Вереск и бархат - Тереза Медейрос

Триция нарушила свой собственный указ, предпочтя греческому костюму наряд средневековой девушки. Атлас ее юбки сиял рубиновым огнем среди бледно-кремовых и желтоватых тог и накидок. Конусообразный головной убор кокетливо устроился на вершине ее безупречно взбитого парика. Себастьян со смутной надеждой на освобождение из этого ада смотрел на пламя свечей, в опасной близости с которыми развевалась вуаль, прикрывающая лицо Триции и ниспадающая мягкими складками с ее высокого головного убора.

Сквайр Блейк неуклюже приближался к нему на гипсовых копытах.

— Себастьян! Как приятно снова видеть тебя, старина. — Рога, громоздившиеся на макушке его парика, затряслись.

— Рад приветствовать вас, — буркнул Себастьян, поднося руку Девони к своим губам.

Женщина внимательным взглядом окинула его стройную фигуру, отмечая элегантность покроя его бриджей до колен, кружевные оборки на запястьях и шее и скандальное отсутствие маски.

— Но, лорд Керр, в качестве кого вы присутствуете на маскараде?

Себастьян улыбнулся.

— В качестве англичанина.

Девони всплеснула руками.

— Как умно!

Триция бросила на своего жениха недовольный взгляд. Их первая ссора произошла из-за его костюма, вернее, из-за отсутствия такового.

— Чертовски умно, — отозвался сквайр Блейк. — Англичанин, говоришь? Ни за что бы не догадался.

Сквайр завладел рукой Триции, когда оркестр заиграл новую мелодию.

— Разрешите пригласить вас на танец, миледи. Вашей свободе скоро придет конец. — Он подмигнул Себастьяну. — После вашей свадьбы мне придется соперничать с ревнивым мужем.

Щека Себастьяна нервно задергалась, но он мило улыбнулся своей невесте и ее кавалеру. Сквайр Блейк закружил Трицию в веселой карусели менуэта, оставляя за собой след из лавровых листьев. Складки его тоги с каждым шагом соскальзывали все ниже, открывая волосатое брюхо. Девони выжидающе посмотрела на Себастьяна. Он мягко взял ее за плечи и развернул лицом в зал. — Взгляните-ка, Девони. Это не сэр Арло в зеленом парике и с трезубцем? Будьте любезны, сыграйте роль хозяйки в отсутствие Триции и потанцуйте с ним. Хорошо? Он выглядит скучающим.

Себастьян подтолкнул женщину к шерифу, не обращая внимания на ее протесты.

Снова оставшись в одиночестве, он нырнул за мраморную колонну, облегченно вздохнув. Себастьян сунул в карманы сжатые в кулаки руки, умоляя Всевышнего дать ему силы удержаться от соблазна и не ударить того, кто поздравит его с приближающейся свадьбой. Он ясно видел горькую иронию этого вечера, сулящего скорое осуществление всех его желаний. Всю свою жизнь он мечтал находиться в таком зале, освещенном сотнями зажженных свечей, в окружении сиятельных гостей. Его слух всегда напрягался при звуках такой великолепной музыки с тех пор, как он впервые услышал пение своей матери. Но сейчас чарующие звуки скрипок раздражали его. Слишком поздно он понял: не все золото, что блестит, а в масках заключается больше сущности, чем в душах, которые они скрывают.

«Где же Пруденс?» — недоумевал Себастьян.

Скорее всего, сидит в своей комнате, уткнувшись носом в какую-нибудь дурацкую книгу. Он несколько раз пытался выйти из зала на ее поиски, но Триция неизменно оказывалась рядом и тащила его танцевать. Она утроила свои ухаживания с тех пор, как он вежливо, но настойчиво выставил ее из своей спальни. Но после свадьбы между ними уже не будет закрытых дверей.

Хрустальные подвески каплями росы украшали канделябры. Тысячи свечей отбрасывали сверкающие бриллианты света на танцующих. Взгляд Себастьяна скользнул вверх. Сводчатый потолок венчал бальный зал. Он рассматривал тонкие лепные узоры потолка, состоящие в основном из собранных в причудливые букеты цветов жимолости. Какая же огромная разница между холодной штукатуркой и живым цветком с лепестками такими же мягкими и бархатными, как кожа Пруденс.

Себастьяну так хотелось найти нужные слова и убедить девушку не отказываться от встреч с ним. Если бы он мог выбирать, то увел бы ее из «Липовой аллеи» сегодня же, нашел какой-нибудь ветхий домик и поселился в нем с Пруденс, чтобы через несколько лет в нем звенели голоса их малышей. Им бы не нужны были ни богатство, ни титулы, им не нужно было бы ничего, кроме друг друга. Но он женится на Триции не только ради богатства. Он женится на Триции, чтобы избавиться от д'Артана, пока его фанатичный дед не превратил его в негодяя, который сможет, не задумываясь, убить такую девушку, как Пруденс, только бы его благополучию ничего не угрожало. Его время истекало. Выборы д'Артана в Палату Общин были объявлены в «Лондонском обозревателе» в прошлую пятницу. Дед вернется из Лондона менее, чем через неделю.

Себастьян встретит своего деда, будучи уже мужем Триции, и в его руках будет достаточно богатства и власти, чтобы рассмеяться старику в лицо и послать его к черту.

Он вспомнил далекое время, когда смеялся в лицо отцу и глотал слезы от боли и обиды, уворачиваясь от ударов кулака, которые сыпались на него как из рога изобилия. Своим презрением и насмешками Себастьян бросал вызов домашнему деспоту, понимая, что однажды в ярости отец может убить его. Но тогда ему было все равно.

Тяжелый запах пудры, духов и разгоряченных тел стоял в нагретом свечами воздухе. Себастьян направился к двери на террасу. Он должен убежать, найти место, где сможет свободно дышать.

Триция, словно по волшебству, появилась возле него.

— Ищешь меня, милый? Наш пан едва не затоптал меня копытами. Я просто не чувствую пальцев на ногах. Ты потом разотрешь мне их?

Не успел Себастьян ответить, как их окружили фигуры в ярких масках, среди которых он разглядел Блейков и сэра Арло.

— Великолепный бал, графиня!

— Чудесное шампанское!

— Пролог к прекрасной совместной жизни!

Слова их благодарности не радовали Себастьяна. Он наблюдал, как Триция приветствовала их, пытаясь вспомнить то время, когда находил ее общество приятным для себя. По правде говоря, в этом не было ее вины. Если бы он не встретил Пруденс, возможно, до сих пор находил бы улыбку Триции очаровательной, а не глупой; разговоры, которые она вела в компании своих друзей, глубокомысленными, а не пустыми.

Старик Фиш показался на ступеньках, явно наслаждаясь своей ролью предвестника смерти.

— Э… э… — Он помолчал, не находя слов, что было столь не свойственно ему, и искоса взглянул на фигуру, стоящую рядом с ним. — Существо Купидон.

Себастьян вздрогнул от неожиданности, когда раздался гнусавый голос:

— Существо? Это что же за представление? Каждый второй болван в этом зале Бог или Полубог. Почему же я должен быть существом?