Далекие звезды - Виктория Свободина

Вообще чтобы подействовало, нужно, как минимум минут пять. Но у меня их нет. Впрочем, приняв таблетки, я почувствовала себя немного уверенней и паника ушла.

Юркнула в комнату. Рикер сидел на кровати, поверх одеяла. Волосы были мокрыми. Видимо он уже помылся. Одет в широкие темные, по виду спальные штаны. Без рубашки, так что мне опять предоставлена возможность полюбоваться на накаченный торс. Видимо успокоительное начало действовать, потому что мысли пошли совсем в другую сторону. Он где-то занимается? Когда успевает, каким видом спорта?

В руках мужа компьютер. Похоже, он вообще с ним почти не расстается. Нерешительно застыла на пороге. Рикер поднял на меня взгляд.

— Проходи, не стесняйся, — голос спокоен и немного ироничен.

Как же мне хочется его куда-нибудь послать. Но не стоит, боюсь, этим я его только спровоцирую.

Прошла вперед, и опять нерешительно застопорилась у кровати. Рикер следит за каждым моим движением, но никак не комментирует. Собравшись с духом, юркнула под одеяло и застыла, перестав дышать. Супруг еще какое-то время сверлил меня взглядом, а потом просто взял и отвернулся, вновь уткнувшись в свой компьютер. В отличие от моего наручного компьютера, где основные аксессуары — это очки и наушники, у Рикера тонкая полупрозрачная широкая пластина.

Минута проходит за минутой, а муж будто забыл, зачем меня звал. Я все еще нервничала, продолжая периодически судорожно сглатывать воздух, но успокоительное начало действовать, только как-то не так. Меня начало неудержимо клонить в сон. Веки так и слипались, став невероятно тяжелыми. Как заснула, не заметила.

Проснулась резко. Сон какой-то дурацкий и мутный приснился. Поэтому с удовольствием вынырнула из объятий сна. Открыв глаза, не сразу поняла, где нахожусь. Вокруг почти темно, но один источник света имеется. Компьютер Рикера. Супруг все также, кажется, даже позу не поменял, сидит в обнимку со своим гаджетом. А я, видимо во сне, переползла к нему под бок, положив голову на живот. Окончательно осознав, где и с кем нахожусь, шарахнулась в сторону, переместившись на край широкой кровати. Супруг как-то лениво повернул ко мне голову.

— Что не спишь?

— Который час? — буквально прохрипела.

Почему-то во рту была настоящая пустыня. Видимо, это от таблеток. Свой компьютер я оставила в своей комнате, не думала, что пригодится. Рикер кинул мимолетный взгляд на экран.

— Еще рано. Три утра.

— Можно мне пойти попить?

Рикер вздернул, казалось в удивлении, бровь.

— Иди.

Соскользнула с кровати и направилась на кухню. Выпила не меньше литра воды. Вот это сушняк. Все же я с большим недоверием отношусь к различным таблеткам, и экспериментировать больше не буду. Задумалась над тем, надо ли мне возвращаться в комнату мужа. Почему он позвал к себе, но делать ничего не торопится? Может сейчас, когда проснулась, начнет активные действия? В любом случае он вроде бы меня не отпускал.

Вернулась в спальню супруга и вновь легла в кровать. На самый краешек. И опять ничего не происходит. Рикер все также в своем компьютере. Мне сон больше не идет. Я тревожно ворочаюсь и тяжело вздыхаю в ожидании своей участи.

— Миа, спи уже. Не собираюсь я тебя трогать, — послышалось слегка раздраженное от мужа.

Во мне неожиданно проснулось нестерпимое любопытство.

— Зачем мне тогда вместе с Вами спать?

— Потому что отныне мы муж и жена, — еще более раздраженно буркнул супруг.

Мне логика мужа осталась неясна. А до этого мы кем были? Но, похоже, пока лучше оставить эту тему, Рикера она действительно раздражает.

— А почему Вы сами не спите?

— Бессонница.

— Могу порекомендовать хорошее средство, — успокоительное на меня, видимо, все еще продолжает действовать, раз мне удается вести какой-то диалог с мужем.

— Не поможет. У меня это уже довольно давно. Можно сказать, это особый вид болезни. Однако пары часов сна под утро мне достаточно для нормальной жизнедеятельности организма.

— Почему Вы мне все это рассказываете? — это и, правда, довольно личные подробности, фактически Рикер рассказал мне о своей слабости.

— Потому что ты и так об этом узнаешь. Я же сказал, теперь мы спим вместе. Это не обсуждается.

— Что, каждую ночь?

— Если у меня не будет неотложной работы, то да. Тебя что-то смущает?

Все.

— У Вас же вроде как много поклонниц. И любовницы наверняка есть. Они не будут против?

Муж смерил меня долгим тяжелым взглядом. Свет от экрана компьютера позволял хорошо видеть его лицо.

— Не будут.

— Если Вы это сейчас специально ради меня говорите, то я как раз не против того чтобы у Вас еще кто-то был. Даже наоборот. Я за свободные отношения, — заявление о том, что я, по всей видимости, стану единственной женщиной в жизни мужа, расстроило. То есть по факту он действительно потребует спать с ним постоянно. Зачем? В Союзе все придерживаются довольно вольных взглядов на отношения. Постоянные долгие браки людьми не приветствуются. Отчасти это и способствовало введению закона об отборе пар. Правительству необходимо для чего-то увеличивать количество семейных ячеек общества. Правда, в подобном браке, супруги не считали себя обязанными хранить друг другу верность.

Рикер усмехнулся.

— Не сомневаюсь. Однако всю оставшуюся жизнь тебе придется терпеть меня одного.

Перспектива откровенно ужаснула. Запинаясь, спросила.

— Почему? Разве по окончании года мы не разведемся?

— Нет. В принципе, твоя кандидатура, как я успел осознать, почти полностью меня устраивает. Если не считать твоего юношеского максимализма и попытки побега, кого-то лучше я на этом корабле точно не найду.

Вскочила с кровати.

— Я не хочу! Супруг как-то устало, но не терпящим возражения голосом произнес.

— Ложись в кровать.

— Нет.

— Тогда придется мне тебя уложить, но в таком случае разговорами и сном я не ограничусь.

Перспектива устрашила. Вернулась в постель. Рикер продолжил говорить.

— Я знаю, что у тебя в жизни другие цели и планы, и не скажу, что против. Можешь реализовывать себя. В этом я готов всячески помогать. Однако отпускать тебя от себя не намерен. Так что если ты хотела по истечении года развестись и выскочить замуж за кого-то еще, кстати, количество поклонников у тебя с каждым днем становится все больше, можешь не рассчитывать.

— Вы не сможете меня заставить не писать заявление на расторжения брака, — произнесла вроде убежденно, но сама себе не верю. Видимо, супруг тоже.

— К концу года посмотрим.

Решила попробовать говорить откровенно. Теперь мне не нужно было изображать из себя кого-то еще.