Переговоры - Фредерик Форсайт

Мистер Аль-Гарун был менеджер в Джидде, саудовский начальник Лэинга.

– Я не сказал ему, что еду, сэр, я просто взял выходной день. Я думаю, у нас там проблема, и я хочу довести ее до вашего сведения.

– Энди, Энди, мое имя Стив, хорошо? Рад, что вы приехали. Так что же это за проблема?

Лэинг не взял с собой распечатки – если кто-то в Джидде замешан в махинациях, то их исчезновение могло бы выдать все расследование. Но у него были подробные записи. Целый час он объяснял Пайлу, что он обнаружил.

– Это не может быть совпадением, Стив, – убеждал он, – Эти цифры нельзя объяснить не чем иным, как крупной банковской аферой.

Добродушное настроение Стива Пайла исчезло, когда Лэинг объяснил ему его трудное положение. Они сидели в глубоких креслах, обитых испанской кожей и расставленных вокруг низкого кофейного столика из кованой меди.

Пайл встал и подошел к стене из дымчатого стекла, через которое можно было видеть прекрасную картину пустыни на много миль кругом. Наконец он повернулся и подошел к столу. Широкая улыбка снова была на его лице. Он протянул Лэингу руку.

– Энди, вы очень наблюдательный молодой человек. Вы очень умный и преданный. Я это очень ценю. Я ценю, что вы обратились ко мне с этой… проблемой.

Он проводил Лэинга до двери.

– Я хочу, чтобы вы положились в этом деле на меня. Не думайте больше о нем, я займусь им лично. Поверьте мне – вы далеко пойдете.

Энди Лэинг вышел из здания банка и направился в Джидду. Он чувствовал полное удовлетворение. Он сделал все, что нужно, а уж теперь генеральный менеджер положит конец этой афере.

Когда Лэинг ушел, Стив Пайл постучал пальцами по столу и набрал номер телефона.

Четвертый звонок Зэка, второй по «горячей» линии, был без четверти девять утра. Определили, что он сделан из Ройстона на северной границе Хертфордшира, где графство подходит близко к Кэмбриджу. Полицейский офицер, прибывший туда через две минуты, опоздал на девяносто секунд.

Отпечатков пальцев в кабине не было.

– Куинн, не будем тратить время. Я хочу пять миллионов долларов быстро, в мелких, не новых купюрах.

– Бог мой, Зэк, это же огромная сумма! Вы знаете, сколько это весит?

Пауза. Зэк был удивлен неожиданной ссылкой на вес денег.

– Вот так, Куинн. Не спорь. И никаких трюков, или я пришлю вам пару отрезанных пальцев как аргумент.

В Кенсингтоне МакКри подавился и помчался в уборную. По пути он задел кофейный столик.

– Кто это с тобой? – прорычал Зэк.

– Агент, – сказал Куинн. – Вы знаете, как это бывает. Эти задницы не хотят оставить меня в покое, вы сами видите.

– Я имею в виду то, что я сказал.

– Слушайте, Зэк, в этом нет необходимости. Ведь мы оба профессионалы, не так ли? Так что давайте останемся на этом уровне. Мы делаем то, что нам приходится делать, не больше и не меньше. Сейчас время истекает, кончайте разговор.

– Ваше дело достать деньги, Куинн.

– По этому вопросу я должен говорить с отцом. Позвоните мне через сутки. Кстати, а как там мальчик?

– Хорошо. Пока что. – Зэк повесил трубку и вышел из будки.

Он говорил тридцать одну секунду. Куинн положил трубку. МакКри вернулся в комнату.

– Если вы еще раз это сделаете, – мягко сказал Куинн, – я вышвырну вас обоих отсюда сию же минуту, и срать я хотел на ЦРУ и ФБР.

МакКри был готов заплакать.

В подвале посольства Браун посмотрел на Коллинза.

– Ваш человек все испортил, что это был за грохот на линии?

Не дожидаясь ответа, он снял трубку прямого провода квартиры. Сэм Сомервиль взяла трубку и рассказала об угрозе отрезать мальчику пальцы и о том, как МакКри задел коленом кофейный столик.

Когда она положила трубку, Куинн спросил: «Кто это был»?

– Мистер Браун, – ответила она официально, – мистер Кевин Браун, – зная, что тот слушает.

– Кто он такой? – Сэм посмотрела на стены.

– Заместитель директора отдела уголовного розыска ФБР.

Куинн сделал жест, означающий отчаяние, Сэм пожала плечами.

В полдень в квартире состоялось совещание. Считалось, что Зэк не позвонит раньше следующего утра, что даст американцам время обдумать его требование.

Кевин Браун пришел с Коллинзом и Сеймуром. Найджел Крэмер взял с собой следователя Уильямса. Кроме Брауна и Уильямса, всех остальных Куинн встречал раньше.

– Можете сказать Зэку, что Вашингтон согласен, – сказал Браун. – Мне передали об этом двадцать минут назад. Мне это дело ненавистно, но там согласились. Пять миллионов долларов.

– Но я не согласен, – заявил Куинн.

Браун уставился на него, как бы не веря своим ушам.

– О, вы не согласны. Именно вы. Правительство США согласно, а мистер Куинн нет. Могу я узнать почему?

– Потому что соглашаться на первое требование похитителя крайне опасно, – сказал спокойно Куинн. – Согласитесь с ним, и он подумает, что нужно было запрашивать больше. А человек, который так рассуждает, подумает, что его в чем-то обманули, а если он психопат, то это его рассердит. И у него не на ком сорвать свою злость, как на заложнике.

– Вы думаете, Зэк психопат? – спросил Сеймур.

– Возможно, а, может быть, и нет, – ответил Куинн. – Но психопатом может оказаться один из его сообщников. Даже если Зэк считается руководителем, а, может быть, это и не так, психи могут выйти из-под его контроля.

– В таком случае что вы советуете? – спросил Коллинз.

Браун недовольно хмыкнул.

– Пока еще рано говорить, – ответил Куинн, – самый большой шанс Саймона Кормэка остаться целым и невредимым состоит в том, чтобы похитители поверили в две вещи: во-первых, в то, что они выкачали из семьи абсолютно все, что она может заплатить, и в то, что они получат деньги, только если представят Саймона живым и невредимым. За несколько секунд они не придут к такому выводу. Ну и, кроме того, полиции может повезти и она их обнаружит.

– Я согласен с мистером Куинном, – заявил Крэмер. – На это может уйти пара недель. Это звучит жестоко, но это лучше, чем поспешные и неумелые действия, в результате которых будет ошибка в рассуждениях и мертвый мальчик.

– Я был бы благодарен, если бы вы предоставили мне сколько-нибудь времени, – сказал Уильямс.

– Так что мне сказать Вашингтону? – потребовал Браун.

– Передайте им, – спокойно ответил Куинн, – что они просили меня договориться о возвращении Саймона, и я пытаюсь это сделать. Если они хотят отстранить меня от этого, хорошо, им нужно только сообщить об этом президенту.

Коллинз кашлянул, Сеймур смотрел в пол. Совещание закончилось.

Когда Зэк позвонил, голос у Куинна был извиняющийся:

– Слушайте, я пытался пробиться к президенту Кормэку напрямую, ничего не вышло. Он сейчас под транквилизаторами почти все время, конечно, он страшно переживает…

– Так что не тяни резину и доставай деньги, – рявкнул Зэк.

– Я пытался, клянусь Богом. Слушай, пять миллионов слишком много. У него нет такой суммы в наличии, все деньги завязаны в разные фонды и тресты, и чтобы развязать их понадобятся недели. Мне сказали, что я могу достать для тебя девятьсот тысяч долларов и сделать это быстро…

– Хватит, – проворчал Зэк, – вы, янки, можете достать их в другом месте, а я могу подождать.

– Да, да, я знаю, – сказал Куинн серьезно. – Вы в безопасности. Полиция топчется на месте, пока. Если бы вы могли снизить цену немного… С мальчиком все в порядке?

– Да.

Куинн чувствовал, что Зэк напряженно думает.

– Я должен спросить вас это, Зэк. Эти подонки давят на меня очень, спросите мальчика, как звали его собаку, которая была у него с раннего детства и до десяти лет. Просто, чтобы мы знали, что с ним все в порядке. Вам это ничего не стоит, а мне это очень поможет.

– Четыре миллиона, – отрывисто сказал Зэк. – И это последняя сумма.

Телефон умолк. Звонок был сделан из Сент-Неотс, маленького городка к югу от Кэмбриджа, чуть восточнее границы графства с Бедфордширом. Никто не видел, чтобы кто-нибудь выходил из телефонной будки, одной из нескольких, стоящих около почты.

– Что вы делаете? – спросила Сэм с любопытством.

– Пытаюсь оказать на него давление, – ответил Куинн, не вдаваясь в дальнейшие объяснения.

За несколько дней до этого Куинн понял, что в данном случае у него есть козырь, которого нет у многих посредников. Бандиты в горах Сардинии или в Центральной Америке могут держать своих пленников месяцами, или даже годами. Никакая армия или полицейский патруль не смогут найти их в горах с их пещерами и густой растительностью. Единственную реальную опасность представляют вертолеты.

Но в густонаселенном юго-восточном уголке Англии Зэк и его люди были на законопослушной, то есть враждебной территории. Чем дольше они прячутся, тем больше в среднем шансов, что их опознают и найдут. Так что давление на них будет оказывать желание поскорее закончить это дело и скрыться. Хитрость заключалась в том, чтобы убедить их, что они выиграли, получили все, что только возможно, и им нет нужды убивать пленника при бегстве.