Вторжение - Наталья Бульба

  Я металась по комнате, не замечая мебели и той боли, что возникала в моем теле, когда я с ней встречалась. Не заметила и его появления, осознав, что я не одна лишь когда он черной тенью проявился в сумраке, встав на моем пути.

  Его лицо было открыто, глаза едва ли не отсвечивали серебром в темноте, крылья носа заметно трепетали, а губы кривились в похожей на застывшую маску улыбке.

  - Совет хочет, чтобы ты стояла рядом со мной, когда я предстану перед отправляющимся на Лилею эшелоном.

  Его слова прозвучали невыносимым для слуха и осознания контрастом с нашим последним разговором. Это не было требование, в котором бы звучала угроза. Это не была просьба, в которой в обмен на мое послушание сулились бы поблажки. Это была сухая констатация факта, пусть и высказанная в форме пожелания.

  И в этих словах, в его поведении, в его взгляде, направленном на меня, не было того Вилдора, который рассказывал мне о своем мире.

  - Я могу отказаться?

  Я все-таки решила попытаться напомнить ему о том, на что он уже неоднократно намекал. Уж слишком сказанное им противоречило его стремлению не причинять мне излишней боли.

  - Не в этот раз.

  Его взгляд чуть затуманился, выдавая ментальный разговор и не успел еще обрести привычную остроту, как в комнату вошел закутанный в набиру даймон, заставивший меня в растерянности замереть. Потому что все мои чувства кричали о том, что это существо мне знакомо, но...

  - Я рад Вас видеть, моя госпожа.

  О стихии! Это был Айлас.

  Его глаза сверкали легким лукавством, что на фоне напряженного Вилдора смотрелось не то что неожиданно - невозможно.

  - Я могу...

  Я не успела задать вопрос, который буквально срывался с моих губ - меня перебили резко и жестко.

  - У тебя есть несколько минут, чтобы переодеться в костюм, который тебе сейчас принесут. Айлас хоть и является теперь моим тером, но он единственный, кому я могу позволить помочь тебе одеться, - его ноздри нервно дернулись. И он, с мрачной усмешкой, закончил, заставив меня вздрогнуть от не самых приятных предчувствий. - Кроме меня, конечно. Но я опасаюсь, что это свое желание я не могу подкрепить правом, которого у меня пока нет.

  Мне не нужно было понимать, что он хотел этим сказать: все было предельно ясно и четко. И пусть те ограничения, что накладывало Право Сильного были им же и предусмотрены, сейчас он сожалел о том, что позволил себе это сделать.

  Не успел Вилдор, застегнув лицевой платок выйти за дверь, как в комнату заглянул Сэнар и передал Айласу сверток.

  Все происходило слишком быстро: ярко вспыхнул свет, реагируя на отданную кем-то из них команду, сначала черная, а затем и белая ткань заструилась, опадая на мою постель.

  - Это что? - я с огромнейшим трудом заставила свои губы произнести эти два коротких слова.

  Хотя мне и не нужен был ответ, чтобы я осознала, что именно я должна одеть.

  - Я не думаю, что Вам стоит сейчас спорить с ним, - Айлас, показавшимся удивительно привычным и уверенным движением скинул набиру на стоящее у окна кресло и оказался в белоснежном костюме, затянутым на поясе перевязью с мечом. - Последние дни выдались у Ялтара не самыми легкими и его контроль оставляет желать лучшего. Да и жажда боя присуща ему более чем кому на Дариане.

  - Это из-за потери Единственной? - посчитала необходимым, несмотря на царившее напряжение, уточнить я.

  - Нет, - и понимая, что этот ответ меня совершенно не устраивает, с каким-то внутренним восторгом добавил. - Мой господин - абсолютный берсерк. И чтобы сохранять спокойствие в такие мгновения ему требуется вся его воля.

  Абсолютный берсерк! Когда Вилдор рассказывал об этом, существующем в его мире феномене, он даже вскользь не дал понять, что сам имеет к нему непосредственное отношение. И, как мне теперь казалось, у этой забывчивости был глубокий смысл. Похоже, он не хотел, чтобы я раньше времени осознала, какую опасность он для меня представляет.

  Стоило мне ощутить, что я только-только начала понимать его поступки, как... все вернулось к тому, что я уже неоднократно твердила, думая о Ялтаре Дарианы. Он казался настолько сложным для осознания и принятия его действий, что это была либо запредельная многогранность его как личности, либо... те цели, что он преследовал, были настолько просты, что отказывались приходить в голову.

  Не знаю, можно ли было назвать покорностью мое состояние или это сработало чувство самосохранения, но я, не сказав больше ни слова, скинула с себя одежду. Стесняться присутствия Айласа не приходилось - ему уже неоднократно приходилось возвращать мое тело к жизни после тренировочных боев с Вилдором, да и взгляд его никогда не подергивался плотоядной дымкой, выказывая хотя бы тень его интереса ко мне, как к женщине.

  Белые брюки плотно обтянули мои ноги и бедра, даря ощущение мягкости и уюта. Ткань казалась одновременно плотной и упругой, нисколько не стесняя движений и создавая странную уверенность в том, что она вполне способна защитить своего хозяина. И эта уверенность не казалась голословной - я очень хорошо помнила мой удар кинжалом, который пролил кровь Сэнара. И если в моем впечатлении от своей силы я должна была раздробить ему кость, то глаза видели лишь неглубокую рану.

  Удлиненный, до бедер, китель подчеркнул стройность моей фигуры, а высокие сапоги, тоже белого цвета, в отличие от черных, что были на воинах-мужчинах, закончили знакомый мне образ Жрицы.

  - Я помогу.

  Он еще не закончил говорить, а перевязь, небрежно брошенная на столике, уже опоясывала мою талию.

  - Ялтар Вилдор не боится, что я могу воспользоваться оружием? - появившееся в голосе ехидство заставило меня не только удивиться, но и поймать за хвост ускользающую мысль, которая одновременно вызывала два чувства: удовлетворения и настороженности.

  И если первому можно было только радоваться - насмешка и язвительность никогда не были для меня спутниками отчаяния, то со вторым... В роду Талтара Маргилу, родственницей которого я себя считала, никогда не было берсерков, но склонные к авантюрам встречались. И я была одна из тех, кто сначала ввязывается в историю, и лишь затем задумывается о том, а стоило ли это делать.

  Черная ткань плащом легла на мои плечи. Моя ладонь почти полностью скрылась в его, когда он коснулся моими пальцами гладкой металлической пластины на вороте набиру.

  - Он считывает ауру хозяина, давая возможность отдавать мысленные команды. Основных две: застегнуть - расстегнуть. Лицевой платок управляется прямым касанием. Дополнительные команды: защита, тепло, холод. В режиме защиты набиру поглощает звуки, излучение тела, способно сливаться с тенью и сумраком. Ткань набиру не намокает даже находясь долгое время в воде и способна смягчить удары. - Его бровь вопросительно взлетела, словно уточняя все ли мне понятно и когда я, в ответ, опустила ресницы, добавил, - Теперь попробуйте.