Москва не принимает - Наталья Андреева

– Я готов во всем признаться!

– Скажи, ты, часом, таблетки не принимаешь?

– Какие таблетки? – уставился на него Артем.

– Сердечные.

– Шутите?

– Отчего же? Твои бабушка и прабабушка со стороны отца умерли от инфаркта в возрасте пятидесяти лет с небольшим.

– Я абсолютно здоров!

– Правильно. Мануков мне сказал, что это передается только по женской линии. Он тоже обследовался. Тогда, Артем, тебе придется объяснить, чем ты отравил Людмилу Манукову?

– Таблетками!

– Какими?

– Мамиными!

– Ага! И этот туда же! Ну, а с Мануковым что случилось?

– Я на него разозлился и ударил!

– Разозлился за что?

– Он меня бросил!

– В младенческом возрасте? – прищурился Алексей. – Какой ты, однако, злопамятный.

– Вы ничего не докажете. Итальянцам выгодно, чтобы это засчитали как несчастный случай. С Мануковой уже прокатило. Кому охота с ним возиться?

– Никому, ты прав, – Алексей поднялся. – Что же все-таки случилось с Надей? Может, она думает, что ты убил ее мать?

– Возможно, – пожал плечами Артем.

– А почему она так думает?

– Не знаю. Скажите, а как вы-то догадались, что я знаю всю правду о своих родителях?

– Очень просто. Противозачаточные таблетки, которые ты нашел, лежали в тайнике вместе с документами и старым фотоальбомом. Уж конечно, не за лекарством ты туда полез. Вопрос: зачем? Заняться было нечем? Не верю! Ты искал документы об усыновлении, фото родного отца. Верно ведь?

– Верно. Выходит, я сам проговорился.

– Ты хотел, чтобы я узнал ту часть правды, которая была тебе выгодна. А я узнал всю. Или почти всю… Ты точно передумал остаться за границей? Без визы, нелегалом… Подумай.

– Я подумал. Можете не сомневаться. Чтобы я подставил маму? – «Он сказал не мать, а маму», – машинально отметил Алексей. – Нет, я останусь с ней.

«Все случилось в последние два дня, пока мы с Сашей носились за сувенирами и прощались с солнечной Италией. В этот момент кто-то из пяти рубанул завязавшийся много лет назад узел. И так рубанул, что в итоге мы получили два трупа. Вот только кто он, этот храбрец? Или безумец…» – подумал Леонидов, внимательно приглядываясь к Артему. А все ли ему парень рассказал?

– А самолетик-то наш летит, – сказал он, глянув на часы. – Уже больше часа в пути.

– Я пойду, возьму еще кофе, – Артем тоже поднялся.

– Еще увидимся.

– Куда деваться? Глупо получилось.

– Что именно?

– Все! Угораздило же нас здесь застрять!

– Видать, это судьба, – задумчиво сказал Леонидов.

– Издеваетесь, да?

– Ну, ты надо мной поиздевался всласть, теперь моя очередь. А я тоже злопамятный и мстительный. Ладно, бывай.

Он, насвистывая, пошел искать Элину Катыкову. Вот что за люди? Правду приходится вытягивать из них клещами! Почему сразу не сказала, о чем беседовала с Мануковой?

Алексей прекрасно понимал, что если он детально выстроит события последних двух дней пребывания Мануковых и Катыковых в отеле, то легко назовет имя убийцы. Важна последовательность, с которой эти пятеро узнавали правду. И от кого именно они ее узнавали.

Итак, Теме помогли наука биология и провидение. Случайно подслушанный разговор мамы и отчима, будем отныне называть Рената Катыкова так. Артем таким образом узнал обо всем первым. Но, по его словам, никому ничего не сказал.

Людмила Манукова знала, что Надя – дочь Катыкова, но не знала, что Артем – не его сын.

Элина Катыкова, напротив, знала, кто отец Артема, но думала, что Надя его сестра.

Возможно, обе выяснили всю правду во время беседы в кафе на набережной. Это был ключевой момент, можно даже сказать, переломный. К вечеру Людмилы не стало.

Далее мужчины.

Когда узнал правду Мануков? И от кого? Это главный вопрос. От жены, от Элины или от соперника? И кто узнал раньше, Мануков или Катыков?

Алексей всерьез задумался. Он все еще не мог понять, за что убили Людмилу? По логике вещей получается, что ее отравила Элина. И не из ревности, как она говорит. По другой причине. У Катыковой был мотив, и какой! Но симптомы не совпадают!

Артем Катыков….Темная лошадка. Умный, решительный, предприимчивый. А главное, беспринципный. Мог он отравить Манукову? Запросто!..

– Па, ты куда?

Он невольно вздрогнул. Увлеченный своими мыслями, Алексей не заметил, как добрел до кресел, где сидели Сергей и Ксюша.

– А где мама? – машинально спросил он.

– Вон там! – дочка кивнула на «штаб».

Судя по Сашиному лицу, новости из столицы были неутешительные. Увидев его, жена замахала рукой:

– Леша! Иди сюда!

Он не посмел ослушаться. Саша, похоже, на грани истерики. Что ж, все устали, вот уже больше десяти часов пассажиры задержанного рейса томятся в зале ожидания. А учитывая, что пришлось встать в пять утра, создается ощущение, будто этот день никогда не кончится.

«Самый длинный день в моей жизни… И конца ему нет. Пока не сяду в самолет… Может быть, тогда мне удастся поспать…»

– Где ты был?! – накинулась на него Саша.

– Гулял, а что?

– Завидую твоему спокойствию!

– Я тоже переживаю, милая.

– Оно и видно! А я на педсовет не попадаю!

– Я думаю, тебя поймут. Причина уважительная.

– Но я же завуч!

– Скажи об этом Боженьке, – не выдержал Алексей. – «Господи Всемогущий, я завуч, а завучи, как известно, все попадают в рай. Ради несчастных детишек сделай так, чтобы я, Александра Леонидова, не опоздала на педсовет!» Он смилуется и пошлет на столицу грозовую тучу. И мы сядем в Домодедове, а не в Нижнем Тагиле.

– Выбирай момент, когда можно шутить, а когда нельзя! – всерьез разозлилась Саша.

– А ты учись анализировать ситуацию и включать мозг. Есть вещи, на которые мы можем повлиять, а есть те, на которые не можем. Что толку кипятиться?

– Ты не мужчина, раз ничего не способен предпринять!

– Это ты зря сказала. Саша, моему терпению тоже есть предел!

– Хочешь со мной развестись?!

– Саша, нас люди слышат.

– Хорошо, отойдем!

Жена потащила его в сторону, к холодильнику с напитками.

– Ты давно уже меня не любишь! – заявила она, словно нарочно встав против света. Не видя ее лица, Алексей тоже стал раздражаться.

– Давай поговорим об этом дома, – еле сдерживаясь, сказал он.

– До дома еще добраться надо!

– Куда мы денемся? Здесь мы никому не нужны.

– Вот уже десять часов мы торчим в этом аэропорту!

– Во время ледяного дождя люди сидели в зале ожидания сутками. И никто не умер.

– У меня уже нервы не выдерживают!

– А не надо было поднимать всех в пять утра! – сорвался и он.

– Ты меня во всем обвиняешь?!

– Не во всем. А в том, что ты не дала нам лишний час поспать!

– Не час, а всего сорок минут!

– Скажи прямо: что ты от меня хочешь? – устало спросил Алексей.

– Чтобы ты был человеком!

– А я кто? Марсианин?

– Ты бесчувственный эгоист!

– А ты, милая, истеричка.

– Что же ты живешь с истеричкой? – ехидно спросила Саша.

– Я понимаю, ты на взводе и тебе надо выпустить пар. Я готов это терпеть, раз не могу повлиять на то, чтобы мы сели именно в Домодедове, – попытался он погасить конфликт.

Но жена словно не слышала:

– Ты занят чем угодно, только не нами. Не семьей.

– Если надо отвести Ксюшу в туалет, то это лучше сделать тебе. Я в женский зайти не могу по той простой причине, что я – мужчина.

– Ты мог бы рядом постоять!

– Хорошо, я сейчас это сделаю.

– Уже не надо! Тем более в туалетах трупы! Туда ходить страшно!

– Ты меня и в этом обвиняешь?!

– Должна же и от тебя быть какая-то польза! По крайней мере, сделай так, чтобы здесь больше никого не убивали!

– Хорошо. Я пошел.

– Куда?

– Выполнять твою просьбу.

– Леонидов, ты человек или нет?!

Дальше он слушать не стал. От тупого бездействия люди теряют разум. А от бессилия звереют. Это не Саша. В каждом человек есть и Бог, и Бес. Когда мозги отключаются от усталости ли, от отупения и из внешнего мира идет исключительно негатив, вот тут-то бес и начинает резвиться вовсю.

– Наш самолет уже преодолел половину пути, – сказал он через плечо, вбросив позитивную информацию, в надежде, что жена придет в себя.

– Да, но непонятно, где мы сядем! – рогом уперся бес, сидящий в Александре. И показал Леонидову язык.

– Тьфу, чтоб тебя, зараза! – плюнул он и пошел искать Катыкову.

Девятнадцать пятьдесят пять

Элина Виленовна дремала в кресле в неудобной позе. Рядом лежали вещи, ее и мужа. Самого мужа не было. Леонидов догадался, что Ренат Алексеевич избегает супруги.

– Я только что говорил с Артемом, – сказал Алексей, присаживаясь на краешек стула, заваленного вещами.

Катыкова вздрогнула и открыла глаза.

– С ним все в порядке, он пьет кофе вон в том кафе, – Леонидов кивнул через плечо.

– Я знаю. Я получила его эсэмэску.

– А где ваш муж?

– Ходит где-то, – пожала плечами Элина.