Непал для братвы - Сергей Николаевич Окунев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В тюках для братков было все то, что они заказали через Громова, и еще от него привет в виде нескольких бутылок «анти аллергенов»; они уже предвкушали теплый вечер со своими немецкими коллегами, как появился Зигфрид с решительно настроенной фрау Гердой, которая даже на него смотрела, как удав на кролика. Немного запинаясь в переводе пулеметной речи Герды, которую она сопровождала резкими взмахами руки, Арендт объяснил, что Герда по профессии спортивный врач, работала со сборной Германии; сейчас она получила вертолетом какие-то свои чудодейственные препараты и специальную аппаратуру. Так что в течение ближайших суток русские полностью будут поставлены на ноги и забудут про свои болячки! Это ее профессиональная честь и интернациональный долг. Поэтому она предлагает всем немедленно проследовать за ней. Она предупреждает, что процесс лечения не покажется им легким, но других путей нет. Помогать ей и следить за всякими там массажерами, вибро -и акустической техникой будет Зигфрид, заодно он будет переводить ее указания, исполнять которые следует немедленно. А сейчас все встают и быстро идут за ней.
– Цигель, цигель, ай лю лю! – прокомментировал Глюк, – проведение банкета по поводу приземления откладывается на неопределенный срок. Встали, пошли!
– Ja, jawohl! – радостно ответила Герда, – schnell, schnell! – и радостной походкой повела народ на экзекуцию.
– Послушай, Зиги, – спросил Мизинчик, – а что вы здесь стоите, и вот ваш доктор нами занимается? Может, из-за нас, так мы завтра же готовы слинять!
– Нет, не из-за вас. У нас есть объем подготовительных работ и, кроме того, еще не согласовано разрешение на заявленный маршрут. Там сейчас какие-то социальные пертурбации, часть области на особом положении, и нам не гарантируют полную безопасность. Предложено ждать ещё!
– Ишь ты, – удивился Паша, – полную безопасность не гарантируют. Вы там в своей Европе совсем оборзели, главное «полную»! У нас из дома выйдешь – не знаешь, вернешься ли, да и дома ухлопать вполне могут. Полную надежность нам раньше только Сбербанк обещал, да и то потом всем такую дулю показал, что до сих пор очухаться не можем. А вам тут в чужой стране, да еще в горах «полную»! А если бы вам на головы наш вертолет свалился, да и загорелся при этом, тогда что?
– Тогда бы, – без особых сомнений ответил Аренда – семьям пострадавших выплатили страховочную премию, что-то около миллиона евро на человека, а Непалу пришлось бы заплатить Университету за срыв полевого сезона, да и репутация у него тотчас бы понизилась.
– Ну, вы и пижоны! – заключил Паша.
В течение последующих нескольких часов братки поняли, насколько далеко ушла медицина от того благословенного времени, когда на сборах их пичкали анальгином и аспирином и делали весьма примитивный массаж. Сейчас они лежали или сидели, опутанные проводами, что-то ухало, дергалось, светилось, ощутимо пронзало электрическими импульсами. При этом фрау Герда виртуозно всаживала им под кожу дозы каких-то препаратов из инструмента, полностью имитирующего пистолет. Сначала, увидев его в ее руках, братаны решили, что она собирается просто пристрелить их из жалости, но потом все преисполнились уважением к ее способностям. Из палатки они выползли просто уже никакие, через силу употребили какую-то специальную кашу и опять завалились в свои мешки.
– Завтра с утра доктор опять займется вами, – сообщил Зиги, – доктор восхищена вашим мужеством, но она очень удивлена тем, что не находит признаков инвалидности. К вечеру завтра вы будете совершенно здоровы: все симптомы, по которым вы причислены к пара-олимпийцам, прошли. Она в полном недоумении!
– Ничего, – успокоил его Глюк, – как только выздоровеем окончательно, сразу станем опять инвалидами. И писать под себя начнем ночью, и руки, ноги дрожать начнут, и заикаться начнем. За нами не заржавеет.
На следующий, уже третий день пребывания братков в лагере экспедиции, утром они без звука отдались в руки фрау Герды, так как смекнули, что она действительно может творить чудеса.
После обеда и отдыха они почувствовали себя вполне здоровыми и решили, в благодарность о проявленной к ним заботе, сделать что-нибудь полезное на общее благо, например, выкорчевать дерево или сбросить крупные камни вниз, дабы площадка стала ровней. Да мало ли где их сила могла пригодиться! К их удивлению, они увидели всех участников экспедиции не хлопотавшими в разных местах, а собравшимися в палатке профессора Гейслера, и что-то горячо обсуждавшими. Проявив необычайный такт, братки сели в сторонке перекурить, а Глюк, как бы незаметно слегка свернув подпорку палатки, туда просочился и вопросительно взглянул на Арендта. Все затихли.
– Может, надо чего? – спросил Глюк, – ребята в форме.
– К сожалению, нам ничего помочь не может, – сказал Зиг, – сейчас мы получили указание с места не двигаться и быть готовыми к срочной эвакуации. В районе,где мы предполагаем встретить следы снежного человека, происходят необоснованные военные стычки. Как утверждает правительство Непала, как раз в племенах, обожествляющих этого гоминоида и даже посвятивших ему храм. Зона объявлена полностью закрытой, и с завтрашнего дня будет постепенно, по мере прибытия, блокироваться полицейскими подразделениями.
– А не можете ли вы показать по карте, где вся эта лабуда происходит? – попросил Глюк.
Арендт, спросив что-то у профессора и получив положительный ответ, вытащил крупномасштабную карту, снятую, по-видимому, со спутника или системы «Навигатор», где уже вручную было отмечено положение лагеря экспедиции, место аварии вертолета, предположительный маршрут спуска братков, место встречи их с немцами, пунктир предположительных перемещений. Глюк с уважением и даже восхищением рассматривал плоды какой-то, совсем уж неестественной, аккуратности.
– А куда пускать-то не собираются? – спросил он. Зигфрид обвел район за грядой «Меча Ханумана», разделенной поперечным хребтом на две долины, в одной из которых был показан храм (видимо, Ханумана) и несколько строений, в другой – достаточно обширное поселение. – Вот этот район и будет блокирован.
– Постой, постой, – разволновался Глюк, – так это как
