Дегустаторы смерти - Филоненко Вадим Анатольевич

– «Трассер» нам с собой дай, – попросил Марат.

Сумрак вильнул взглядом:

– Да смысла нет. Чего его туда-сюда дергать. Вы ж по вешкам поедете. А там безопасно.

Я не удержался от усмешки. Понятия «Зона» и «безопасно» несовместимы. Ай да Коля. Высоко же он ценит жизнь своих людей! Сперва Касьян, теперь Ястреб и Чвиль. Впрочем, вполне ожидаемо. Сумрак не уверен, вернемся ли мы, и не хочет рисковать драгоценным артефактом.

– Лады, – покладисто согласился Чвиль, ни единым жестом не выказав своего возмущения. – Садись к нам, Трын-трава, – Марат распахнул пассажирскую дверцу и откинул спинку сиденья, открывая проход внутрь вездехода.

Выходит, я поеду сзади. Так-то оно ничего, довольно удобно, но в случае опасности я в ловушке – быстро из машины не выйти.

За руль сел Чвиль. Как по мне, водила из него лучше, чем из безбашенного Утюга. А Марат – осторожный малый. Да и сталкерская чуйка есть, недаром он, как и я, на кладбище что-то такое ощутил. Остальные, бревна бревнами, ничего не заметили и не почувствовали.

До места, где остались Касьян и Смуглый, доехали быстро. Их вездеходы остановились в открытом поле, поэтому мы должны были заметить машины издалека. Но телег не было. Исчезли.

– Может, мы место перепутали? – засомневался Утюг.

– То место, – возразил Чвиль. – Мы по вешкам ехали. Так вот они стоят.

– Кровь, – внезапно сказал я.

На столбе одной из вешек краснел смазанный отпечаток ладони, словно раненый человек ухватился за шест.

– Пойдем, посмотрим, – Ястреб решительно вылез из машины.

Как по мне, отсюда надо было срочно рвать когти. Ясно же, живых мы тут не найдем. Но я промолчал. Не хочу опять выслушивать от Утюга обвинения в трусости.

Помедлив, Чвиль тоже покинул машину. Пришлось вылезать и мне.

Я принялся изучать следы колес. На сухой земле и примятой траве они выделялись не слишком отчетливо, но увидеть было можно. Вот тут стоял Касьянов вездеход, рядом притормозил Смуглый, а вдаль потянулись следы наших шин. Оставшиеся же две телеги, судя по отпечаткам, и впрямь никуда не уезжали.

– Улетели они, что ли? Телеги вертикального взлета, тля, – Чвиль в сердцах выматерился.

Тем временем Утюг рассматривал кровавый отпечаток на вешке.

– Гляньте, пацаны, тут и дальше кровь.

От шеста к дальним деревьям и впрямь протянулась цепочка капель. Словно шел истекающий кровью человек. Вот тут он упал и пополз.

– Тихо! – цыкнул я и предостерегающе поднял руку. Мне показалось, что я услышал какие-то хрипы. Или стоны.

– Я тоже слышу, – встрепенулся Чвиль.

– Точняк! – Ястреб шустро двинулся в сторону звуков.

«Не беги, дурак, гайки покидай», – хотел сказать ему я. В этом месте отмеченная вешками безопасная тропа заканчивалась, начиналась территория, полная сюрпризов. Но я промолчал. Пусть прет вперед, авось башку расшибет.

Вмешался Марат:

– Стой, Серега. Слышь, чего говорю? Я первым пойду.

– А почему ты? У нас отмычка есть, – сделал выпад в мою сторону Утюг.

– Я сам, – Чвиль вооружился гайками и двинулся вперед.

«Комариную плешь» он обнаружил очень быстро. Грамотно обошел ее и вывел нас к довольно глубокой канаве.

…Вася Смуглый лежал там. Он был в агонии. Хрипел и бился в судорогах. Ноги ниже колена оказались раздроблены, словно попали под пресс. Окровавленная мешанина из мяса и осколков костей. Парня трясло, глаза смотрели мимо нас, явно не видя. Изо рта шла почему-то желтая пена. Да и кожа на лице и руках ощутимо пожелтела, будто он резко заболел гепатитом или циррозом печени. Белки глаз тоже отдавали желтизной.

– Вася, ты слышишь меня? – Я склонился над ним, не дотрагиваясь. Мало ли почему он пожелтел. Вдруг зараза какая-то. – Вася!

Бесполезно. Правда, хрипы на миг усилились, и я разобрал что-то вроде:

– Голова… два… уха… – Он неожиданно улыбнулся и четко проговорил: – А в «плешь» не пошла… боится, сука, аномалий…

– Кто боится? – переспросил я.

– Вася, – отпихнул меня в сторону Утюг. – Где остальные? Говори, ну!

Но Смуглый уже не слышал. Он содрогнулся в последний раз и затих.

– Будем искать. Вдруг Касьян еще жив, – решительно заявил нам Утюг.

Я недовольно посмотрел на него. Ясно, что увести этого долдона отсюда можно только силой. С одной стороны, стремление не бросать своих, делало ему честь и было очень нетипичным для окружения Сумрака. С другой – я не собирался рисковать жизнью из-за тех, кто в скором времени прикончит меня самого. Вполне вероятно, что именно Касьян и влепил бы мне пулю на БЭМЗ, если бы остался к тому моменту жив, конечно.

Чвиль, как и я, не разделял чувства Утюга.

– Не нравится мне здесь, – заявил Марат. – Думаю, надо уходить.

– А Касьян? – уперся Ястреб. – Вдруг он где-то раненый лежит?

– И как мы его будем искать?

– По следам.

– Каким? – Марат развел руками. – Нет же ничего.

– А вешка? Тот кровавый отпечаток на шесте не мог оставить Смуглый, – проявил неожиданную смекалку Утюг. – Если он вляпался в «комариную плешь» здесь, то зачем возвращался назад к вешке, а потом опять полз сюда? А?

– Кто ж его знает? Но мы шли по каплям крови, и они привели нас к нему.

– Смотрите, – заговорил я. – Картина выглядит так, словно «комариная плешь» изначально была у вешек. Смуглый вляпался в нее, но сумел выжить, хватанул окровавленной ладонью шест и пополз сюда. А «плешь» переместилась за ним следом.

– Но «плешь» не «кобра», она за людьми не охотится, – возразил Марат.

– Да, но эта аномалия иногда исчезает со старого места, а новая может появиться где угодно, – настаивал я.

– Ладно. Допустим, что все трое: Смуглый, Касьян и Геша – погибли в «плеши». Но куда все-таки делись машины? – задал резонный вопрос Чвиль.

– Уехали, – тут Утюг и сам понял, что сморозил глупость, и замолчал.

Что машины не могли уехать без водителя, причем не оставляя следов, это было ясно даже ему.

– Не факт, что Касьян погиб в «плеши», – после паузы заговорил Утюг. – Предлагаю прочесать местность.

Я нахмурился. Плохая идея. Раз так, придется высказать им свою догадку. Не хотел говорить, но надо, иначе мы завязнем в поисках до ночи.

– Есть мыслишка, где ваш Касьян. И Геша, – неохотно произнес я.

– И ты, сука, молчишь?! – выкатил на меня зенки Утюг.

– Погоди, – остановил его Марат. – Говори, Игорь.

– Они на кладбище.

– В смысле? – не понял Чвиль.

– В прямом. Подумайте сами. Если отбросить фантастическое предположение, что телеги испарились в воздухе или улетели, остается одно: они и впрямь уехали. А за рулем были Геша и Касьян. Теперь посмотрим на следы от шин. Отсюда они ведут только в две стороны: к кладбищу и к оврагу. Но у оврага пропавшие не появлялись, значит, поехали обратно. То есть на кладбище.

– Но зачем?! – изумился Ястреб.

– Чтобы выкопать себе могилы, – буркнул я.

– Фильтруй базар, гнида, – набычился Утюг.

– Погоди, Серега, – Чвиль положил ему руку на плечо. – По ходу Игорь прав. Я не знаю, сами они копали себе ямы или нет, но боюсь, что там теперь стало на две могилы больше.

Ястреб засопел, насупился, а потом заявил:

– Поедем, посмотри.

– Офигел? – выразил наше с ним общее мнение Марат.

Утюг решительно пошел обратно к вездеходу:

– Я поеду, а вы можете к Сумраку возвращаться.

Мы переглянулись. Остаться без машины и пешком чапать к оврагу, причем до темноты точно не дойдем, или совершить смертельную прогулку на кладбище. Что хуже?

– Ладно, поехали. Только я за рулем, – завопил Чвиль.

…Оба пропавших вездехода действительно стояли у кладбища.

– Пусто, – Ястреб заглянул в кабины телег.

– Кто бы сомневался. Ну что? Убедился? Возвращаемся к нашим? – предложил Чвиль.

– Нет, – замотал головой Утюг. – Пойдем, посмотрим на могилы.

Вот ведь упрямый баран!

– Ладно, – нехотя кивнул Марат.

– Только пускай он идет первым, – указал на меня Утюг.