Неизвестный Пири - Дмитрий Игоревич Шпаро
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И потом, то, что мне кажется самым удивительным, – как могли эти убогие аборигены открыть свойства материала, составляющего эти глыбы, и то, как можно его использовать?..
…Я склоняюсь к мысли, что эти маленькие темные кудесники севера некогда в течение прошлых столетий изучили в лаборатории здравого смысла и практического опыта каждый камень… и придумали, как эти свойства можно использовать в повседневной жизни.
Вся эта сцена с маленькими детьми ледяных полей, одетыми в меха и использующими в течение столетий сплав, изобретенный на небесах (никелевая сталь), который имеет практически такой же состав, как и броневые листы из никелевой стали, защищающие сегодня наши линкоры, является для меня одной из самых поразительных в анналах арктических исследований.
Метеориты как свою собственность Пири подарил жене, и она уже демонстрировала их в музее Джесупа. «Женщину» и «Анигито» разместить в выставочном зале было непросто – пришлось изготовить специальные опоры, проходящие через пол и вбитые в скальную породу под зданием.
Переговоры о покупке «небесных камней» шли с 1897 года, но в январе 1908 года Джесуп умер. Британский путешественник Уолли Херберт в книге «Петля из лавра. Роберт Пири и гонка к Северному полюсу» приводит письмо Джозефины Пири новому президенту музея Генри Осборну: «Я думаю, справедливости ради следует констатировать, что метеориты – моя собственность, и деньги, полученные за них, не будут израсходованы на исследования в Арктике. Это все, чем я располагаю, чтобы дать образование моим детям, если что-нибудь случится с моим мужем. Мистер Джесуп знал об этом, и он полностью одобрял мой план хранить вырученную сумму как средства, отложенные на черный день».
Рисунок, показывающий размеры «Савиксу» в сравнении с мужчиной ростом 6 футов. Подпись из книги Р. Пири
Наконец выплата состоялась. Газета New York Times 4 февраля 1910 года сообщила, что вдова Морриса Джесупа купила у миссис Пири метеориты и пожертвовала их музею.
Интересно проследить более чем вековую историю «небесных камней» уже в стенах Американского музея естественной истории. Подобная хроника дана в статье Патриции Хантингтон «Роберт Пири и метеориты мыса Йорк», напечатанной в 2002 году в журнале Polar Geography. В заключительных абзацах автор подытоживает: «Кажется, что теперь, когда стали расти сомнения относительно заявления Пири о достижении Северного полюса, Американский музей естественной истории стремится дистанцироваться от Пири… При посещении… музея в наши дни можно заглянуть на выставку Линкольна Элсуорта[66] и увидеть чашку с “Фрама” Нансена, фотографию Амундсена и сани Элсуорта. Но единственное упоминание о Пири в этом музее в наши дни можно найти на подписях под метеоритами – говорится о его выдающейся инженерной изобретательности при их перевозке из Северной Гренландии. Указана также сумма, выплаченная за них, – 40 000 долларов[67]. “Палатка” остается самым большим метеоритом, который “находится в неволе”[68]…
Возможно, что, исключив… тему связи Пири с эскимосами, Американский музей естественной истории и общественность смогут посмотреть на инуитов в новом свете – не как на детей или дикарей, а как на людей, которые выживали в очень суровых условиях и делились своими знаниями с теми исследователями, которые были готовы уважать их мудрость».
Глава 6. «Они вернулись домой»
Антрополог Американского музея естественной истории Франц Боас просил Пири: «…если вы сможете привезти эскимоса средних лет, с тем чтобы он остался здесь [в Нью-Йорке] на зиму, это позволит нам без спешки получить определенную информацию, имеющую величайшее научное значение».
Лейтенант выполнил просьбу и вместе с вселенским метеоритом доставил в Америку не одного, а шестерых инуитов: мальчика Миника, шести или семи лет, его отца Кессу, молодого человека Уисаакассака и семью – Нукту, его жену Атангану и их дочь, 12-летнюю Авиак[69]. На борту «Хоуп», когда она пришла в Нью-Йорк, была устроена плавучая выставка: за 25 центов каждый желающий, а их за два дня набралось 30 000, мог поглядеть и на могучий метеорит, и на полярных жителей.
Затем северных гостей разместили в подвале музея, где они в самом скором времени заболели. Доверенное лицо Морриса Джесупа – Уильям Уоллес, старший смотритель строений музея, был назначен попечителем несчастных. С октября по февраль инуиты жили то в его доме, то в музее, то лежали в госпитале. В феврале 1898 года Кессу скончался, и Миник остался сиротой.
В марте умерла Атангана, в мае – Нукта, вскоре ушла из жизни и девочка Авиак. Уисаакассак летом был отправлен в Гренландию. Что касается Миника, то жена Морриса Джесупа предложила провести социальный эксперимент – посмотреть, как образование преобразит маленького дикаря, и его оставили в США. Уильям Уоллес и его жена Ретта, имея собственного одиннадцатилетнего сына Вилли, усыновили мальчика. Все любили его, а Джесуп, искренне желая ему добра, настоял на том, чтобы нового американца назвали Миник Пири Уоллес.
О судьбе новоиспеченного американца написана великолепная книга «Отдайте мне тело моего отца – Жизнь Миника, нью-йоркского эскимоса». Автор – Кенн Харпер, проживший многие годы в Арктике. «В 1986 году [книга]… получила враждебный отклик со стороны Музея естественной истории, настроенного хранить эти печальные события в тайне». В течение многих лет книгу было непросто купить – заказы на нее принимали лишь несколько магазинов в Канаде, но в 2000 году она была переиздана и стала доступной. Кроме того, существует статья Харпера «Дело Миника – роль Американского музея естественной истории» в журнале Polar Geography за январь – март 2002 года. Кстати, в том же номере размещено исследование Патриции Хантингтон о метеоритах мыса Йорк, цитируемое нами в предыдущей главе. Обе работы охватывают более века, и тональность их
