Позывной «Хоттабыч» 3 - lanpirot

– А что тут думать? – резонно рассудил возрожденный Асур. – Он и так у нас в голове, как у себя в закромах шурует… Подвинься, Вторник – пора выходить «из тени».

Глаза Мимара вновь выцвели до льдисто-голубого состояния. А в практически бесцветной радужке вновь поселились злые колючие разряды микромолний.

– Ну что, смертный, – вновь гулким голосом произнес Мимар, – что ты хотел от меня услышать?

– Кощей? – коротко осведомился командир.

– Кому Кощей, а кому и Ваше Бессмертие, – по-человечески пожав плечами, ответил древний демон.

– Гребанный парадонтоз! – сочно выругался я. – И где Мимарка умудрился такую заразу подхватить? Не иначе в усыпальнице надуло?

Кощей недобро зыркнул на меня своими странными глазищами, видимо, сравнение с заразой его не сильно-то обрадовало. Но мне откровенно срать на его «светлую душу» и «тонкую душевную организацию» – я его сюда не звал. А вот то, что он сотворил с «окружающей средой», немного напрягало. Ну почему некоторые личности могут лишь все портить, уродовать и обезображивать? Ведь как все здорово было, а?

– В усыпальнице, – подавив всколыхнувшееся раздражение – вступать «в полемику» с носителем родственной Святогоровой Силы, Кощею откровенно не хотелось. Да и открывшиеся после нейтрализации Морока Кроноса разрушения Агартхи, его очень сильно напугали. Ведь не существовало в мире таких сил, способных настолько опоганить и разнести в пух и прах Благословенную Страну. И куда же делись её Великие Правители? Мощнейшие Маги планеты времен Последнего Исхода? Неужели все мертвы? Но этого просто не могло быть. – Вторник нашел Иглу…

– Вонючий случай! – в очередной раз не удержавшись, эмоционально воскликнул я. – Не врали, значит, бабкины сказки? И игла, стал быть, реально у тебя в яйце была?

– В яйце, – не ожидая подвоха, подтвердил Кощей.

– Куда мир катиться, командир? – притворно вздохнув, выдал я. – Значит, пока мы по пыльным углам шарились в поисках выхода, этот «жизнерадостный шлимазл» у твоей мумии по подштанникам шарил?

– Сдурел, дед? Это совсем другое яйцо! – Такого откровенного намека не выдержал и сам Магистр, прорвавшись к «пульту управления» собственным телом. – Золотое! В нем Игла все это время хранилась!

– А заяц с уткой где в это время были, Мимарка? – Припечатал я диверсанта неоспоримыми «доводами».

– Не было их, – устало заявил азиат. – Только Золотое Яйцо в тайнике было, а зайца с уткой – нет!

– Так я к чему это, Мимар? – Я перешел на серьезный тон. – Не надо больше скрывать от боевых соратников… пусть и временных… то, от чего может зависеть их дальнейшая судьба, да и сама жизнь! Понял, что я сказал? Или повторить?

Но ответить Мимар не успел, его «место» вновь занял древний сказочный персонаж – Кощей:

– Он все понял, старик, – гулко бухнуло возрожденное к жизни Существо, – и больше так не будет.

Ага, как же! Держи карман шире! Знаю я таких субчиков – для них в мире есть только одна ценность – они сами. Они могут временно сделать вид, что приняли ваши доводы к действию, но как только ситуация изменится, обязательно кинут вам очередную подлянку. Так что – улыбаемся и машем, но держим ухо востро!

– Значит, Артефакт содержал слепок твоего сознания? – продолжил «допрос» командир. – И оно каким-то образом перекочевало в тело нашего друга?

– Ну, почему же слепок? – «обиженно» произнес Кощей. – Артефакт осуществлял постоянную связь с моим сознанием. И в случае непоправимого ущерба моему организму, должен был обеспечить его сохранение на неопределенный период времени. По возможности, очень длительный, пока не попадется подходящий донор – любое разумное существо. С животными этот фокус не сработал бы, – пояснил воскресший монстр.

– И что, все Асуры так могут? – продолжал засыпать его вопросами Головин.

– Ну, уж, нет – это моя разработка! – усмехнулся Кощей. – В свое время за этим Артефактом развернулась нешуточная охота – мне приходилось его постоянно перепрятывать: то в утку, то в зайца, то еще в какую-нибудь неведому зверушку…

– Так вот оно в чем дело! – Наконец, дошло до меня. – Значит, и зверушки тоже не выдумка?

– Истинная правда! – ответил Кощей. – Но если вы не против, давайте займемся насущными делами, – предложил он. – Потрепаться мы еще успеем…

– Последний вопрос, – немного притормозил его командир, – ведь это ты нас специально перебросил сюда, в Агартхи?

– Да, – не стал скрывать возрожденный Асур, – это не случайность. Только в Агартхи я вновь могу обрести достойное вместилище и покинуть эту жалкую оболочку.

– И как вам там вдвоем? Шкурка не жмет? – Я продолжал потешаться. Но если честно, то все мои ужимки – лишь способ обуздать обуревающий меня мандраж. Ибо жуткий пейзаж, представший перед моими глазами, навевал откровенную тоску. От некогда прекрасной страны, радующей глаз одним лишь своим существованием, осталось лишь воспоминание, переданное Мороком Кроноса.

– В тесноте, да не в обиде, – парировал мою колкость умудренный годами Кощей. – Зато я вновь переиграл Смерть! А когда обзаведусь новым телом…

– Ты сказал Морок Кроноса, что это? – спросил командир.

– Это «картинки» прошлого, «слепки» давно минувших дней, – ответил Кощей. – Их практически невозможно отличить от реального мира. В них можно легко потеряться, заплутать и погибнуть. Только Туман Живы может его развеять…

– Но для чего скрывать настоящую «картинку»? – теряясь в догадка, спросил командир.

– Это ловушка, смертный, – ответил, не задумываясь, Кощей. – Западня для тех, кто придет в этот мир уже после свершившегося преступления. Чтобы притупить его настороженность, заморочить голову, а потом разделаться без особого труда.

– То есть, это ловушка для таких, как ты – остатков некогда великого народа Асуров?

– Скорее всего… – помрачнев, ответил Кощей. – И самое странное – я до сих пор не могу представить себе виновника… всего этого…

Голос Кощея на мгновение прервался. Видно было, что представшее перед ним великое, не побоюсь этого слова, побоище, задело его «тонкие» чувства. И это после всего, что он творил с нашим, «человеческим племенем», на земле? Если дошедшие до нас сказки, конечно, не врут и не преувеличивают. Великий Злодей рыдает над пепелищем своего собственного дома? Картина достойная кисти какого-нибудь великого художника.

– Совсем никаких подозрений? – спросил его между делом оснаб.

– Совсем, – ответил Кощей, подозрительно шмыгнув носом.