ПМ – Параллельный мир - Алексей Сысоев

— Днем мы учимся, да и дела вечно какие-нибудь

— До часа дня я свободен.

— Ночью эти реальности выглядят еще более сказочно. Ну как, ты согласен?

— Ох, хорошо, — сдался Керт. Он подозревал, что иначе ее отсюда никак будет не вытурить.

Лорин спрыгнула с кровати:

— Отправимся прямо отсюда, чтобы не терять времени, но до стадиона все равно надо добраться там точка соприкосновения реальностей.

Рядом с Кертом возник тот самый красный мопед, на котором они уже катались.

— Это что? — спросил Керт.

— Наше транспортное средство.

— Опять этот мопед? Но он маленький! — Керт покраснел и добавил: — И тесный. Почему бы нам не поехать на чем-то более большом и удобном, а? На том красном поезде, например? Мне понравился тот поезд, там широкие диваны, можно развалиться с комфортном, созерцать в окна пейзаж и так далее.

— Нет, на поезде нельзя. Красными поездами нельзя пользоваться.

— Как? Почему?!

— Просто я сегодня шла, любовалась облаками и неожиданно поняла, что на красных поездах нельзя по реальностям кататься.

Керт молча на нее уставился.

— Ну, сотвори зеленый поезд.

— Нет, мне этот цвет вообще не нравится! Фу, — она высунула язык.

— Тогда машину.

— Все, вопрос закрыт, вот мопед, на нем и поедем. Он тоже красный, и ничем не хуже поезда. Тем более нам на нем только до стадиона долететь, а там все равно пешком будем гулять.

— Летают на самолетах или вертолетах, а не на мопедах, — веско заметил Керт, но сел на маленькое сидение.

Лорин села перед ним:

— Ну, держись…

— Ага, щас…

Казалось, сама комната сдвинулась с места, прыгнула куда-то назад. Сверкнули то ли молнии, то ли всполохи.

Керт обнаружил, что далеко под ногами проносятся дома и дымка облаков, а над головой — звезды.

— Ох! — выдохнул Керт, хватаясь за Лорин.

— А нельзя было телепортироваться прямо на этот самый стадион? — выдавил Керт.

— Это было бы совсем не интересно.

— Неужели…

— А вон и стадион!

Мопед как штурмовик штопором ринулся в низ, прямо в центр зеленеющего внизу пятна.

Керт даже позволил себе заорать от испуга, момент, по его мнению, был самый что ни на есть подходящий. Блестевшая под прожекторами трава неслась навстречу.

Колеса мопеда словно бы прорвали мыльную пленку, которая лопнула с зеленой вспышкой. Казалось, они упали в озеро с теплой водой, струи которой пробежались по ушам и щекам. Вокруг уже не было стадиона, вокруг было что-то другое, освещенное призрачным светом. А мопед все куда-то падал. Потом толчок. Керт почувствовал, что слетает с сиденья. Пряно пахнущая трава почти белого цвета обволокла его.

Над травой тут же возникла голова Лорин:

— Посадка была не очень, но вполне мягкая. Керт! Ты где?

— Ой… — подал голос Керт, по-прежнему валяясь в пахучей траве. Странно, казалось, что над головой нет неба, просто чернота, подсвечивающаяся снизу странным светом.

— А, вот ты где, — воскликнула Лорин, пробираясь сквозь траву к нему.

— Кажется, я себе что-то сломал…

— Тебе помочь?

— Нет, я сам, — он со стонами поднялся, щупая спину.

Керт огляделся. Вокруг росла эта необычная трава почти белая, но с каким-то розоватым оттенком. От нее исходил тот самый призрачный свет, будто она флуоресцировала. Он даже оторвал одну травинку и повертел в руке. Мягкая на ощупь, пушистая какая-то. Сзади располагались низкие деревья, покрытые подобной белой листвой, но уже с зеленоватым оттенком. Она тоже светилась в темноте.

— Это что? — спросил Керт, недоуменно обводя глазами место падения.

— Это? Все тот же стадион, просто он немного другой, — сказала Лорин.

Керт присмотрелся еще раз, заметив, что они с Лорин стоят посреди какой-то небольшой долины или котлована, дно и стены которого заросли белесой травой. Хотя, что за лестничная структура у стенок этого котлована? Неужели это были ряды скамей? Керт посмотрел налево, покрутился на месте, оглядывая внимательно все вокруг. Это действительно был городской стадион, весь поросший волшебным лесом!

— Что здесь случилось? — вырвалось у Керта.

Лорин пожала плечами:

— Да ничего. Просто здесь, твой город выглядит таким. Мы ведь тут уже были вчера. Там выше течет река, по которой мы плыли в поезде.

Плыли в поезде. Ох, эта Лорин. На мопедах она летает, на поездах еще и плавает. Керт почесал макушку, таращась на деревца, растущие на вершине зрительских рядов.

— Кхм… — он посмотрел на девочку: — А это место как-то называется?

— Реальность четыре. Пошли, нам надо забраться наверх

Серия 5

Романтическая прогулка по потустороннему лесу вдоль реки и энергетический кластер.

Реальность 4

Стадион

12 сентября 2012 года, 3.21 ночи

Керт послушно отправился за Лорин, касаясь руками мягкой травы. Они стали взбираться по немного ступенчатому склону наверх. Неужели, это действительно стадион, и они сейчас карабкаются по скамьям зрительских рядов? Но как же тут так все могло зарасти лесом и покрыться таким слоем почвы? Как будто прошли сотни лет, и это далекое будущее планеты. Но, может быть, так и есть. Что же такое сферы-реальности, по которым эта сумасшедшая девчонка может с легкостью прогуливаться?

— На самом деле, нельзя вот так сразу попасть в реальность четыре. Это у нас случайно получилось. По реальностям можно путешествовать последовательно из основной реальности в нижнюю, оттуда еще глубже в следующую, и так далее. Помнишь, как прошлой ночью на поезде? А сейчас мы сразу же попали в четвертую, самую последнюю. Просто сегодня особенная ночь. В пузырях реальностей был аномальный разрыв, вот мы сразу сюда и проскочили.

— А почему реальность четыре?

— Потому что она четвертая, Керт. Я же говорю. Представь свою планету, как мыльный пузырь, внутри которого есть еще три мыльных пузыря, каждый вложен внутрь другого. Внешний пузырь — известная тебе видимая реальность, базовая, номер один. Следующая — реальность два, улавливаешь последовательность?

— А мы значит в самом центральном пузыре, который внутри всех других? В реальности четыре?

— Правильно.

— А внутри этого четвертого пузыря нет пятого? Еще одной реальности?

Лорин посмотрела на него. Кажется, ее уже начинали доставать его глупые вопросы.

— Нет. Больше реальностей нет, только четыре.

— Ну, хорошо.

— И это реальность четыре, я ее так назвала.