Том 1. Авиация превращений - Даниил Хармс

<конец 1937>

«Зима рассыпала свои творенья…»

Зима рассыпала свои творенья.Пушистый снег лежит среди дубров.На санки положив поленья,везет их под гору Петров.За ним собака в кожаном ошейникебежит, сверкая белым зубом.И вот папаха на мошейникеуже горит под старым чубом.Петров конечно рад ужасно,смеется, воет, стонет, плачет,потом, как стройный бог, прекрасночерез веревку с криком скачет.Мошенник вышел из-под дубаи говорит Петрову грубо:«Кому ты здесь ломаешь спину?Иди туда, куда идёшь,не то тебя коленом двину,тогда костей не соберёшь.»

<начало 1938>

«Но сколько разных движений…»

Но сколько разных движенийСтремительно бегут к нему навстречуК нему спешит другой помощникИ движется еще одна колесница.

Открывается окноСмирно подходит к немуслон. Вот он призрачныйголубчик. Вот онпризрачный голубчик.Вот он призрачныйголубчик. Вот онпризрачный голубчик.Вот он страданьяполный день. Нет пищи,нет пищи, нет пищи.Есть хочу. Ой ой ой!

Хочу есть. Хочу есть.Вот моё слово.Хочу накормить моюжену. Хочу накормитьмою жену. Мы оченьголодаем.Ах сколько чудныхесть вещей! Ах сколькочудных есть вещей!Вино и мясо. Вино и мясо.Вино приятнее каши.Бля, бля, бля!Вино приятнее каши.Берим бериг чериконфлинь!Мясо лучше теста!Мясо лучше теста!

Я ем только мясо и овощи.Я пью только пиво и водку.Чя́ки ря́ки!Я не люблю русских женщин.А русская женщина, да ещё похудевшая,да ещё похудевшая,фириньть перекриньть!Да ещё похудевшая, —это дрянь!Фу! Фу! Фу!Это гадость!Я люблю полных евреек!Вот это прелесть!Вот это прелесть!Вот это,вот это,вот это прелесть!Нахально веду себя я,я веду себя пренахально.(Перепрыгни через бочку!)Я веду себя нахально.Чя́ки ря́ки!Я люблю есть мясо,пить водку и пиво,есть мясо и овощии пить водку и пиво.Фириньть перекриньть!Я хочу есть мясои пить водку и пиво!Вот как!(Перепрыгни через бочку!)

3 января 1938

«Красиво это, очень мило…»

Красиво это, очень мило:Отнять у женщины часыИ подарить на память мыло,Духи, цыгарки и усы.

13 марта 1938

«Меня закинули под стул…»

Меня засунули под стул,но был я слаб и глуп.Холодный ветер в щели дули попадал мне в зуб.

Мне было так лежать нескладно,я был и глуп и слаб.Но атмосфера так прохладнакогда бы не была б,

я на полу б лежал беззвучно,раскинувши тулуп.Но так лежать безумно скучно:я слишком слаб и глуп.

23 апреля 1938

«Да что же это в самом деле?..»

Да что же это в самом деле?..Такая вялость в теле,Мучительно ежесекундно чувствовать своё бессилиеСтихи совсем не сочиняются.И каждый день мои порокиС утра нахально начинаются.Нет, жили иначе пророки!Морщины изрезали мои руки.Я целый день по комнате брожу от скуки.Во мне не стало силы волиЯ начал пухнуть от душевной боли.Оставте меня сознания мухи!

9 мая 1938

Смерть дикого воина

  Часы стучат,  Часы стучат,Летит над миром пыль.  В городах поют,  В городах поют,В пустынях звенит песок.  Поперек реки  Поперек рекиЛетит копье свистя.  Дикарь упал,  Дикарь упалИ спит, амулетом блестя.  Как легкий пар,  Как легкий пар,Летит его душа.  И в солнце-шар,  И в солнце-шарВонзается, косами шурша.  Четыреста воинов,  Четыреста воинов,Мигая, небу грозят.  Супруга убитого,  Супруга убитогоК реке на коленях ползет.  Супруга убитого,  Супруга убитогоОтламывает камня кусок.  И прячет убитого,  И прячет убитогоПод ломаный камень, в песок.  Четыреста воинов,  Четыреста воиновЧетыреста суток молчат.  Четыреста суток,  Четыреста сутокНад мертвым часы не стучат.

27 июня 1938

«Ума своего недостойный внук…»

Ума своего недостойный внукДавно окруженный порокамиКлючом отопри вдохновенья сундук,Упомянутый в стари пророками.Только где этот ключ:В небесах между тучьИли в море под хладными волнами?Или в чёрных горах,Или в тёмных дарах

28 июня 1930

«И вдруг из пола вылезает страшный дух…»

И вдруг из пола вылезает страшный духИ, указав на нас коленом, «Который, — говорит — из двух?»Тогда Хлипатский подбегает к нерастворенному окнуИ хочет прыгнуть вниз на камни, но я кричу: «Не прыгайте — всплакну!»

<28 июня 1938>

«Гремит вина фиал…»

Гремит вина фиал,Упав из рук нетвёрдых.Умолкло всё вокругВ смущенье мы встаёмПоникнув головой,умолкнул председательИ гости, замолчав,не смотрят на негоГремит вина фиал,на доски брошенный рукойГустая влага плещет в полТогда со скрипом председательВстаёт из кресла. Перед нами,Главу седую преклонив,Он говорит: «Разбита чашаЗастольной дружбы многих лет наша»

29 июня 1938 года

«От свиста ненавистных пчёл…»

От свиста ненавистных пчелЯ лечь в коробку предпочелНо так лежать без всякого делаНе в силах молодое телоЗакрылся фартуком,А в уши сунул пробкиЛежу задумчив и суровА в это время, около моей коробкиГулял с красавицей Антон Перов«Да, — говорит Перов красавице, — вот эта местностьВполне пригодна для гуляющих вдвоем.Отсюда видно всю окрестностьИ речки быстрой водоём».«Да, — говорит красавица, — прекрасная прогулка,Но только для чего здесь эта глупая шкатулка?»Перов, не зная что ответить, сказал: «О чем ведете речь?Я не могу того заметить, но предлагаю тут прилечь».

29 августа 1938 г.

«Журчит ручей, а по берегам…»

Журчит ручей, а по берегамПо берегамПо берегамПо берегам того ручьяРазбойники спят на песке.

Опасно плыть вдоль по ручью,Вдоль по ручью,Вдоль по ручью,Вдоль ручью на прохладной волнеДевице плыть молодой.

Приснятся разбойникам жаркие сны,Жаркие сны,Жаркие сны,Коварные сны про весёлый ручей,С девицей в прохладной воде.

Спасайся девица! Плыви в камыши,Плыви в камыши,Плыви в камыши,Плыви в камыши,

18 августа 1938

Сладострастный древоруб

Когда вдали сверкнули пилы,И прозвенели топоры —Мне все подруги стали милы,И я влюблён в них с той поры.

Подруги, милые подруги,Приятно трогать вас рукой.Вы так нежны! Вы так упруги!Одна прекраснее другой!

Приятно трогать ваши груди,Скользить губами вдоль ноги…О помогите люди люди!О Боже, Боже помоги!

24 августа 1938