Мятежный рыцарь - Дебора Макгилливрей

В нетерпении Джулиан смотрел, как Тамлин целует сестер, Рейвен обняла Тамлин за плечи и наклонилась, чтобы что-то прошептать ей на ухо. Повернувшись, Тамлин подобрала юбку и побежала к нему.

До этого момента Джулиан не понимал, что задержал дыхание, потому что то, что выглядело столь невинным, было очень важным предзнаменованием для Тамлин и для него.

Джулиан коленями управлял конем, танцующим у входа в рощу. Он не заставлял Тамлин идти к нему, но чувствовал, что его черное присутствие нежелательно в этом белом серебристом мире сада.

Он вынул ногу из стремени, чтобы Тамлин могла воспользоваться им, и протянул ей руку.

Лицо Тамлин было таким открытым, когда она положила свою холодную как лед руку в его ладонь. Он поднял ее и посадил поперек седла себе на колени, чувствуя, что она дрожит.

Джулиан укутал ее в тяжелый черный плащ и впервые за все время, что находился в этой роще, почувствовал, что обладает своей леди. Теперь Тамлин была окружена его цветом. Он обнял ее левой рукой, и она прильнула к нему.

Он снова услышал перезвон колокольчиков и отдаленный смех. Лотом вдруг его плечи и волосы стали, белыми от осыпавшихся на них яблоневых лепестков.

Джулиан закрыл глаза и на мгновение откинул голову назад. Мужчина, который не выносил слезу женщин и считал их слабостью у мужчин, чувствовал, что сам готов прослезиться. За всю свою жизнь он плакал, всего несколько раз. Когда его в возрасте семи лет отослали из дома, чтобы стать пажом у принца Эдуарда. Над Кристианом, когда брат лежал, умоляя о смерти.

И сегодня утром, когда он держал Тамлин в объятиях. Джулиан хотел вознести благодарственную молитву, каким-то образом чувствуя в своей темной, пустой душе, что ему даровано это благословение.

Он мог бы силой заставить Тамлин выйти за него замуж, заставить людей в этой долине подчиниться ему. Так делали все в мире меча, и все же он чувствовал, хотя и не мог объяснить, что, идя по этой дороге, он убьет себя. Тамлин нужна ему как воздух. Такой ненасытной жажды он никогда не испытывал. Он был не в силах контролировать ее, так же как не мог обозначить ее. Это пугало era больше, чем встреча с неверными в Святой земле, больше, чем кошмары Берика. Ужасало. Если эта всепоглощающая жажда не будет удовлетворена, она погубит его.

Тамлин зарылась лицом в плечо Шеллона, прижимаясь к его сердцу. Она вдыхала густой мужской запах его тела. «Это так правильно», – нашептывал внутренний голос. Она озябла и никак не могла согреться. Потом вложила руку в его ладонь, он привлек ее к себе и завернул их обоих в свой толстый плащ. Впитывая жар его тела, Тамлин чувствовала себя в безопасности.

Из тумана материализовались другие рыцари – сэр Гийом, Сент-Джайлз и сэр Саймон. Остальные вооруженные: всадники двигались вперед. Все это время они охраняли женщин, хотя те даже не подозревали об этом.

Тамлин подумала, что следует стряхнуть лепестки с черных волос Шеллона. Ее пугала перспектива быть женой этого могучего, сложного человека. Но это судьба, которую она готова принять. Судьба, за которую она будет бороться.

Мягкое покачивание скачущего жеребца в сочетании с исходящей от Шеллона успокаивающей энергией едва не убаюкало ее. Она сопротивлялась, хлопая глазами. Ей не хотелось терять ни одного драгоценного момента этого магического дня.

Она прижалась к нему и поцеловала в подбородок.

Джулиан удивился, но не мог скрыть своей радости:

– За что это, миледи?

– Поцелуй Белтейна, милорд Шеллон, – прошептала она, снова зарывшись носом в его шею, чтобы упиваться исходившим от него чудесным ароматом. Она могла вечно сидеть вот так, впитывая его драконий огонь и магический аромат.

Да, она принадлежала Шеллону. И сегодня она сделает его своим.

Глава 16

В сумерках Шеллон присоединился к братьям и кузену, чтобы наблюдать за разжиганием костра Белтейна. Он уже знал, что шотландцы считают его священным огнем. В Гленроа каждая свеча, каждый очаг были погашены, и на рассвете их снова зажгут от его пламени.

Мужчины и женщины сформировали семь колец. Каждый круг двигался в противоположном направлении вокруг костра, его смоляное пламя поднималось высоко в сумеречное небо. Их языческая мольба к богу Белу, повелителю света.

– Трудно отличить женщин от мужчин. – Деймиан рассмеялся, намекая на шотландских мужчин, носивших feile-beag – килты.

Джулиан, который стоял, скрестив руки на груди, наблюдая за праздничным действом, повернулся, чтобы осудить кузена. Джулиан боялся, что проблема произрастает из всевозрастающего увлечения Деймиана Тамлин.

Он попытался прояснить ситуацию:

– Жаль слышать, что ты так жестоко страдаешь, кузен. К счастью, у меня нет подобной проблемы.

Гийом рассмеялся:

– Вообще-то Деймиану трудно различать мужчин и женщин. Может быть, ты слишком увлекся элем, кузен?

– Норманны, – фыркнула Тамлин, подходя, чтобы встать рядом с Джулианом. Ее янтарные глаза сияли в свете костра, когда она улыбнулась ему. – В горах говорят, что в брюках любой может выглядеть мужчиной. Но только настоящий мужчина может носить плед. Девушки считают его мужественным.

– Тогда, может быть, я надену его для тебя. – Джулиан выдохнул эти слова в волосы Тамлин, предназначая их только для ее ушей.

Ее кровь закипела, заметно пульсируя на шее. Она прижалась плечом к его руке.

– Он тебе очень пойдет, Шеллон.

– Зимой везде сквозняки, – проворчал Деймиан. Мед ослабил его самоконтроль, его глаза горели ревностью. – Мужчина может умереть. – Он разразился пьяным хохотом.

Все знали, что подобное поведение несвойственно Сент-Джайлзу.

Джулиан пожал плечами, игнорируя выходки Деймиана.

Напомнив кузену о положении дел, он обнял Тамлин.

Заметив тяжелое крученое ожерелье на ее шее, Джулиан провел пальцем по искусно выполненному украшению. Искусство сделавшего его мастера граничило с волшебством. Плоское ожерелье на любом рынке стоило бы королевских денег. Видно было, что оно старинное, хотя сияло так же, как сама Тамлин.

– Римляне писали о пиктах и об их искусстве в обработке золота и серебра. И все же о вашей жизни известно очень мало. Что случилось с твоими предками, Тамлин? Куда ушли пикты?

– Ушли? Никуда. Они остались здесь, в крови своих детей. – Ее глаза светились гордостью. – Что случается, когда приходят захватчики? В данном случае ирландцы – так называемые скотты – пришли и основали королевство на южных берегах Альбы. Оно называлось Далриада. Потом Кеннет из Алпина использовал пиктскую кровь своей матери, чтобы заявить свои права на двойную корону. Он поднялся и истребил все королевские дома пиктов, объединив Альбу под одной шотландской короной.