Тернистый путь к трону - Николай Михайлович Ярыгин

Когда на следующий день Торвин сообщил Граву результат, тот побагровел и, развернувшись, ушел, ничего не сказав. А через несколько дней к Торвину заявился судебный стряпчий и предупредил, что от Грава Сикмора на него поступила жалоба о несвоевременном возврате займа. Когда Торвин пошел к Граву, чтобы попытаться уладить дело, его не приняли. В течение недели ему отказали в продлении кредитов почти все, у кого он занимал деньги. Только Арвид Зервис заявил, что будет ждать, сколько потребуется, при этом дом купца был самым бедным по сравнению с другими заемщиками.

Все произошло так, как Торвин и предполагал. В глубине души он надеялся, что ему дадут время на выплату долга, но сам же и понимал, что не зря все побежали в суд. Так и произошло: суд постановил изъять и распродать имущество, находящееся в залоге, а деньги вернуть кредиторам.

Грава очень возмутил тот факт, что суд не может изъять магазин у Майлы в счет погашения долга: ему объяснили, что дарственная оформлена без нарушений, и Майла являлась совершеннолетней, когда произошло дарение. Кроме того, это не залоговое имущество, и принадлежит оно совсем постороннему человеку, пусть даже она и дочь должника.

– Отец, – присели возле отца дочери вечером после суда, – не убивайся ты так, все наладится.

– Самое плохое во всем этом то, что у нас забрали дом и в течение недели мы должны съехать.

– Мы можем жить в магазине. Освободим на первом этаже какое-нибудь подсобное помещение и будем там спать, – сказала Ровена.

Майла в знак согласия закивала головой.

– За твою учебу, Ровена, я не смогу пока платить, а у тебя, Майла, кроме магазина, нет никакого приданного. Тебя никто не возьмет замуж, разве что какой-нибудь совсем простой парень или стражник.

– Ничего, я это переживу, а унижаться ни перед кем не буду, тем более перед этими уродами Сикморами. Крав уже распускает слухи о том, что скоро я сама приползу и буду упрашивать его взять меня в жены, а он еще подумает, кого взять: меня или Ровену, – возмущенно проговорила Майла.

Услышав это, Торвин скрипнул зубами и сжал кулаки. Но что он мог сделать?

А через некоторое время неприятности посыпались как из рога изобилия.

– Послушай, отец, давай уедем отсюда в какой-нибудь другой город, не дадут нам тут жизни, – сказала как-то Майла. – Вот сам посуди: от академии, где училась Ровена, пришло письмо, чтобы мы уплатили уже за следующий год обучения, хотя до него учиться еще полгода. Тебя удалили из правления провинции задолго до следующих выборов, в нарушение всех законов. Крав приходит в магазин и распугивает покупателей: нет, он ничего не трогает, понимает, что придется отвечать, но пристает к покупателям, особенно к женщинам. От этого покупателей стало меньше, и выручка сильно упала. Я и цены снизила, чуть ли не в убыток торгую, но не помогает.

– Я не против, да только надумай мы продавать магазин, его обязательно купят Сикморы, и подозреваю, сделают все, чтобы купить его почти даром. Был еще участок на реке рядом с городом, но его, думаю, вообще продать будет трудно, и все это займет продолжительное время. Конечно, можно оставить заниматься этим стряпчего, но где и кому мы нужны без денег. Мне уже передавали намерение семейства Сикморов вынудить нас продать магазин: они установят цену, и никто не даст больше, все будут оглядываться на них.

Майла задумалась, думал и Торвин. Он по истечении первых двух месяцев после суда тоже понял, что жить им нормально здесь не дадут.

«И зачем я купил этот участок?» – расстроенно думал Торвин. А с другой стороны, эта река брала свое начало далеко в степи и через соседнее герцогство впадала в море. По ее берегам было много поселений, и мысли у него были правильные. Если бы не его ошибка, в этом году он начал бы строительство пристани и заложил бы пару больших баркасов, а потом возил бы товары и в степь, и в герцогство. А теперь… Теперь все пошло прахом, денег на его прожекты нет и долго не будет, надо продавать. Им интересовался тот же Грав, но снова постарается купить за бесценок.

– Постой, – вдруг повернулся отец к дочери, – а что если… Так, я Зервису должен полторы тысячи золотых, а магазин стоит пять тысяч. Что если предложить ему забрать магазин в счет долга и доплатить разницу? Может, и участок на реке заберет. Только вот есть ли у него такие деньги?

Торвин не стал откладывать дело в долгий ящик и как-то под вечер пришел к Арвиду Зервису. Попал он на ужин, и, как ни отнекивался, его усадили за стол. Еда была простая, но сытная. Когда поели, Арвид, крупный мужчина с вьющейся колечками бородой и вечно смеющимися глазами, пригласил его в другую комнату.

Торвин не стал затягивать и рассказал ему все. Арвид никогда не был его другом, он не входил в совет правления провинции, но он был единственным, кто отнесся к Торвину по-человечески.

Выслушав Торвина, Арвид задумался, как быть.

– Мне, конечно, интересен твой магазин, но я могу дать тебе сейчас только тысячу золотых, а остальные тебе придется ждать несколько месяцев, а то и год: сумма немаленькая. Но у меня есть другое предложение для тебя. Ты ведь собрался отсюда уезжать, так почему бы тебе не перебраться в соседнее королевство? Торговлей ты сможешь заниматься и там. А кроме того, я дам тебе письмо к сыну, и ты получишь свои три тысячи золотых, что в общем будет больше на пятьсот золотых. Сын сидит на армейских поставках и очень хорошо заработал на них, там была война с соседями, и Кармина победила.

Подумай, это хорошее предложение. Кроме того, я дам тебе повозки, которые оставишь сыну, тебе ни платить за них не надо, ни возниц нанимать. Ехать, правда, далеко, он в столице живет, но на дорогах там спокойно: королева после войны очень хорошо их почистила от разбойников и другого лихого люда. По поводу участка берега на реке скажу честно: мне он не нужен. То, что ты рассказываешь, интересно, но денег у меня немного, а там и пристань строить, и большой баркас, да и команду содержать зимой – все это потребует вложений. В общем, по участку твердое нет, но я поговорю с некоторыми людьми из