движения, теперь оно получило название Общероссийское политическое движение «В поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки». Это вызвало определенные изменения в стане наших сторонников. Ряд организаций, не согласившихся открыто выступить против власти, отошли в сторону. Среди них оказались профсоюзные организации и ряд ветеранских, подпитываемых деньгами действующей власти. Уход из ДПА Российского Комитета ветеранов войны был воспринят участниками Движения откровенным предательством и нежеланием поступиться материальными благами. Но потеря одних сцементировал ряды других. Движение стало более монолитным, более жестким в своих заявлениях и массовых выступлениях, что создавало ему дополнительную привлекательность и популярность среди протестного электората страны. ДПА быстро набирало реальную силу в российском обществе и уже было готово демонстрировать свою политическую и организационную зрелость. Это доказало необычайно мощное выступление сторонников Рохлина по всей стране 23 февраля 1998 года, которое было посвящено 80-летию Советской Армии и Военно-Морского Флота.

Особенно впечатляющее мероприятие прошло в Москве. Около трехсот тысяч человек встали под знамена Движения в поддержку армии. Такого столица и власть еще не видели. Начали движение от Белорусского вокзала, и когда колонны вытянулись, то первые шеренги оказались на Пушкинской площади. Митинг проводили на Лубянке, но на ней народ не поместился, и были запружены все соседние улицы. Рохлин громогласно заявил о недоверии президенту и правительству и потребовал их ухода в отставку.

Мы показали свою нарастающую силу. Власть это увидела. Но, естественно, Ельцин никуда не ушел. Зато Лев Рохлин из этой манифестации сделал для себя вывод, и 9 мая 1998 года с той же трибуны на Лубянской площади он заявит:

«По нескольку раз в год мы выходим на улицы, чтобы сказать свое возмущенное слово в адрес политики геноцида, уничтожения нации и государства. А когда дело доходит до практических действий — выражения недоверия правительству, неприятия бюджета или навязанного премьер-министра, сбора подписей для импичмента президенту или проведения бессрочной политической акции протеста, все эти позитивные начинания блокируются, превращая оппозиционных лидеров в бессмысленных крикунов, разочаровывая и отвращая от них народ. Так чьи же интересы мы защищаем, если столько лет не можем отправить в отставку правителей, открыто и цинично уничтожающих все, что дорого российским людям!

Движение «В поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки» твердо стоит на своих позициях. Мы не только выражаем интересы военных, ветеранов и работников оборонки. Мы выражаем интересы всего народа. Поэтому 20 мая возобновляем сбор подписей среди депутатов для отстранения от должности президента Российской Федерации. Мы настроены твердо и уверенно идти до полной победы. Так, как шли к Победе 45-го герои-фронтовики, наши отцы и деды. Нам, как и тогда, тоже требуется железная воля, вера и монолитная сплоченность. Вместе мы победим!»

Не все с радостью восприняли слова нового лидера оппозиционных сил России…

КОНЦЕНТРАЦИЯ СИЛ

Массовая манифестация, которая прошла 23 февраля 1997 года, была результатом хорошей организационной работы по привлечению в союзники Движения других оппозиционных сил. Особые отношения складывались с Коммунистической партией Российской Федерации. Как уже говорилось, на Учредительном съезде ДПА побывали Геннадий Зюганов и Владимир Жириновский, но лидер ЛДПР не очень тепло был встречен делегатами. Зато Зюганову дружно аплодировали, и это лишний раз говорило о том, что офицеры все вышли «из шинели» КПСС и к красному цвету флага относились хорошо, как говорится, на генетическом уровне. Да и многие члены нашей организации состояли в первичных организациях КПРФ. Рохлин учитывал это и в Компартии искал поддержку. В чем-то находил, в чем-то нет — руководство КПРФ не торопилось на равных признавать молодое Движение и держало военных оппозиционеров на определенном расстоянии. Тем не менее по инициативе генерала совместными с коммунистами усилиями был создали Штаб протестных действий, который в ту пору возглавил Виктор Иванович Илюхин. А 19 февраля 1998 года председатель ДПА вместе с лидером народно-патриотических сил России Геннадием Зюгановым подписали соглашение о координации антиправительственных усилий. Именно поэтому в годовщину 80-летия Советской Армии и Военно-Морского Флота выступления Движения получались настолько массовыми и хорошо организованными — КПРФ имела большой опыт организации масс.

Возможно, это ускорило ход важных событий. Оказавшись депутатом, не входящим ни в одну из парламентских фракций, Рохлин тут же лишился поста председателя Комитета по обороне. Но, несмотря на это, он не отчаялся, его политическая активность значительно возросла. «Мне стало проще, — говорил он. — Не надо отвечать за Комитет, у меня теперь руки развязаны».

Движение принимало в свои ряды все организации, с которыми наши цели и задачи совпадали. Особенно тесные связи наладились с казачеством, естественно, с оборонщиками, которые могли нас поддержать и транспортом, и обеспечить митингующих продуктами, палатками, матрасами. Особое внимание было к военной науке, как мозговому центру Военно-промышленного комплекса, чей авторитет мог качнуть в сторону ДПА десятки тысяч людей интеллектуального труда.

Вспоминает Юрий Петрович Савельев — доктор технических наук, профессор, ректор Балтийского государственного тех. университета «Военмех» (1987–2002 гг.):

— В Санкт-Петербург Лев Яковлевич приезжал с миссией создания Движения «В поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки» в июле, потом— в начале сентября 1997 года, а в декабре прилетел специально на мой 60-летний юбилей, когда Учредительный съезд уже прошел и организация активно начала разворачивать свою работу. Накоротке нам удалось переговорить. Рохлин отчетливо дал понять, что рассчитывает на меня в привлечении в ДПА ученых и специалистов, работающих на военно-промышленный комплекс. Собственно, фактически он и стал вдохновителем создания Межрегионального общественно-политического движения «Конгресс работников науки, техники, образования, здравоохранения и культуры», в который впоследствии вошли тысячи моих коллег. Более того, в феврале следующего года он снова прилетел в Петербург для участия в Учредительной конференции Конгресса и выступил в переполненном зале Дворца культуры на площади Льва Толстого с политическим докладом о состоянии военной, экономической и социальной обстановки в России. Огромный зал стоя приветствовал одного из влиятельнейших лидеров России. Традиционно революционный Питер готов был идти за «мятежным» генералом — его идеи были нам близки и понятны. И если бы он в июле 1998 года дал команду выйти на бессрочный пикет антинародной власти, наш город организованно пошел на площади Санкт-Петербурга, а многие земляки поехали бы и в Москву.