Знак неравенства - Наталия Терентьева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Маргоша повторила, хохоча, по-русски:
— Не стреляйте, пожалуйста! Я поняла, тетя Жан! Не стреляйте, дяденька!
Жанна кивнула и рявкнула продавцу:
— Синий! Веер! Dormer Wetter![6]
Немец засмеялся и, послав Жанне воздушный поцелуй, отошел.
Продавец, широко улыбаясь, на чистом русском языке сказал, раскладывая перед Жанной несколько вееров:
— Пожалуйста, гражданочка! Девять долларов! Для нас — семь… с полтиной…
— А на самом деле — три, да? — усмехнулась Жанна. — Спасибо, что хоть товарищем не назвал. У нас теперь все господа, ясно? Кто в портках и кто без — не важно. Это ты здесь, гражданин мира, стоишь по восемнадцать часов, перед фрицами выеживаешься. Сколько стоит это фуфло?
К ним быстро подошла взволнованная Оксана, взяла Жанну под руку и, увидев у той в руках огромный яркий веер, отороченный перьями, рассмеялась:
— Зачем тебе это?
— В туалете повешу, размахивать вместо того, чтобы дезодорантом брызгать.
— Ну, ясно… — кивнула Оксана и, выразительно глядя на подругу, тихо и быстро произнесла: — Все и порядке.
Жанна громко переспросила, сокрушенно качая головой:
— Не пустили Дениса в Москву?
— Не пустили, — развела руками Оксана.
Маргоша схватилась за уши:
— Ой, бедный папка… Мам, а что теперь будет?
— Ну что… — пожала плечами Оксана. — Мы тоже постараемся задержаться, пока ему документы новые будут делать… Ну, или паспорт вдруг… — она посмотрела на Жанну, — подкинут…
Жанна тяжело вздохнула:
— Вот это вряд ли…
— А как же твоя работа, мам? Ты же говоришь — половину без тебя разворуют.
— Половину разворуют — половина останется, — улыбнулась та и подмигнула Жанне. — Прорвемся! Маргошенька!.. — Оксана неожиданно крепко поцеловала дочь. — Пойдем к папе, пожалеем его!
Жанна послала воздушный поцелуй продавцу:
— Ауфидерзейн, гражданин! — Для верности она еще подняла кулак. — Но пасаран! Zum Teufel![7]
Продавец шутливо отдал ей честь, смотря вслед со смешанным чувством восторга и ужаса.
Жанна и Оксана с двух сторон подошли к совершенно потерянному Денису и взяли его под руки. Борис, вбегая перед ними, быстро приговаривал:
— Денис Игоревич, мы постараемся… гм… как только сможем… наша фирма… у нас никогда… таких людей встречаем…
Жанна отмахнулась от гида:
— Не суетись, а! Возьми чемодан лучше.
Денис, не глядя, отдал гиду вещи и шел опустив голову. Выйдя на улицу, он посмотрел на взлетающий в небо самолет и закусил губу. Оксана увидела его взгляд.
— Деня… Ну, Денечка… — Она погладила мужа по руке. Тот никак не отреагировал и не сопротивлялся. — Это все быстро уладится… Слышишь? Может, найдется паспорт, подкинут…
— Вот именно, — кивнула Жанна. — Денег потребуют. Два миллиона долларов.
Денис шел, как будто ничего не слыша. Жанна весело продолжала:
— А мы им — свое «накося!». Мы за триста у. е. новый паспорт сделаем! Чистенький, без единой печати, не залитый вином!
Денис посмотрел на нее и отвернулся.
Жанна предложила:
— Кстати, не выпить ли нам?
— А где Маргоша? — спросил вдруг Денис.
— Да здесь она, — ответила Оксана и сама оглянувшись. — Маргоня!
Девочки нигде не было видно. Денис резко освободился от рук двух женщин, ведущих его, как под конвоем.
— Бабы, вы что, сдурели? Девчонку потеряли! — закричал он и быстро пошел обратно в здание аэропорта.
Женщины едва поспевали за ним. Борис с вытаращенными глазами бежал рядом и крутил головой, надеясь первым увидеть Маргошу.
— О господи… Жанка, она же с тобой была!..
— Да, когда ты подошла, она рядом стояла…
— Ну да… Господи… — Оксана закричала: — Маргоша! Маргоша!.. — Ее голос почти не был слышен за объявлениями об отлетах и прибытиях. — Ну все… Деня! В полицию давай опять!..
Денис метался по залу, пытаясь увидеть в толпах туристов девочку. Вдруг под тем самым фикусом, от которого Жанна предлагала отломать ветку, он увидел сидящую на кадке Маргошу. Она запихивала в рот пригоршни чипсов из большой пачки и тоже смотрела по сторонам.
— Маргоша! — Денис подбежал к ней. — Дочка! Господи!
— Ой, пап, а я вас потеряла… — обрадовалась девочка. — Решила здесь ждать, никуда не ходить…
Денис крепко обнял ее.
— Ну, молодец… Молодец… А мы думали… — Он помахал рукой Оксане: — Эй, леди, ваша дочь здесь! — и поцеловал Маргошу, не выпуская ее из рук. — Уминает чипсы дочь наша…
Оксана подошла, запыхавшаяся, разъяренная:
— Ты что?! Ты куда ушла? Я чуть с ума не сошла…
— Ладно, ладно… — Денис закрыл от нее Маргошу. — На себя орите. Оставили ребенка, забыли о нем… Ребенок потерялся…
Оксана решительно тряхнула девочку за плечо:
— Все. Пошли. Так, приедем в Москву — ни шагу одна не ступишь! Раз такая раздолбайка. Потерялась она!..
Маргоша примирительно посмотрела на мать, прижимаясь к Денису:
— Мам…
— Не «мам»! Не «мам»! — никак не могла успокоиться Оксана. — Будешь ходить с телохранителем! — Она энергично пошла к машине, на которой они приехали.
— Ой, мам, не надо… У нас в гимназии есть такие уроды, которых около класса ждут телохранители… И у туалета…
— Зато их родители спят спокойно. Все! Решено! Не обсуждается!
— Оксан, может, не стоит так горячиться… — неуверенно возразил Денис.
— Ты еще будешь!.. Тебе-то, конечно, все равно, если ее украдут… — Она осеклась под взглядом мужа. — То есть…
Денис обнял девочку:
— Да я вообще сам ее продам кому угодно… в зоопарк например, и сторожем к ней в клетку устроюсь… Да, заяц? — Он поцеловал ее в ухо, Маргоша засмеялась, повиснув на нем. — Там будет написано «Исключительный экспонат Маргоша длиннохвостая и ее папка-идиот»!..
Глава 10
Алена ходила по большой гостиной, рассматривая картины, фотографии, маленькие бронзовые статуэтки. Ее взгляд привлекла старая фотография молодой женщины, с лицом не очень правильным, но породистым и одухотворенным.
Вошедший в эту минуту Эммануил заметил Аленин интерес и объяснил:
— Это моя матушка. В доме везде ее портреты, так что ты не ревнуй. Я ее очень любил.
Алена, не зная, что на это сказать, кивнула:
— Я свою тоже люблю.
Эммануил подошел к ней, хотел обнять, но не решился и только провел рукой по ее спине.
— Деточка, я не буду ни на чем настаивать… Но обещай, что полюбишь меня.
Алена сделала едва заметный шаг в сторону.
— Я… постараюсь.