Гитлер в Москве - Литературный Власовец

— В шестидесятых настоящие ветераны конечно были, и те кто Москву защищал, и те кто гнали фашистов обратно. А потом их становилось все меньше, да и не любили их приглашать школьникам рассказывать о войне, они же окопную правду знали, про заградотряды и про дурацкие контрнаступления. И стали приглашать вот таких, пороху не нюхавших, но тоже вроде как воевавших, и самое противное, то все их ордена и медали подлинные. Был при штабе, при бомбардировке защищал штаб стрельбой из винтовки. Молодец, вот тебе орден. Так он залег в «щель», и стрелял. Толку от такой стрельбы никакого, зато целее будешь. А реально очень многих фронтовиков просто забыли, да и с серьезными ранениями долго не проживешь. Зато те что остались на военной службе в тылу, особо ничем не рискуя, считались ветеранами.

— Но вроде была там такая директива, что тот кто не меньше трех месяцев был на передовой может стать ветераном. А остальные…

— Передовая — понятие растяжимое. Три километра вроде. Да и не все же три месяца они в атаку ходили. Да, были жестокие бои, но оттуда мало кто возвращался. А остальные — кто ранен был и в госпитале валялся, кто вообще на границе передовой, например артиллерийским расчетом командовал. А чуть-что — в тыл. Ранен, понятное дело в госпиталь, но ведь был на передовой, а чем там занимался никого не интересует — значит ветеран. Особистов вспомни, много их было на передовой, однако звания и ордена с медалями получали. И тоже ветераны. Ты передовую не путай с линией фронта. Вот там героев действительно много было, да только почти никто не выжил. Настоящих героев мало кто помнит. Если в прессе не освещали. Но ради этих людей я и помогаю вам. Герои нужны, только когда империя находится под угрозой гибели, иначе, действуют не герои, а профессионалы. Теперь вы поняли Виктор?

— Да! Гляжу вам и Парабеллум дали, — заметил Виктор, глядя на появившийся из чемоданчика пистолет.

— Учите матчасть, молодой человек. Это Вальтер «P-38», — степенно объяснил ему Николай Петрович, — и причем наградной, знают, чем позабавить старика.

— А об этом можно поподробнее?

— Наградное оружие использовалось очень редко, это не медали и ордена. Это высшая награда, — он подчеркнул слово «высшая», — которая выдавалась за особые заслуги. Посмотрите, здесь не только позолоченная табличка с дарственной надписью, на рукоятке эмблема креста на фоне флага, не приваренная, это делалось все на заказ. Это своеобразный символ доверия. Поэтому оно так редко и дорого.

— И какая же надпись? — заинтересовался Виктор, — и на каком языке?

— На немецком конечно, — удивился Николай Петрович, — у отличии от вас, Виктор, я его знаю. Хоть и не свободно, но понимаю. А насчет надписи «Верному другу и соратнику». А дальше подпись «Адольф Гитлер».

Пригород Берлина. Главное здание проекта «Призрак в доспехах».

Август 1939 г.

Примерно за два дня до этого на прием к шефу гестапо Мюллеру, буквально прорвался главный секретарь партийного учета Берлина Фриц Нитман.

— Господин Рейхсмаршал! — сразу начал он после приветствия, — что мне делать? Я не могу принять в партию этого человека! Вообще, где его личное дело?!

— Насколько я помню, у вас есть приказ, — невозмутимо возразил Мюллер.

— Да, у меня имеется приказ, подписанный лично фюрером. Но его анкета… Согласно ей он русский, родился и живет в СССР, в Германии вообще никогда не был. А потом везде прочерки. Дата рождения и то прочерк. И его еще наградили золотым значком партии. Я этого не понимаю.

— А вам и не надо понимать! — резко оборвал его Мюллер, а спина секретаря партийного учета покрылась холодным потом, — вы согласно приказу все оформите, как — не мое дело.

— Человек, принятый в партию должен расписаться в получении партийного билета, значка и других бумагах, — отчеканил Нитман.

— Я распишусь за него. И вы отдадите документы мне. А если вы откажетесь выполнять приказ, то соответственно будьте готовы к последствиям.

Шеф гестапо умел быть убедительным, но и работник чернил и бумаги, тоже так просто сдаваться не собирался.

— А кто будет платить за этого человека членские взносы? — предпринял он последнюю попытку, — я так понял сам он сюда не явиться.

— Вы правильно поняли, — оскалился Мюллер, — взносы заплатим или я или фюрер, чтобы не беспокоить лидера нации по такой мелочи, взносы заплачу я. Вас теперь все устраивает?

— Нет, — четко ответил Фриц Нитман, поворачиваясь, — но я выполню приказ, не беспокойтесь. Всего хорошего.

— Я и не беспокоюсь, беспокоиться надо вам, — оставил за собой последнее слово шеф гестапо.

А Нитман, стал сочинять личное дело этого странного человека. Дату поставил исходя из вида по фотографии, естественно в графе национальность, написал «ариец». А дальше оставалось только выдумывать и вписывать в графы подходящие сведения. Но он выполнил приказ и вскоре Мюллеру был отправлен пакет с билетом членства партии и золотым значком.

А в это время в другом мире происходил очень интересный разговор.

Москва, Элитный жилой центр «Кузьминки».

Август 2008 г.

— А что там у на с планом «Ост», — спросил Виктор, — не разъясните?

— Отчего же, с удовольствием разъясню, — отозвался Николай Петрович, — во-первых все мутно. План «Барбаросса» — пожалуйста, и подписи все есть и сопровождающие инструкции. А с планом «Ост» — ничего. Даже самого плана нет. Есть только какие-то невнятные замечания к нему. И то уже в начале войны. А ведь такой план должен был учесть все — вплоть до подробных инструкций исполнителям этого плана. А этого ничего нет. А ведь немцы были уверены в своей победе. И план как себя вести на оккупированных территориях должен существовать обязательно. Иначе теряется весь смысл оккупации. Оккупировали, а дальше что?

— Думаете все это мистификация? Обман, не было никакого плана «Ост»? — спросил Виктор.

— Почему же, план был, и наверняка детально продуманный, — немцам в этой педантичности их не откажешь, — а вот что он предусматривал — другой вопрос. Думаю это другие постарались, чтобы страху нагнать. Давайте подойдем к этому вопросу со стороны немцев. Что им нужно? Ресурсы и топливо. Так Сталин и так их поставлял. А немцы ему станки делали, потому что не было тогда в СССР нормального станкостроения. Давайте предположим, что по самым худшим прогнозам, немцы хотели стать помещиками и русских иметь как крепостных крестьян. Но тогда им интересна только Украина, а не Нечерноземье, где, вспомните историю, там сам крестьянин еле питался. То есть их интересовали только Украина, Белоруссия и южные области России. Но если немцы стали бы там помещиками, то зачем уничтожать народ? Кто будет работать? Наоборот, нужны рабочие руки. Как-то это не вяжется с «искоренением славянского населения». Да, Гитлер обмолвился об этом, в 1929 году, но тогда он не знал, ни СССР, ни славян. Они для него тогда были как, для нас скажем отдельное племя где-то в Африке. А потом понял, и стали дивизии СС «Галлитчина», и власовцы. А вообще продолжи сравнение, вот несколько довольно крупных поместьев, которые скоро приобретают титул баронств, а потом вообще хотят отделиться, ничего не напоминает? Думаешь Гитлер не думал над этим. Потому-то он и хотел создать образцовую область русских, которыми, командовали бы только русские. Хотя на самом деле командовали немцы. Об этом не любят говорить, но была 29- гренадерская русская дивизия СС. Впрочем просуществовала она не долго, но факт остается фактом. А еще Локутское самоуправление, которое эта дивизия защищала. Представь, целая область, под контролем не немцев, а русских. Впрочем ничего хорошего из этого не вышло, дивизию разгромили, как и локутское самоуправление. Но это один из клинов в план «Ост», как нам его сейчас рисуют. Конкретно ничего не могу сказать. Но есть некоторые предположения, все представленные документы датируются 1942 годом. Это когда немцы поняли, что такое партизанское движение и получили первые контр удары. Естественно разозлились.

— Ну так они же агрессоры, мы же свою землю защищали, — возмутился Виктор.

— Все верно, но давай поставим себя на место оккупированных. Нет не немцами, а Красной армией. Прибалтика, западная Украина. Вот жил ты себе спокойно, а вдруг приходят войска чужой страны, и наводят свои порядки, причем на твой взгляд дикие и жестокие. Лидеры Прибалтики были репрессированы, один только успел сбежать с семьей. Вот и появились лесные браться и бандеровцы. Конечно, им было не совладать с Державой, но какой-то время посопротивлялись. Или возьми Афганистан. Приходят чужие люди, другой веры и начинают устанавливать свои порядки. Два миллиона афганцев укрылись в Пакистане, надеюсь тебе эта цифра хоть что то говорит, а потом мы воевали только из имперских амбиций. Ну на кой нам сдался это Афганистан. С точки зрения Германии того времени, мы были тем же Афганистаном. Вот они и решили пополнить свои запасы ресурсов, в основном пищевыми, чтобы побольше людей к станкам поставить, иначе войну с Англией не выиграть, и нефтеносными, румынских им явно не хватало. А с англичанами война была возможна только на море и в воздухе. И только когда бы они завоевали там полное превосходство, Империя, над которой никогда не заходит солнце бы пала. Мы сами очень хорошо завоевывали колонии, например в Азии, оставшиеся от царских времен, или на дальнем Востоке, соревнуясь с Японцами. Басмачи, баи — ничего не напоминает? А когда хотят нас сделать колонией обижаемся. Орем что мы великая держава, которую победить нельзя. А смысл? Дали нам свободу сломили иго коммунизма, и что? Мы не можем распорядится свободой. Так уж устроены, и это надо признать как ни горько. Нормально управление мы не признаем. А другое называем диктатурой. Впрочем сила всегда доминировала в этом мире. Сильный всегда прав. Америка напала на Ирак. И что? Никто даже слово не сказал. Полностью оккупировала эту страну, захватила, и что? Да ничего все молчат в тряпочку, а Америка спокойно качает нужную ей нефть.