Пять лет спустя (СИ) - Богдашов Сергей Александрович

Короче, наверняка есть у них в мыслях и планах, что в Камышин я теперь не скоро выберусь.

Вот только не учли мои милые, что я, хоть и курсант — недоучка, но тем не менее, парень старательный и почти отличник. Не зря меня в лучшей военной Академии Империи полтора года обучали. Я все предметы помню так, что хоть сейчас могу идти и пересдать экзамены.

Там, где мои жёны мыслят тактически, я буду рассуждать стратегически.

А стратегия у нас занятная и выглядит она следующим образом: — раз противостоящая сторона (на самом деле, очень милая и любящая) не может напасть на меня разом и будет действовать лишь по очереди, то у меня появляется шанс и время для манёвра.

— "Разделяй и властвуй". — это разве не я сказал?

Нет? Кто-то из великих? Жаль, прямо с моих уст только что снял.

Итак. Как мне разделить те силы, которые встанут между мной и Камышиным?

Отличный вопрос!

Почти любую задачу можно решить, если вопросы ставить правильно и объективно оценивать их выполнимость.

Для начала, половину противоборствующей стороны можно будет сделать слегка беременными…

Так, стоп! Я выплеснул остатки вина в камин. Что-то перебор сегодня с алкоголем.

Лина, свадьба, Камышин — какой-то безумный коктейль у меня в голове.

— Пошли-ка спать, — сказал я жене, — А то меня с устатка уже куда-то не туда попёрло.

В ответ на мою простонародную речь, за которую меня обычно жёстко строили, Дашка лишь вздохнула.

Не, ну а чо?

Это их, княжон, с младенческих ногтей всякие разные наставницы и гувернантки шлифовали и полировали, а я в то время босиком по лугу гонял, а когда подрос, с пастухами в ночное ездил, комаров кормить. А то и вовсе по чужим садам и огородам вместе с парнями лазил, чтобы проверить, у кого яблоки и репа вкусней. В конце концов, выяснилось, что яблоки вкусней у моего деда, но к нему в сад, кроме меня, почему-то никто не мог попасть. Ох, и потаскал же я тогда оттуда яблок, на радость сельской детворе.

Вспоминаю это, и улыбаюсь. Может быть оттого, что я и сейчас выгляжу кое для кого таким же потаскуном. Таскаю в подоле рубахи кучи яблок из своего сада ради их похвалы. Но сейчас я эту мысль развивать не стану. Там всё не так просто, и мне только на трезвую голову удастся всё чётко сформулировать.

Сегодня же день был нелёгкий. Завтра определюсь, что у нас в Семье не так.

Вопросец этот настолько тонкий и деликатный, что его не то что неверным предложением, а одним неправильным словом можно обрушить. В результате, проиграют все. Но и в прописанные мне оглобли я вставать не готов, несмотря на величину нарисованной морковки перед моим носом.

Так что, всё завтра. На трезвую голову. Там и будем решать, кому, что и как. Но с небольшим отличием от сегодняшней беседы.

Решать буду я.

И если понадобится, то не Алёнка или княгиня Вадбольская будет ходатайствовать о Лине и её должности, а я напрямую с Рюминым поговорю, предварив свою беседу с ним общением со своей тётушкой Анной.

Это вовсе не мелочь.

Целительница Имперской Семьи должна точно представлять, кому она обязана своим местом и положением. Хотя бы только потому, что всех остальных целительница тогда сможет в мягкой форме и с чистой совестью попросту отправлять в короткое эротическое путешествие, или прямо ко мне, что в принципе, одно и то же.

И это вовсе не красивый оборот слов. Первым, кто меня поддержит в такой постановке вопроса, будем сам Рюмин.

Да, государь, после его отравления французами, должен понимать, насколько при его дворе нужен специалист, который сможет успеть откачать и его самого, и наследников, от любых неприятностей.

К тому же Анна, моя тётушка и его жена, родившая ему двух сыновей, в очередной раз беременна. Как уже определили придворные целители, она ждёт девочку. И у меня большие сомнения, что государь осмелится отказать беременной супруге в столь пустячной просьбе, как назначении моей будущей жены в придворные целители.

Отчего я столько внимания уделяю вроде простейшей ситуации?

Так с этим как раз всё понятно — связи.

Без них в России никуда. Самому мне некогда ими заниматься, а Дарья с Алёнкой ограничены своим кругом общения, в который не входят ни министры, ни большинство придворных чиновников.

Вот и посмотрим, будет ли толк от целительницы в этом непростом вопросе.

Стоит честно признаться, что с установлением связей у меня серьёзные проблемы. Если вся наша аристократия буквально спаяна меж собой родственными связями, то у меня такого подспорья нет. Разве, что тётушка выделилась.

Все знатные Семьи в России так или иначе связаны между собой. Успели за долгие послевоенные годы пережениться на дочерях, сыновьях и племянницах так, что у многих из аристократов двойные, а то и тройные фамилии.

У тех же Пушкиных только в Бархатной Книге внесено пять основных ветвей Рода. Там и Мусины-Пушкины, и Бобрищевы-Пушкины, а ещё Боярцевы, Шараповы и Кологривовы. Но и кроме них ветвей ещё немало. Я, хоть всех не знаю наизусть, но Шафериковы, Товаровы и Курчевы, у которых второй фамилией Пушкины значатся, мне частенько попадались на балах и званых вечерах.

Тройные фамилии, хоть и не приветствуются в Империи и требуют отдельного разрешения для их ношения и регистрации, но всё равно встречаются. Допустим, меня как-то раз познакомили с Иваном Яковлевичем Овчина-Телепнёв-Одоевским. А наиболее известным обладателем тройной фамилии, без сомнения является Константин Голенищев-Кутузов-Толстой. Больно уж яркие фамилии он собрал, жаль только сам ничем особым оказался не отмечен. Отдохнула природа на столь славном потомке.

Знаете, поневоле обратишь внимание, когда церемониймейстер на каком-нибудь балу одну за другой выкрикивает три фамилии, а в зал заходит лишь один человек. Поначалу ты теряешься, пытаясь отыскать взглядом двух других. Я так раза два или три так попадался, пока не привык.

— Тяжёлый денёк выдался, но вовсе неплохой, — чисто, чтобы поддержать разговор, заметил я, хотя при этом пялился на Дашкину задницу, весьма отчётливо обозначенную слегка влажным халатом, поднимаясь вслед за ней по лестнице на второй этаж к нашим спальням.

— Да, уж, — машинально кивнула она, перед тем, как уцепиться за перила, чтобы преодолеть пару последних ступеней, — Спокойной ночи.

— Не понял… Я, вообще-то, к тебе, а не к себе иду, — озадачил я её.

— Это ещё зачем? — резко обернулась Дашка, уже поднявшаяся на второй этаж, отчего её халат повёл себя вполне предсказуемо.

Ну, этак слегка распахнулся в некоторых местах, позволив мне наблюдать довольно приятные виды.

— Видишь ли в чём дело, дорогая, — довольно ловко обнял я жену, пользуясь нашей разницей в росте, — Сыновья у нас с тобой подросли, и не первый раз задают мне очень интересные вопросы. В том числе и собственной сестрёнкой интересуются. А у нас с тобой в этом вопросе ещё конь не валялся.

— Давай завтра. Сегодня у меня что-то голова вдруг разболелась, — нерешительно отозвалась жена, начав дышать чуть чаще.

— Голову я сейчас тебе подлечу. Не настолько я плохой маг, чтобы с такой мелочью не справиться, а завтра в больницу отвезу. Пусть тебя всю проверят, чтобы такого больше не было. Ты нужна всем нам здоровая и красивая, — положив руку чуть ниже талии, мягко направил я Дарью к дверям её спальни, заодно отвлекая её разговором.

— Но у меня сейчас опасные дни!

— Вот сыночки-то сестрёнке обрадуются, — затолкнул я её в двери спальни, — А то ведь ждут не дождутся. Алёнкина мелкая их так строит, что они ей порой уже не рады. О своей сестре мечтают.

Вот так, потихоньку — полегоньку, заговаривая зубы, я начал выполнять свой стратегический план.

Вся наша семейная жизнь состоит из взаимных соглашений и ограничений. Пусть не сразу, но они появляются. Реальные рано или поздно приживаются, а те, что с перебором, могут и до развода довести.