Дети немилости - Ольга Онойко

– Я говорила с Лаангой, – сказала Эррет, не открывая глаз. – Не знаю, явится ли он. Я сказала, что мы можем прибыть к нему в Башню, но он отказался наотрез. Онго был прав – он встревожен.

– На прошлом витке победа предназначалась его подопечным, – задумчиво ответил я. – Неудивительно, что Бездне досталась Рескидда. Рескидда без всякого высшего времени была тогда самым мощным государством на земном шаре и вдобавок располагала военным гением Иманы Рескидделат. А теперь Бездна должна пасть... и Бездна – это...

– Это мы, – сказала Эррет глухо и утомленно перекатила голову набок. – Жаль, что ты не женился, Мори. Мне стыдно, но мне так не хочется быть Госпожой. Это жутко. Несешь ответственность за все и при этом ничего не решаешь.

– Но я решаю.

– Ты уверен? – Эррет поймала мой взгляд. – Ты совершенно уверен в этом?

Я встал, прошел к окну и отдернул штору, впустив в библиотеку солнечные лучи. Пылинки заплясали в воздухе, потолочные инкрустации померкли, но загорелись книжные корешки. Стотомная Энциклопедия, Легендариум с толкованиями и комментариями, старое Законоуложение, новый Кодекс Данараи... «Если бы не бомбисты, – подумалось мне, – Господином и Госпожой Бездны могли бы стать мои родители. Неизвестно, что хуже. Думал ли князь Улентари, что убийством избавит моего отца от доли худшей, чем смерть? А сам он к чему стремился? Неужели можно, находясь в здравом уме, желать себе такой участи?» Мысль о том, что у Сандо не все в порядке с головой, приходила мне неоднократно, но в любом случае не вызывала ни жалости, ни сочувствия.

Эррет молчала.

Я закусил губу.

– Дело в другом, – сказал я. – Когда Рескидда напала на Ософ, она явственно превосходила своего противника. Найди на свете такого дурака, который скажет, что Уарра слаба, и победа достанется Аллендору малой кровью.

– Найди дурака, который скажет, что слаб Аллендор.

– В том-то и дело. – Я обернулся и сел на подоконник. – Началась весна высшего года, возникла игровая доска и фигуры. Что должно произойти дальше?

Эррет вздохнула.

– Появится повод, – сказала она с налетом тоски, уставившись в потолок, – Воин Бездны вторгнется в чужие пределы, и начнется «лето»... – Уголки ее губ опустились, и Эррет негромко докончила: – Высшее лето – это война.

– Если лето магии – это война, то эту войну должна начать Уарра. А Уарра ее не начнет! Что, скажи мне, может заставить нас напасть на Аллендор? Какие соображения? Какая причина? Территории? У нас достаточно территорий, а если думать о расширении имперских владений, то не естественней ли продвигаться на юг, по берегу Восточного моря и в Хоран? Лациаты – высочайшие горы мира. Невозможно удержать провинции, до которых так трудно добраться.

Эррет молчала, глядя в небо за оконным стеклом.

– Выгода? – ожесточенно продолжал я. – Большая война разорит страну. Захваченные ценности не покроют расходов. Торговля с Аллендором и сейчас приносит нам огромную выгоду, а с появлением хороших дорог станет приносить еще большую. Да что там! На ту сторону Лациат войскам сейчас добираться добрый месяц! Мы не можем соперничать с аллендорской авиацией, нас забросают бомбами еще в пути. Это невообразимо. Из-за чего начнется война?!

– Я не знаю, Мори, – очень тихо сказала Эррет. – Я не знаю...

Я умолк.

Молчание длилось так долго, точно замедлилось время. Я думал: если даже я исчезну как личность, уступив тело и волю бессмысленной функции Господина Бездны, если Эррет разделит мою участь, если Лаанга покорно выполнит свою роль – подданные империи исчисляются миллионами. Среди этих миллионов не только темные пахари, рабочие, солдаты. Всё дворянство, все маги империи – неужели среди них не сыщется отважного человека, для которого верность Уарре окажется выше верности императору?

Не сыщется еще одного бомбиста?

– Ты считаешь, Лаанга беспокоится из-за того, что в этот раз он проигрывает? – спросила Эррет.

– Нет. Я много об этом думал.

Темные, поблескивавшие как вода зрачки Эррет нашли мой взгляд.

– О чем ты думал, Мори? – очень серьезно спросила она.

– Лаанга видел бесову уйму циклов, – сказал я. – То, что именно нашему поколению придется иметь дело с активной фазой высшего времени, – не его проблемы. Для него все это не новость... Хотел бы я знать, что стало новостью для Лаанги. Надеюсь, он явится.

– Надеюсь, – эхом отозвалась Эррет.

Я подался назад и откинул голову, осторожно коснувшись затылком холодного стекла.

За время последней «зимы» появились академии наук и исследовательские институты, родилась методология истории, теоретическая магия сделала головокружительный рывок. Люди осознанно ждут прихода высшего лета, готовые если не выжечь его цветы в бутонах, то хотя бы не отравиться их испарениями. «Разум и свободная воля восстают против слепой силы, желающей столкнуть народы в кровавой брани», как пишут газетчики... Возможно ли, что это тревожит великого мага Лаангу, именно поэтому игра идет не так, как прежде?

Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Я хотел на это надеяться, но верить не мог.

Я почти завидовал людям прошлых эпох, не осознававшим, что руководит ими, вообще не знавшим, что ими руководит нечто помимо их воли. Понятно, как противостоять врагу; но как противостоять силам природы?..

К концу высшей осени Королевство Бездны превращается в руины, затянутые чахлым вьюнком. Я этого не увижу: не доживу, а после – некому и незачем будет поднимать государей Уарры, страны, навеки исчезнувшей с лика земли. Я мог пожертвовать всем: любой жизнью, начиная с собственной, самой честью пожертвовать, оставить достоинство, уступить трон новой династии – но угроза, нависшая над страной, мучила меня нестерпимо. «Бесы! – сказал я себе с тоской. – Кровь небесная! Почему мы не Королевство Выси?!» Не самой дельной была мысль, участь той стороны тоже незавидна: если верить историкам, перед тем, как начнется «осень», а с нею – наступление войск нашего противника, владения Бездны распространятся на большую часть королевства, и осененные Высью проклянут ее...

Я решительно не представлял, как это должно выглядеть в реальности. Дела империи отнюдь не плохи, но Аллендор – невероятно могучий противник. Хотел бы я прочитать мысли западных владык. Победа в мировой войне оплачивается страшной ценой, но в конце цикла у Аллендора не останется соперников, как не осталось их у Рескидды когда-то. Был ли суперманипулятор Маджарт искренним на переговорах? Если верховный маг Атри – не был?..

– Дом Теней говорит, что аллендорцы съели нашу дезинформацию, – сказал я, разглядывая узоры ковра. – Воином Бездны у них считается Цай-Цей. По крайней мере официально.