Тулку на испытательном сроке - Вадим Шелудяков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Из состояния ментального моделирования динамических переходов между позами кама-сутры, то бишь полностью поглотивших эротических фантазий, меня выдернул повторно заданный вопрос:
— Шелд Рислент, так при каких обстоятельствах ты подписал с караванщиком Робуром Урсом долговой контракт на семьдесят золотых?
— Я подписал долговой контракт? С этим? — тут у меня всё же пара извилин начала переключаться на более насущные проблемы. — Зачем мне это делать, когда у меня с собой восемьсот золотых наличными и драгоценных камней ещё монет на четыреста?! Мы нанялись охранять его караван за двенадцать золотых в месяц каждому, никаких иных договорённостей с ним ни у меня, ни у Роя нет!
Похоже моё совершенно искренние удивление и озвученная имеющаяся сумма стали последними гвоздями в крышку гроба караванщика. Потому как две сексуальные кошечки, на которых минуту назад я пускал слюни, моментально скользнули за спину Робуру и взяли его за руки.
— Шелд Рислент…, - продолжает самая начальственно-выглядящая из непредставленных нам дроу.
— Мерл Шелд Рислент, к вашим услугам, — я наконец скидываю морок и решаю внести окончательную ясность в текущие расклады.
— Даже так? — собеседница удивлена, — и вы, мерл, готовы перед ликом Творца поклясться, что не должны караванщику Робуру Урсу семьдесят золотых?
— Конечно готов, — спокойно подтверждаю я.
По тому, с какой любовью посмотрели все три незнакомые дроу на караванщика, можно было понять, что он им существенно помог с выполнением месячного плана по раскрытию особо тяжких преступлений. А Робур, оказывается, дурачок. Решил перепродать дроу поддельные кабальные расписки. А о том, что его могут и станут перепроверять — не подумал. Похоже, мы его так основательно вчера выбесили, что он решил понадеяться на "авось".
— Уведите арестованного, — старшая из незнакомок обратилась к двум воительницам и те бодро уволокли яростно матерящегося Урса.
— Итак, мальчики, — обратилась к нам строгая дроу, которую эйра Троун представила, как начальницу городской стражи эйру Стобэль Ммаву, — теперь надо решить, как быть с вами.
Она сурово обвела нас глазами, как бы говоря, что мы — просто источник нерешаемых проблем. Мы с Роем в упор не понимали, что с нами не так, ведь мы сами вполне в состоянии о себе позаботиться. Какая наивность! Стоило Рою заикнуться, что у нас всё прекрасно и мы сегодня же собираемся отправится назад в Гренудию, как на нас обрушился ушат ледяной воды:
— Мальчики, без сопровождения взрослых вы никуда не поедите. Вы можете написать своим родным, чтобы они вас забрали. И только когда они за вами приедут, мы вас передадим из рук в руки.
— Позвольте, но по законам Гренудии мы вполне признаемся полностью дееспособными. — Рой похоже ещё надеялся на то, что здравый смысл возобладает. Но я уже начал погружаться в пучину депрессии, потому как прекрасно осознал, что здравый смысл и законы — далеко не всегда совместимые понятия. А в этом бабьем царстве надо было ещё на границе забить на логику, по крайней мере на сертифицированную Аристотелем… Сейчас мы быстро пройдём все стадии принятия неизбежного, выслушаем вердикт о своей судьбе и будем думать, как нам незаметно драть когти… Где-то в этот момент я краем уха отметил, что препирательства эйры Стобэль и Роя подошло к той точке, когда окончательно потерявший терпение мой друг выдал:
— Да некому нам писать! Мы с Шелдом — сироты! Никого у нас нет, поэтому мы сами о себе и заботимся!
Лица обеих дроу приняло скорбно-сочувственное выражение и я осознал: только что с ржавым скрипом полетела вниз решётка, окончательно и бесповоротно отрезавшая нам пути легального отступления.
— Бедные, бедные дети!
Я смотрел на Роя, а он смотрел на меня с не меньшим удивлением. Это каким надо обладать воображением, чтоб двух здоровых половозрелых лбов принять за бедных детей?! Но если обличённые властью сказали "Дети!", значит дети. Даже аргумент, что мы сами можем им прямо сейчас детишек заделать не привёл бы к пересмотру решения.
— Позвольте! — всё же влез я, — Да, за нами никто приехать не может. Но у нас у обоих в Риссане остались близкие родственники, которые по закону Гренудии являются нашими официальными опекунами!
— Извини, милый, — пресекла мои трепыхания эйра Ммава, которую мне уже хотелось называть мамбой, — но если они не могут за вами приехать, то это ничего не меняет. Вы на территории Драуры и покинуть её можете только в сопровождении опекунов.
Мы ещё не знали, что на самом деле хитрые, прагматичные дроу приняли такие дурацкие законы вовсе не из нездорового гуманизма. Такие порядки позволяли им регулярно осаживать на своей территории некоторое количество здоровых, самостоятельных, предприимчивых и неглупых подростков. А уж за остающееся до совершеннолетия время они успевали перевоспитать свой "улов" так, что практически все, принимали свою судьбу и покорялись, когда их выкупали будущие жёны. Также дроу с удовольствием перекупали у караванщиков долговые и кабальные договора, которые нередко заключали оказавшиеся в безвыходных ситуация мальчишки в Гренудии и Мингре. Каких-то запредельных прибылей такая перепродажа караванщикам не приносила, скорее позволяла обеспечить себе дополнительную лояльность драурских чиновниц, если конечно сделкой были довольны все, включая перепродаваемых мальчишек. В этом вопросе дроу были весьма щепетильны и предпочитали привязывать попавшихся к ним не силой или обманом, а с помощью хорошего понимания психологии подростков. Если вы думаете, что я что-то преувеличиваю, то просто представьте себя на месте среднестатистического человеческого подростка, оказавшегося в таком положении: до сыта никогда не ел, регулярно получал от караванщиков тычки да оплеухи, внезапно наступившая половозрелость принесла с собой фантазии, на удовлетворение которых нет денег даже в самых захудалых борделях. И вдруг такого мальчишку изымают у его мучителей и он оказывается в школе, где его очень прилично кормят и одевают, а учительницы и воспитательницы выглядят настолько сексуально, что у мальчишки даже мысли не
