Одна на Троих - Уля Ласка
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дружное фырканье вперемешку со вздохами сопровождают эту ее характеристику.
– Но с этими его постоянными красотками, занимающими всё свободное время, просто беда. . . А на работе он только работает! – возмущённо продолжает жаловаться она. – Но ты, Маша, теперь ближе всех, а значит, если будем делать ставки, я точно поставлю на тебя! Со–о–оболев. . . – растягивает фамилию Никиты Владимировича она, – а взгляды всей группы вокруг меня становятся мечтательно–расфокусированными. – Уж лучше бы он и правда был геем, это хоть как–то объясняло бы его нежелание порадовать коллектив хоть какой–то интрижкой! Попробовать ты, конечно, можешь, но, как по мне, только время потеряешь!
– Нет, спасибо! – быстро отнекиваюсь я, все ещё приходя в себя от столь откровенных подробностей.
– Парень? – продолжает она в том же духе. – Я видела твой паспорт, ты не замужем, – выдает она свою принадлежность к отделу кадров.
– Нет, – несколько теряюсь я от такого напора, отвожу взгляд и сталкиваюсь с неотрывно смотрящим на меня издалека Соболевым. – Отношения пока не входят в мои планы. Совсем, – с вызовом проговариваю я каждое слово, как будто отвечая именно ему.
Его взгляд становится ещё более пронзительным и цепким, отчего я резко дёргаю головой и до конца обеда уже больше не смотрю в сторону столика своих боссов.
Ухожу я вместе с вернувшейся Эллой Матвеевной, которая расхваливает мою презентацию.
– В смысле? – недоумеваю я. – Я же ни с кем не пообщалась!
– Тебе и не надо! На тебя посмотрели , тебя одобрили! А теперь милая работать, – даёт наставление она, и я работаю с небольшим перерывом на варку кофе и задержкой на час после работы, чтобы подбить все намеченные дела на сегодняшний день. Уезжаю я также без дополнительного внимания со стороны руководства, по причине того, что никого из них уже нет на месте.
Я самый ответственный работник? Или просто тормоз?
* * *– Ну–у–у. . . – выносит Илья свой первичный вердикт, оцениваемой наряд, в котором я собралась на благотворительный бал вместе с ним этим вечером. – А как вам? – обращается он к партнёрам, присутствующим в его же кабинете в полном составе.
– Ну–у–у. . . – тянет теперь Соболев. . .
– Ты прекрасна! – отвешивает мне комплемент Чернов, портя, судя по всему, коллегам всю игру.
Глава 27
Илья
Тот самый редко встречающийся случай, когда не наряд делает человека, а наоборот.
Маша выглядит. . . мило. . .
Настолько, что я бы точно порекомендовал кассиру потребовать у неё документы при продаже спиртного.
Да, это определенно сама Алова, если бы это платье было на Марго, с которой мы и посещали все подобные мероприятия последние несколько лет, всё выглядело бы идеально.
Я не силен в деталях, но то, что это качественная, брендовая вещь, видно невооружённым взглядом.
Дело в другом. . . Впечатление, которое мы должны производить, требует иного. Будь мероприятие чуть проще и с более выраженной развлекательной направленностью, Маша бы идеально вписалась, но не сегодня.
– Цветочек, оденешь его, когда стукнет тридцатник, и точно появится шанс, встретить тех самых, что окружали тебя в момент окончания школы, – сдержанно ухмыляется Никита.
Понимаю, что его выданная оценка имеет какую–то предысторию, и по тому, как Маша отводит голову в сторону, становится ясно, что ей это неприятно.
–Главное, Илья, не вздумай отпускать её далеко от себя. Знаю я эти благопристойные мероприятия, где после торжественной части, чтобы кого–то найти, нужно облазить все кусты, – делится советом Лёшка.
– Чернов, думай о чём говоришь! – одергиваю его я. – Сам ни разу не соизволил посетить ни одного приема, а всё туда же. Свободны, – обращаюсь я к ним обоим. –Мы с Марией Васильевной ещё раз пройдемся по программе, отметимся на вечере, и до конца года закроем этот вопрос. Всё остальное в этом ключе только точечно и адресно.
– Цветочек, слышала? От Ильи ни на шаг! – не может не оставить за собой последнего слова Соболев.
– Мария Васильевна, – напоминаю ему я, на что он возмущённо фыркает, но все же выметается из кабинета, прихватывая с собой Чернова.
– "Цветочек". Не обижает? – интересуюсь я у всё ещё стоящей на прежнем месте в своем изящном кружевом платье Маши.
Мотает головой в ответ:
– Оно у меня ещё с детского сада, но многое, конечно, зависит от того, в каком тоне и контексте употребляется.
– Я с ним поговорю, – обещаю, потому что знаю, что в обычных, комфортных условиях Никита вполне способен себя контролировать. Сейчас же "месть" явно затянулась, не пойму с чего?
– Спасибо, – бросает она быстро, аккуратно цепляя пальчиками кружево и поправляя платье на бедрах.
Ей действительно идёт. . . Кружево идеально подчеркивает талию, грудь и линию плеч, причудливой вязью спускаясь по рукам.
– Маша, – решаю я зайти немного с другой стороны. – Ты не будешь против, если мы перейдем на менее формальное общение? Так намного проще в решении и. . . объяснении некоторых вещей.
– Мне удобно так, как есть, Илья Константинович, – сразу же бросает она на меня настороженный взгляд.
– Мне неудобно, – продолжаю продавливать я свою позицию.
– Вы тоже хотите называть меня "цветочком"? – кажется, искренне расстраивается она.
– Нет, Машей.
Вздох облегчения, кивок головой в знак согласия.
– А мне удобнее – Илья Константинович, – с небольшим вызовом произносит она, ожидая моей реакции.
– Договорились, – быстро закрываю я эту тему, переходя к той, ради которой все собственно и
